– Такие за копейки в любом канцелярскоммагазине можно купить. Ни логотипа фирмы, ни марки, ни штемпеля, вообще ничего,зацепиться не за что. Кстати, он был не заклеен, следов слюны нет, ДНК невыделить.

– Как же письмо без отпечатков попало вотделение? – прищурилась я. – Похоже, его не почтальон принес.Неужели дежурный спокойно взял анонимку?

Косарь нахмурилась.

– Ты в детективы из какой областиподалась? Насколько я знаю, большая часть ваших из наших.

– Не поверишь, я арфистка.[3]

– Кто? – изумилась Нина.

– Раньше играла в оркестре на арфе, натакой здоровенной бандуре со струнами, – пояснила я. – А, ладно, этонеинтересно. В общем, я не из ваших, но мой лучший друг Володя Костин майормилиции, поднимался с «земли». А почему ты интересуешься?

– Потому что нормальный человек непоймет, каким образом можно незаметно войти в отделение, когда у двери дежурныйсидит, – покривила губы Нина.

– Смею предположить, что он отлучилсяпокурить. То есть нарушил должностную инструкцию и оставил пост. А когдавернулся – на столе конверт с твоей фамилией, – сказала я.

– Почти в цель, – вздохнулаНина. – Парень взял чайник и двинул за водой, лапши ему захотелось. Тяжелочеловеку всю смену голодным сидеть, буфета же у нас нет.

Выйдя из отделения, я приблизилась к своеймашине, вынула брелок, нажала на кнопку, услышала щелчок открывающейся двери итут же, ощутив на своем плече чье-то прикосновение, вскрикнула от неожиданностии обернулась.

Рядом стоял Павел Краминов.

– Прости, не хотел тебя напугать, –сказал он.

– А какую цель вы преследовали, хватаяодинокую женщину ночью в полутемном дворе? – обозлилась я.

– Извини, не подумал, – отмахнулсябизнесмен. – Хочешь заработать?

– Не откажусь, – кивнула я. – Ачто надо делать?

Павел покосился на дверь отделения.

– Здесь разговаривать не хочу, давайотъедем на пару кварталов.

– Хорошо, – согласилась я, –последую за вами. Только не гоните, я предпочитаю ездить, не нарушая правил.

То ли Павел подчинился моей просьбе, то ли самбыл законопослушным водителем, но его роскошный внедорожник двигался попроспекту со скоростью ленивца. Краминов методично включал поворотник, иприпарковался он не у шоссе, а на небольшой площадке возле крохотногомагазинчика.

– Залезай, – велел он, приоткрывпереднюю дверцу.

Я с трудом вскарабкалась в его джип ивоскликнула:

– Прямо настоящий троллейбус!

– Не совсем, – серьезно ответилПавел, – турникета нет. В общем, ты мне подходишь! Не дура, как этаКосарь, сразу поняла, зачем я волосы покрасил. Для себя старался, не длякакой-то бабы. Ну, не стану тянуть кота за рога…

Наверное, тут мне следовало поинтересоваться,из какого места, по мнению Павла, у кота растут рога, но я задала другойвопрос:

– Для чего я вам подхожу?

Краминов начал щелкать пальцами, менязатошнило.

– Сделайте одолжение, перестаньте!Ненавижу этот звук.

Бизнесмен укоризненно покачал головой:

– Этак ты всех клиентов распугаешь! Слюдьми надо вежливо себя вести, в особенности с заказчиками.

– Вы хотите меня нанять?

– Да, – ответил Павел. – Делопростое: мне нужно узнать, кто решил меня подставить.

– Уточните, пожалуйста, – попросилая.

Краминов вынул из бардачка сигареты, неспрашивая моего позволения, закурил и нервно воскликнул:

– Разве не понятно? Меня хотят впутать вплохую историю. Милиционерша Косарь совершенно права в своих подозрениях. Укого имелся мотив? У неверного мужа. Завел молодую плотву, а дряхлую осетринувон!

Я внимательно смотрела на Павла, а тот вещалдальше:

– Света заподозрила меня в измене ипришла к тебе. Так?

– Верно, – подтвердила я.

– Фотки ты ей отдала?

– Конечно.

– Ни одной не выбросила? Допустим,подумала, что снимок неудачный, и отправила его в мусор.

– Условия контракта предусматриваютпередачу всех материалов, – терпеливо пояснила я.

– Смотри, что получается, – оживилсяКраминов, – жена умерла, а снимок отнесли Косарь. Теперь ты знаешь, что яне имею к девушке со смешной фамилией Мальчик никакого отношения, с нейамурничал некто, косящий под меня. Надел точь-в-точь такой свитер,загримировался, наклеил родинку. И зачем все это затевать? Отвечай!

Я помахала рукой, разгоняя сизый дым, которыйбизнесмен бесцеремонно пускал мне в лицо.

– Наверное, кто-то очень хочет посадитьвас в тюрьму за убийство жены. Это хорошо спланированная акция.

– Найдешь гада – озолочу! – азартновоскликнул Павел. – Кстати, долго работать не придется, круг подозреваемыхсужается до нескольких человек. Светлана жила ради семьи, у нее не было подруг.

– Совсем? – удивилась я.

– Ни одной, – подтвердилПавел. – Когда мы поженились, я поставил ей условие: не хочу, чтобы в домеошивались чужие девки, кофе литрами пили, печенье жрали. Очень хорошо знаю, какбывает: бабенки завистливы, им чужое счастье поперек организма. Увидят, что уСветы удачный брак, и начнут на мозги капать: муж у тебя невнимательный,грубый, мало зарабатывает. Или ко мне липнуть станут. Если подружка нищая, женаначнет дарить ей подарки. Вроде неудобно как-то: сама в соболях, а та вдрапдерюге. Да еще на отдых с нами цыпочка покатит! Нет уж, мерси, нам в семьечужих не надо.

– И Светлана безропотно согласилась?