– Твою мать, – пробормотала я, глядя на зали­туюкровью грудь девушки, пятно постепенно уве­личивалось, кровь еще шла, значит,убили ее всего несколько минут назад. Я услышала шаги за спиной, резкоповернулась, готовая к тому, что столкнусь с убийцей. В двух шагах от менястоял Никифоров и улыбался, он хотел что-то сказать, но улыбка тут же сползла сего лица.

– В чем дело? – произнес он испуганно, затемсделал два шага и увидел то, что видела я. – Госпо­ди, – простоналон, – что вы наделали?

– Вы в своем уме? – удивилась я, хотя надо бы­лобы испугаться, все складывалось для меня черес­чур скверно.

– Так это не вы? А кто?

– Откуда мне знать? Я подошла за несколько секунд довас.

– Да? Значит, убийца… А как вы здесь оказа­лись?

– А вы?

– Я? Я пошел спать, потом решил покурить, увидел вас…

– Я тоже решила покурить.

– Я видел, как вы прятались, – заявил он.

– Я не пряталась, я просто стояла в тени и не желалавам мешать.

– Все это очень подозрительно, – пробормо­тал он.

– Вот именно. Своими подозрениями вы, Па­вел,поделитесь в милиции… Не трогайте! – рявк­нула я, заметив, что онпотянулся к бокалу. – Ниче­го здесь не трогайте до прихода милиции.

– Но… где милиция? Как мы…

– Разбудите Петра, пусть поднимается сюда и прихватитмобильный.

– Хорошо, – кивнул он и бегом припустился к трапу.

Вернулся он минут через пить. Надо полагать, разбудить Петрабыло непросто, тот шел за Павлом в полосатой пижаме, а на лице отчетливочиталось сомнение. Наверняка решил, что его разыгрывают. Далее последовалинеизменные “боже!” и “что же нам теперь делать?”.

– Звонить в милицию. Это первое. Второе. На­довернуться в город. Скажите своим парням, чтобы разворачивались и шли напредельной скорости.

– Хорошо, – кивнул Петр растерянно. – Я пой­ду…а в милицию, может быть, вы сами?

Он протянул мне телефон, и я набрала номер под напряженнымвзглядом Никифорова.

Время было позднее, дежурный соображал не­важно, а может, яни черта не соображала, в общем, говорили мы долго, пока он наконец понял, чток чему. Яхта уже успела развернуться. Ко мне подо­шел Петр.

– Где мы приблизительно находимся? – обра­тилась як нему.

– Понятия не имею, – расстроился он. – Сей­часспрошу. – И припустился к рубке. Вернулся бы­стро, я продолжила разговор сдежурным.

– Часа через два будем в районе Черкасова. Мывозвращаемся в город, но чем скорее ваши люди бу­дут здесь, тем лучше. –Он бодро согласился, и я отключилась.

– И что теперь? – спросил Никифоров.

– Ничего. Будем ждать милицию.

– Я думаю, имеет смысл сообщить остальным. Разве нет?

– Им ничто не мешает спать спокойно до при­бытиямилиции.

– Я так не считаю, в конце концов…

– Делайте что хотите, – решила я не вступать вполемику. Никифоров взглянул на Петра, тот пожал плечами и виновато заметил:

– Я думаю, Оля лучше знает, у нее есть опыт…

– Что ты имеешь в виду? – разозлился Ники­форов.

– Она работала в милиции, следователем. Ведь этоправда, Ольга Сергеевна?

– Всего год, и довольно давно. И совершенно непретендую на роль сыщика. Тем более что через несколько часов здесь будетмилиция.

Никифоров посмотрел на нас, кашлянул и ска­зал:

– Я все-таки сообщу остальным.

Через двадцать минут и остальные пялились на труп ибеспомощно разводили руками. На меня по­глядывали настороженно, ясное дело,Никифоров уже сообщил, что застал меня рядом с убитой.

– Я ничего не понимаю, – захныкала Вера.

“Неудивительно”, – мысленно съязвила я, дама с трудомстояла на ногах, а уж соображать и вовсе не могла.

– Кому понадобилось ее убивать? Зачем? И во­обще… Акуда он делся? – додумалась спросить она.

– Кто, дорогая? – задал встречный вопрос Ни­кифоров,сверля меня взглядом.

– Убийца, естественно.

Повисло тягостное молчание.

– Я думаю… – откашлялся Петр, – так получа­ется,что… мне очень неприятно…

– Но убийца кто-то из нас, – закончил его мысльНикифоров, продолжая гневно сверкать гла­зами. – Что скажете? – обратилсяон ко мне.

– Не уверена, – пожала я плечами.

– Кроме нас, на яхте еще трое, – напомнил Райзман.

– До приезда милиции у нас есть время, – не­ожиданноподала голос Лапшина, – и мы могли бы все обсудить.

– Что “все”? – не удержался Никифоров.

– Ситуацию. Выяснить, кто чем был занят в мо­ментубийства. Возможно, кто-то слышал что-то по­дозрительное или видел?

– Мне не по душе играл сыщиков, – отмахнул­ся еемуж. – Вот приедут следователи…

– А по-моему, Лера права, – заявил Райзман,поглядывая на меня. – По крайней мере будем знать, чего стоит ждать отжизни. И не обольщайтесь, по­жалуйста, для милиции мы все в равной степениокажемся подозреваемыми.

– Господи, как это могло произойти? – едва неплача, вздохнул Петр. – Мне даже в голову не при­ходило, что убьют ее…

– А насчет кого приходило? – встрял неутоми­мыйНикифоров.

– Я… я… я опасался за свою жизнь.

– Ребята, на ее месте должен быть я, – дураш­ливопробормотал Лапшин. – Извините, – сказал он, смутясь, – я неверю, что убийца среди нас. До­пустим, за тех двух парней я ручаться не могу, ачто касается остальных… Кому надо ее убивать, скажите на милость? ОльгеСергеевне? Чушь. За то, что пья­ная баба наговорила гадостей, не убивают.

– Не скажи… то есть слова словам рознь. Лично я даже непонял, что она имела в виду, – заметил Никифоров. – Какую-то свадьбу,так, кажется? – Он уставился на меня, ожидая пояснений.

– Мне самой это очень интересно, – сообщила я.Теперь все уставились на Веру.