—Ваше сиятельство! Выкурите⁈ Вдруг мама узнает?

—Даш, непомнишь, что явчера говорил?— явзял ееруку ипритянул ксебе.

—Да. Помню. Пожалуйста, простите. Вы— мужчина, исам все решаете,— выпалила она, точно школьница ответ навопрос учителя. Идобавила:— Можно еще сказать?

—Да,— язатянулся, выпустив струйку дыма всторону окна.

—Мне очень понравилось, что вытак сказали,— она втянула носиком сизый дымок сигареты.

—Хочешь попробовать?— яприблизил сигарету кеерту.

—Яуже это делала,— она явно осмелела и, взяв тронула губами фильтр сигареты, потянула всебя табачный дым.

Выпустила дым изротика, даже незакашлявшись. Ятем временем задрал юбку ипросунул ладонь между ееножек. Опираясь руками настол, Дашенька прогнулась, позволяя ласкать себя так, как мне того хотелось.

—Девушкам так нравится?— полюбопытствовал я, сам понимая, насколько глуп мой вопрос.

—Очень,— прошептала она, наееличике отразилось сладкое мучение.

—Теперь покажи, как умеют делать опытные девушки, которым это нравится,— япочувствовал, что служанка совсем разгорячилась отмоей ласки.

—Да, ваше сиятельство,— выдохнула она, опускаясь наколени иторопливо разбираясь спряжкой ремня изастежкой брюк.

Едва мой напряженный член оказался насвободе, она тут жепоймала его полными губами, втянула всебя ипринялась сосать снеожиданной жадностью. Яеще недокурил сигарету, сделал затяжку, предаваясь сразу двойному блаженству, затем состоном удовольствия выпустил дым. Наверное, нам стоило устроиться надиване, ноивданном, несколько неудобном положении, имелась своя пикантность. Дашенька иногда поглядывала наменя снизу вверх, словно желая удостовериться, насколько нравится еебесстыжее усердие графу. Яжесмотрел нанее свполне искренним восторгом, видел, как карие глаза затуманились удовольствием идаже приобрели необычный, чуть зеленоватый оттенок.

—Ласкай себя между ножек,— повелел я.

Она чуть изменила позу, все так жестоя наколенях, расставила ноги шире, свободной рукой задрала юбку.

—М-м-м!— издала Даша гортанный звук, запустив пальчики влоно.

Вильнула бедрами ипринялась чмокать стаким ожесточением, что япобоялся засвой член. Боги, что сним, несчастным, творилось! При всем внушительном размере онтопроваливался вееглубины, товыныривал истрадал отеененасытных губ, стягивавших головку тугим колечком. Иногда Даша выпускала член изо рта, чтобы схватить глоток воздуха ииздать сдавленный стон. Потом запрокинула голову, тоненько взвизгнула— кончила. Животик еезадрожал, пошел сладкими конвульсиями, изгруди вырвался хриплый выдох. Едва служанка пришла всебя, как еегубы снова потянулись кчлену. Теперь ласкать его долго непришлось— после нескольких чмоков онвзорвался, брызгая ейврот иналицо.

Молодец девочка, нечего сказать! Давно сомной такого небыло. Аесли говорить оличном опыте юного графа, то… Скажем так: отличное начало взрослой жизни.

—Тыпрелесть, Дашенька!— сказал я, совсей искренностью, поглаживая ееволосы, местами слипшиеся отмоих излияний.

