Oxo, опубликовано в The Sphere, 2 ноября 1912.

Bovril, опубликовано в Pan, 8 ноября 1919.

Реклама Marmite, 1929.

Реклама Bovril, 1890.

«Bovril идёт на войну», Первая мировая, рекламный плакат, 1915.

«Папа Римский и Bovril». Иллюстрация из Illustrated Sporting and Dramatic News, 1 марта 1890.

Почему ни одна вегетарианская организация ни разу не предприняла серьёзной попытки спасти глутамат натрия? Ведь мог бы сработать принцип «враг-моего-огромного-быкообразного-врага – мой друг», и по сути вегетарианцы всегда были на одной стороне с глутаматом натрия? 1970-е или 1980-е могли бы стать идеальным моментом, чтобы в жестокой схватке сошлись Восток и Запад, бурая водоросль и бурёнка, ячменный суп и суп из ламинарий – сошлись и определили настоящего победителя. Но к подозрительно химическому глутамату натрия и прочим пищевым добавкам вегетарианцы с самого начала относились в лучшем случаем прохладно. А впоследствии побочные эффекты усилителя вкуса удержали тех, кому он мог бы понравиться как приправа к тофу или заменитель соли (глутамат натрия усиливает её вкус даже в мизерных количествах).

В последние годы некоторым успехом увенчалась попытка сделать глутамат натрия больше идеей, чем веществом. Можно допустить, что умами получен химически ровно в той же степени, в какой Bovril получен из коровы. Они оба отпущены на свободу и вольны «приглашать на танец» экстракты самых разных вкусов. И ещё – едят суп Румфорда и по-прежнему преданы вкусу умами отнюдь не бедняки, а средний (и даже высший) класс. Сегодня, как и во все времена, гораздо легче продавать удобство и безопасность тому, кто уже живёт удобно и безопасно. Бедняки же, как обычно, должны заботиться о себе сами.

«Bovril сделает из него человека». Опубликовано в Pan, 15 ноября 1919.

Коллекционная карточка Либиха, 1890.

Корень вкуса (Aji-No-Moto), постер середины XX века.

Все кого-то ели – когда-то. Вопрос исключительно в обстоятельствах: разбился самолёт, перевернулась лодка, заблудился в лесу, просто победил в сражении заклятого врага, зомби-апокалипсис… Столетиями Европу увлекал так называемый «допустимый» каннибализм: «в лодке шестеро, а еды хватит лишь на четверых» – этот сценарий повсеместно служил основой этических категорий. Слабо разбирающаяся в теме католическая церковь объявила каннибализм допустимым для предотвращения голода, при условии, что вы никого не убиваете и не молитесь, чтобы вон тот аппетитный вегетарианец умер первым. В неиндустриальных обществах к вопросу относились более жизнерадостно, предпочитая употреблять в пищу только тех, кто живёт «за горой». Рассуждали при этом так: если есть «чужих», то это не каннибализм, а больше похоже на то, когда тигр ест льва.

При этом в неевропейских культурах каннибализм зачастую табуировался даже более жёстко: актом людоедства было создано страшное древесное чудовище Вендиго – ненасытный дух из мифологии североамериканских алгонкинов. В целом, чем больше вокруг людей, тем строже запрет на каннибализм, по крайней мере, умозрительно. В сельской местности каннибализм не так опасен, как в городе, поскольку в городе каннибал может съесть больше людей, а разнообразие их рациона сделает их потенциально вкуснее. Если мы присматриваемся к соседу с мыслью – не приготовить ли его на обед, социальный контракт между нами и соседом полностью разрывается, и становится чрезвычайно сложно, к примеру, одолжить газонокосилку. Запрет может вызывать специфические проблемы, для кого-то идея превращается в фетиш и завладевает им, как ребёнком, от которого родители прячут сладости – ведь то, что находится под таким строгим запретом, должно быть невозможно вкусным.

Детали изображения каннибалов Андамандских островов из «Руководства по географии» Птолемея (издание 1522).

Слово «каннибал» заимствовано у караибов, коренного населения Малых Антильских островов, они же дали нам название Карибского региона и слово «барбекю» (вероятно, неспроста). Первые сведения о каннибалах мир узнал из рассказа Ганса Штадена о путешествии в Бразилию и обычаях народа тупинамба. Во всяком случае, его опубликованная в 1557 году книга Warhaftige Historia und beschreibung eyner Landtschafft der Wilden Nacketen, Grimmigen Menschfresser-Leuthen in der Newenwelt America gelegen («Достоверная история и описание страны диких, голых, суровых людей-людоедов Нового Света Америки») весьма информативна. Штаден утверждает, что тупинамба ели людей регулярно, чаще жареными, но в семейном кругу иногда варили. На основе этих практик разработал свою теорию великий французский антрополог Клод Леви-Стросс: каннибалы жарят тех, кого хотят уничтожить, и варят тех, кем дорожат – огонь для врагов, вода для семьи. Для женщин и детей тупинамба готовили жаркое из внутренностей, название которого созвучно menudo (так называется пряный мексиканский суп из потрохов), на Филиппинах это жаркое с кровью dinuguan, и блюдо, которое называли mingau (забавно, но сегодня так называется американская компания по производству вяленого мяса).