Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Погрузка завершилась в шесть утра. Вокруг стояла зловещая туманная тьма, нещадно хлестал ветер. Мы были совершенно вымотаны, – полный веселья вечер завершился только пять часов назад!
При звуке запустившихся двигателей мы испытали смесь тревоги и воодушевления.
Вот и все! Мы отправляемся в путь. После прогрева самолета мы покатились по длинной и ухабистой взлетно-посадочной полосе и, наконец, под громкий рев двигателей поднялись в ноябрьское небо.
В иллюминатор не было видно ничего, кроме огней далеко внизу, которые становились все меньше по мере того, как мы зарывались в мрачные тучи. Из-за протяжного гула двигателей расслышать друг друга было невозможно, и потому все погрузились в молчание. Мы шли на северо-восток, в предрассветное небо, следуя установленному маршруту над Новой Шотландией, островом Ньюфаундленд и верхушкой Гренландии в сторону ближайшей земли на территории Исландии, от которой нас отделяло еще 2500 километров. Самолет развивал максимальную скорость в 369 км/ч на высоте 2300 метров. Крейсерская скорость составляла 298 км/ч на высоте 3 000 метров.
Страх перед неизвестным крепко держал меня в своих тисках. Но еще до того как самолет оказался над Новой Шотландией, я погрузилась в глубокий сон, проспав больше восьми часов, пока мы не приземлились в Рейкьявике, столице Исландии, – страны, расположенной на небольшом острове протяженностью 480 километров, сплошь покрытом снегом и льдом.
В Исландии мы задержались, вынужденно осев в крошечном здании аэропорта на долгие часы, ожидая готовности нашего самолета. Перед тем как снова взойти на борт, чтобы начать следующий отрезок маршрута, меня представили моей новой попутчице, супруге премьер-министра Исландии. Теперь в самолете было уже две женщины.
Чрезвычайное происшествие над Северной Атлантикой
Мы вновь взмыли в воздух и устремились на юго-восток над Северной Атлантикой, взяв курс на Париж. Мы летели уже несколько часов и давно миновали точку невозврата, когда внезапно образовалась аварийная ситуация. В чем именно состоит проблема, не сообщалось, но мы в точности следовали полученным ранее инструкциям: натянули спасательные жилеты и приготовились совершать аварийную посадку… в Атлантический океан! Что означает аварийная посадка в ледяные воды Северной Атлантики? Что надувные лодки бросят в воду, а нам придется как-то в них взобраться и поскорее убираться прочь, до того как самолет затонет, утягивая нас в огромную черную воронку!
Всего за несколько недель до описываемых событий произошла самая чудовищная на тот момент катастрофа в истории гражданской авиации. Тогда самолет авиакомпании «Американ Оверсиз Эйрлайнс», выполнявший рейс в Берлин, потерпел крушение на острове Ньюфаундленд. Катастрофа унесла жизни 39 человек (мужчин, женщин и детей), включая членов экипажа. Пассажирами в основном были сотрудники Военного министерства США и члены семей их коллег, уже находившихся в Германии.
Несколько часов мы провели в молчаливой молитве, напуганные и заключенные в тугие объятия спасательных жилетов. Мы не знали, что происходит, но понимали, что все-таки до сих пор находимся в воздухе.
Меня обуял такой страх, что я напрочь позабыла о том, зачем вообще летела в Германию.
Как я попала на борт этого самолета? Что я здесь делаю? Моя жизнь оборвется, едва начавшись!
А все эти солдаты! Некоторые парни были одного со мной возраста, а то и младше.
Перед моим мысленным взором живо вставало заплаканное лицо мамы, которая всего несколько дней назад стояла на авиационной базе Селфридж в Детройте, обнимая на прощание свою двадцатидвухлетнюю дочь, объятая страхом за меня и уповающая на то, что со мной все будет хорошо.
Доберемся ли мы до пункта назначения? Что случилось с нашим самолетом? Чувство мучительного беспокойства не отпускало, и в груди беззвучно расцветала паника – как расцветала она и в сердцах солдат, которые нервно оглядывались по сторонам. Мы ни о чем не говорили. Мы были объяты ужасом. Что означает аварийная посадка?
Благополучное приземление в Париже
Наконец мы оказались над прекрасной зеленой Ирландией. Мы так радовались земле, что возможное крушение нас практически не заботило! Сняв надоевшие спасательные жилеты, мы смогли вдохнуть полной грудью. Наконец, после двадцати двух часов, проведенных в воздухе, мы благополучно приземлились в Париже. Уже здесь нам сообщили, что проблемой стала нехватка топлива!
Все очень устали и с трудом передвигали ноги после этого долгого, отягощенного страшной тревогой перелета. Супругу исландского премьер-министра увезли на лимузине сотрудники посольства. Меня встретили военнослужащие и отправили в маленький отель неподалеку от Елисейских Полей и Триумфальной арки.
После двух дней прогулок по Парижу, проходящих в ожидании дальнейших распоряжений, я вдруг обнаружила, что меня совершенно очаровал этот город. Но скоро мне предстоял полет во Франкфурт на борту Дугласа С-47 «Скайтрэйн», маленького самолета с двумя двигателями.
Полет во Франкфурт на борту Дугласа С-47 «Скайтрэйн»
Экипаж состоял из трех человек: пилота, второго пилота и бортрадиста. В самолете был багажный отсек, пассажирский салон и уборная. Члены экипажа между собой шутливо называли самолет Альбатросом.
В кресле рядом со мной оказался вольнонаемный служащий Военного министерства США, пребывавший на тот момент в отпуске. Он возвращался из Парижа во Франкфурт, где мужчину ждала работа. В его обязанности входила регистрация могил американских солдат, похороненных на территории Европы. Он вез с собой несколько метров изысканной французской плательной ткани для своей возлюбленной фройляйн, которая ждала его во Франкфурте. В США у него осталась жена. Так произошло мое знакомство с одним из аспектов пребывания американцев в оккупированной военными Германии. Уже в Нюрнберге я узнала, что подобную двойную жизнь вели довольно многие.
Во время этого полета я не испытывала никакого беспокойства, с удовольствием разглядывая из иллюминатора пейзажи французской глубинки. Каждое здание – большое и маленькое – украшала крыша из красивой красной черепицы. Раньше я не видела ничего подобного.
В какой-то момент картинка резко изменилась. Теперь мы летели над территорией Германии. Под нами разворачивались раскуроченные бомбами и истерзанные войной черно-серые ландшафты, мрачные и зловещие. Я не могла оторвать глаз от чудовищных разрушений, открывшихся моему взору, когда под нами оказался Франкфурт.
До войны население