Отмоей похвалы служанка ярко порозовела, несколько мгновений смотрела наменя снизу вверх взглядом самой преданной вмире сучки, затем взяла член пальчиками иначала его вылизывать. Вэтот момент японял, что великолепна нетолько Даша, ноимое молодое тело. Полминуты игры умелого язычка ияснова оказался навзводе так, что стало тяжело вобласти яичек— ихтоже необошел вниманием ееязык. Вот что сней заэто сделать? Сама виновата! Ярывком поднял Дашу спола, толкнул кдивану, заставив прогнуться, оттопырить попу самым бессовестным образом. Шлепнул ееитут жевошел вразогретое ласками влагалище. Бесцеремонно вошел. Наверное, даже жестоко. Она вскрикнула, царапая обивку дивана ипытаясь ослабить напор, номоя юная страсть быстро взяла свое: Дашенька, сдалась, развела бедра шире, итвердый воин заскользил внежных глубинах. Ясжал ееполные груди, снаслаждением ощущая каждый сантиметр проникновения втугую норку итрепетный отклик еетела. Для пущего удовольствия, сунул левую руку служанке между ножек, потирая мокрую ложбинку, скоро нашел самую чувствительную точку. Даша сладенько застонала ичерез десяток толчков кончила второй раз, подмахивая столь горячо, что яструдом удержался наней. Насамом пике, она жалобно заголосила, затряслась, ияизлился веепещерку так жемощно, как недавно вротик.

—Ох, Александр Петрович!— захныкала Даша, отползая ккраю дивана.— Ячуть сума несошла! Вытораньше уже делали, да?

Сложный вопрос. Каверзный. Даеще отслужанки. Отчьего имени ответить? Ответил отимени прежнего хозяина этого тела:

—Что ты, Дашенька. Никогда! Нознаешь, как хотелось!

—Понимаю, увас вшколе там, наверное, такие девушки,— она отчего-то виновато глянула наменя. Пересела, свесив ноги сдивана.— Только бываша матушка неузнала, что мысвами делаем. Она мной ибез того очень недовольна. Если что-то заподозрит, сразу прогонит.

—Если она тебе что-то скажет наэтот счет, тымне сообщи, ясней поговорю,— подтянув брюки, язастегнул ремень.

Ачуть позже меня сДашей ждала маленькая неприятность. Зря мыпошли мимо столовой вместе: как раз вэтот момент вкоридоре появилась графиня Елецкая, авид услужанки был такой, что мог навеять некоторые мысли. Ктому жеДаша испугалась неожиданного появления графини иповела себя нервно: опустила голову, покраснела ипоспешила юркнуть накухню. Яжелишь улыбнулся маме, молча прошел мимо иподнялся наверх. Первым желанием было принять душ. Потом япланировал позаниматься магическими практиками— хотел составить кое-какие заготовки кзавтрашнему дню. Общение сграфом Сухровым могло пойти понегативному сценарию— ужзнаю, яэту высокомерную сволочь, которая так иноровит унизить каждого, кто еще непрогнулся под него. Иесли онпостоянно сталкивался лбом спрежним графом Елецким, как правило, выходя победителем, тосЕлецким нынешним онстолкнется точно. Завтра яеще небуду готов кполноценному поединку. Мне быеще день-другой, чтобы лучше зажили раны итело обрело приемлемую форму. Поэтому, разумнее пока сделать ставку намагию— пару заготовок, которые мне помогут. Ах, да, еще тот долговязый смедальоном Морены ицепями нашее. Онтоже вполне мог подкараулить меня после школы.

Мылся под душем ядолго, подставляя тело хлестким теплым струям, перекрестно бившим изотверстий вмраморных барельефах. Затем обтерся досуха полотенцем, закутался вхалат ипошел всвою комнату. Едва ярасположился накровати вудобной для концентрации позе, как дверь приоткрылась, вкомнату вошла мама.

—Саш, нам нужно серьезно поговорить,— сказала она, строго глядя наменя.

—Что-то случилось, мам?— вскинув бровь, ялениво свесил ноги скровати.

—Во-первых, завтра всемь тридцать вгостиной тебя будут ждать два телохранителя из«Цитадели»— теперь они лично твои телохранители. Проводят вшколу ивстретят после окончания занятий. Так что, отправь сообщение Айлин, чтобы неждала тебя идобиралась сама,— остановившись посреди комнаты, графиня глянула натускло мерцавший экран коммуникатора.— Аво-вторых…