– Ну, как самочувствие? – привычно спросил ее тем утром господин Холлис.

– Хорошо, благодарю, – ответила она то же, что отвечала и каждый раз.

До «хорошо» было еще, конечно, далековато, но «нормально» – уже вполне.

– Хорошо… – повторил тот не то машинально, не то в знак одобрения; и, помолчав, поинтересовался вдруг:

– Прогуляться готовы, как думаете?

– Прогуляться? – отчего-то Даша сразу поняла, что речь идет отнюдь не о том, чтобы, скажем, подышать в саду свежим воздухом.

– Да, – доктор кивнул. – Да Вы не беспокойтесь, тут недалеко.

Дашу, впрочем, куда больше интересовало не расстояние, а место назначения. Однако Холлис с объяснениями не спешил.

– И куда же мы отправимся? – спросила она наконец сама.

– К Его Величеству, – был ответ.

Да уж. Утешил, нечего сказать.

Король Доргиль в ее представлении был персонажем еще менее приятным, нежели сынок (яблоко от яблоньки), встреча с ним едва ли сулила добро. Но что уж тут поделаешь…

– И когда?

– В половине десятого, – ответил господин Холлис, взглянув на стенные часы: стрелки их показывали ровно девять.

Оно и к лучшему. Чего откладывать-то удовольствие?..

~~~

Полчаса спустя Даша уже переступала порог тронного зала.

Сердце стучало чаще, чем хотелось бы. И приспичило же этому Доргилю вытребовать ее именно сегодня?!

Ну, хоть платье выдали симпатичное – куда лучше, чем ее «собственное».

Ну, вот, собственно, и зал – здоровенный – потолок теряется где-то в сумраке над головой, дальней стены не видать – света бы побольше…

И король тут как тут.

Да, принц-то наш весь в папашу – лицом, по крайней мере (с годами и вовсе копией будет… или лучше сказать был бы?); да и прочим, похоже, тоже – даже держатся одинаково, будто жердь проглотили…

Хорошо еще, что нет здесь его, принца этого… Или есть?

Даша быстро скользнула глазами по присутствующим – король был, разумеется, не один.

Нет, принца здесь нет всё же – этого принца. Зато есть другой.

Его она тоже узнала сразу – как не узнать, тоже ведь похож… Хоть и другой как будто в то же время. Да, с первого взгляда видно – тихенький близорукий ботаник. И как только станет столь прославленным монархом?! Или не станет уже?.. Глупости, станет, конечно – вот только водворится всё на прежние места…

– Подойдите ближе, – прервал ее мысли голос короля, громкий и звучный, гулко разнесшийся под сводами.

Даже и голоса ведь похожи, и манера речи…

Она повиновалась – сделала еще пару шагов вперед и оказалась теперь с королем едва ли не нос к носу; разве что нос его возвышался над ней на добрый метр (высокая ж у него, однако, «жердочка»!..)

Взгляд темных его глаз был тяжел, словно налит свинцом.

– Рад Вас видеть, госпожа, – произнес он наконец, однако особой радости в голосе его не слышалось.

Даша в ответ молча сделала реверанс (совсем как некогда Таффи перед принцем).

Король, видимо, был удивлен, хоть и постарался этого не показать (еще бы: все неарвельцы для него – дикари, с чего б им иметь понятие о каком-то там этикете?..)

На несколько мгновений в зале воцарилась тишина.

– Вам, надо полагать, известно, зачем я пригласил Вас сюда? – проговорил король затем.

– Нет, Ваше Величество.

Снова – пауза, снова – темный свинцовый взгляд.

И чего пялится?! Али еще не всё разглядел?..

– Как Вы, несомненно, знаете, – заговорил вновь король, – текущий момент весьма непрост для нашей страны … международная обстановка не самая благоприятная…

«Да неужели?! И чья ж то вина?!»

– Мы в одиночку противостоим коалиции пяти враждебно настроенных к нам государств, и среди них, боюсь, и с Вашим… Вы ведь родом из Эвиры, не так ли?

– Верно, Ваше Величество.

– Верно, – повторил он, всё так же буравя ее глазами. – Однако в свете последних событий возьму на себя смелость утверждать, что в кампании намечается перелом… В нашу пользу. Две недели тому назад наша доблестная армия наголову разбила союзные войска на Каррэнской равнине. Победа, повторюсь, полная и безоговорочная, фактически не оставляющая нашим противникам шансов продолжить сопротивление. Пока что намерения сесть за стол переговоров они не изъявили, но, полагаю, это лишь вопрос времени. Когда же этот момент настанет, боюсь, мы будем не слишком снисходительны.

«Как и они к Вам», – подумала Даша. Действительно, одержав победу, коалиция не больно-то церемонилась с поверженным агрессором. Впрочем, всё это пока – лишь в альтернативной реальности… Здесь реалии другие.

– Выражусь яснее, – продолжал король. – Мы будем настаивать на полном их отказе от своего суверенитета и вхождении в состав Арвельского королевства на правах провинций. Вместе же с землями, как Вы, думаю, понимаете, перейдут в наше подданство и их… обитатели.

Он умолк и молчал довольно долго – вероятно, для большей внушительности, а может, приглашая высказаться и ее. Напрасно, коли так.

Что тут скажешь? Горе побежденным – еще со времен Древнего Рима известно. Вернее – тогда озвучено, известно-то было всегда…

Однако едва ли напыщенный старик позвал ее сюда лишь за тем, чтобы разъяснить прописные истины.

И точно:

– Тем не менее, – проговорил он, выдержав паузу, – Вам – лично Вам – беспокоиться не сто́ит, как и Вашей семье. У Вас ведь есть семья, госпожа?

– Да, Ваше Величество.

Конечно, надо бы было ответить «нет» – меньше потенциальной мороки. Но слова эти вырвались как-то сами собой, непроизвольно: есть же, в самом деле, у нее семья – пусть и далеко, так далеко, как Доргилю этому и не снилось. Что ж, слово – не воробей…

На ее счастье, подробностей король выспрашивать не стал – только кивнул.

– Так вот, госпожа, повторю, на сей счет можете быть спокойны, – голос монарха был торжественен и в то же время как будто слегка насмешлив, но и насмешка эта скрывала, очевидно, что-то совсем иное: надменность? презрение? неловкость? – Даша принялась было гадать – но решение найти ей так и не довелось. – За некие вполне Вам известные, – отчеканил вдруг король, – и не нуждающиеся в представлении заслуги я жалую Вам права наследственного дворянства и графский титул Арвельского королевства.

В зале воцарилась совершеннейшая тишина. Взоры всех собравшихся, Даша чувствовала, были устремлены на нее. Но сама она смотрела только на Доргиля. А он – на нее – всё с тем же странным, неразгаданным выражением.

– Все формальности будут улажены в ближайшее время, – прервал он наконец затянувшееся молчание. – Вопросы?