– Потому что мы уезжаем, – сказал Ройс. – Помогите Тетушке одеться.

Когда она открыла рот, чтобы задать еще один вопрос, Ройс только покачал головой:

– Делайте, как я сказал.

Повернувшись, он направился к медсестре. Жасмин видела, что Рози ерзает у него на руках – резиновое кольцо девочку больше не интересовало.

– Знаю, у вас много дел, – обратился он к медсестре, – но нам надо отвезти девочку домой, пока она не закатила истерику.

Его единственным знанием о детях было то, что они плачут в ресторанах и магазинах. Кроме того, он хотел использовать состояние Рози в своих интересах – чтобы Тетушку поскорее выписали из больницы.

Медсестра поохала над Рози, кивая.

– Со мной дамы, – произнес он с улыбкой. – Вы не могли бы ускорить процесс выписки мисс Кинг?

Менее чем через двадцать минут все направились к машине. Медсестра подвезла мисс Кинг на каталке к машине и помогла ей устроиться на переднем пассажирском сиденье с минимальными усилиями. Жасмин повернулась и посмотрела на Ройса, а потом покачала головой.

– Мне не верится, что вам это удалось. – У нее порозовели щеки. – И вы справились с Рози. Это было невероятно.

– Но я забыл про автокресло для ребенка. – Ройс кивнул на заднее сиденье машины.

Жасмин округлила глаза и улыбнулась.

– Мы не будем учитывать эту оплошность. – Она взяла у него ребенка.

До чего нахальная женщина!

– До сих пор не понимаю, как вам это удалось, – сказала Жасмин. – Я была занята Тетушкой и сестрами. Мы вам очень благодарны.

– Рад, что мой опыт пригодился. Моя мать очень долго лежала в этой больнице, а потом здесь же умерла.

Жасмин глубоко вдохнула, увидев, как Ройс вошел в кафе. Она так нервничала, что даже не притронулась к кофе с молоком. Она не знала, как вести себя с Ройсом после их последней встречи.

После того дня, когда Тетушка попала в больницу, Ройс отсутствовал в городе целую неделю. У Жасмин появилась возможность сделать передышку. Но, откровенно говоря, она этой возможностью не воспользовалась. Жасмин постоянно вспоминала Ройса и не понимала, как это прекратить.

Она должна вести себя профессионально.

Усевшись за столик, Ройс улыбнулся ей. У нее чаще забилось сердце. Плохой знак.

Жасмин свирепо посмотрела на кольцо с изумрудом у себя на пальце.

– Все в порядке? – спросил Ройс, когда ему принесли кофе.

– Конечно, – сказала Жасмин, усилием воли заставляя себя расслабиться. – Спасибо, что пришли. – Наклонившись, она вытащила несколько небольших постеров из сумки. – Вот наброски того, что предлагает декоратор.

– Я удивлен, что вы позволили мне только просмотреть рисунки, а не заставили меня пойти на встречу с ней.

Жасмин замерла. Неужели он жалуется, что она не взяла его с собой на встречу с декоратором?

– Ну, сначала в отъезде были вы, потом она. Я просто подумала, что будет проще, если я встречусь с ней без вас.

К удивлению Жасмин, Ройс осторожно коснулся ладонью ее рук:

– Все в порядке, я просто вас дразню.

– Вы меня дразните? – Она чуть не проглотила язык, потому что меньше всего ждала от Ройса поддразниваний.

– Да, – отчеканил он. – Ведь вы настаивали, чтобы я посещал все совещания по планированию мероприятия. Мне не верится, что вы разрешили мне пропустить одно из них.

Чувствуя себя в параллельной реальности, она улыбнулась:

– Ну, каждый, кто хорошо себя вел, должен иметь шанс отпроситься.

Его смех напугал ее. Он был такой чувственный! Через плечо Ройса она увидела, как несколько посетителей кафе ухмыльнулись в ответ на его реакцию. Не усмехался только один человек – довольно суровый, дорого одетый мужчина за столом у окна с видом на реку.

Жасмин предпочла сосредоточиться на человеке, сидящем напротив нее, который открывался ей с неизвестной стороны.

Она указала Ройсу на различные варианты оформления помещений. Темно-фиолетовая и черная гамма с белыми и ярко-красными акцентами была ее любимой. Замысловато расставленные столы, конические свечи и кристаллы, имитирующие люстры. Много дорогих тканей и света.

Планирование вечеринок было страстью Жасмин, поэтому она могла говорить о них вечно.

Заметив, что взгляд Ройса потускнел, Жасмин произнесла:

– Ладно. По-моему, я достаточно вас помучила.

– Честно говоря, я предпочитаю обсуждать детали судового двигателя, а не элементы декора помещений. Я согласился встретиться в кафе, чтобы выпить кофе.

Подняв свою чашку, он обезоруживающе улыбнулся. Жасмин не думала, что когда-либо увидит на лице этого сурового бизнесмена подобное выражение. Но оно ей нравилось. Очень.

– Как поживает мисс Кинг и Рози?

– О, она предпочла бы, чтобы вы называли ее Тетушкой. – Когда он дружелюбно кивнул, Жасмин прибавила: – Физическая терапия проходит успешно, хотя Тетушке она очень не нравится.

Ройс пожал плечами:

– Я не удивлен. Для нее это пытка.

– К тому же она считает, что теперь стала для нас обузой, ведь мы должны подгадывать время, чтобы в перерывах между работой находиться с ней и Рози. Но мы с сестрами ее не бросим.

– Моя мать вела себя так же, – сказал Ройс, глядя в свою чашку. – Она даже не хотела говорить мне, когда у нее прием у врача или сеанс терапии. Она считала, что тем самым отрывает меня от более важных дел. – Подняв голову, он серьезно посмотрел на Жасмин: – Но она передумала после того, как один раз добиралась в больницу на химиотерапию на такси. После этого она не возражала, чтобы я был рядом с ней во время каждого сеанса.

Жасмин высказала то, что было у нее на уме в течение недели:

– Я действительно ценю все, что вы сделали для нас. Для меня. В больнице. Тем более что это спровоцировало у вас много плохих воспоминаний, связанных с этим местом.

– Ерунда…

– Не надо.

Когда он наконец посмотрел на Жасмин, она накрыла ладонью его руку, которая лежала на столе.

– Это не ерунда. Не каждый человек справится с шестимесячным ребенком, у которого режутся зубы. Вы нам очень помогли. Не умаляйте своих заслуг.

Ройс посмотрел на ее руку. Прошло несколько секунд молчания. Жасмин уже разволновалась, когда он наконец заговорил:

– Моя мать, хотя была очень больна, всегда по-доброму относилась ко всем, кого встречала в этой больнице. Она помогала всем пациентам, чем могла.

– А вы ей помогали?

– Настолько, насколько это возможно. – Он избегал ее взгляда.