С этого момента фактически произошел раскол партии на две фракции: большевиков (сторонников Ленина) и меньшевиков (его противников). Дальнейшие события показали, что разногласия между ними носили непримиримый характер. Не только на внутрипартийную организацию, но и на многие другие вопросы политической борьбы они смотрели по-разному. (В конечном счете дилемма отношения двух фракций к революционному движению в России поляризовалась следующим образом: большевики были за социализм на базе диктатуры; меньшевики тоже за социализм, но на основе демократии.) Существовать в рамках единой организации они не могли. Но это стало окончательно ясно только после многих лет упорной внутрипартийной борьбы.

Через несколько дней после съезда меньшевики, по словам Мартова, подняли «восстание против ленинизма». После того как на их сторону перешел Плеханов, меньшевики установили контроль над «Искрой». Однако в местных комитетах РСДРП они все же остались в меньшинстве. Только на Украине и Кавказе часть комитетов пошла за Мартовым, Плехановым и их единомышленниками. В августе в окрестностях Женевы Ленин провел совещание своих единомышленников, которое приняло обращение «К партии» и сформировало большевистский организационный центр – Бюро комитетов большинства. Этот шаг поддержали 13 крупнейших комитетов РСДРП (в том числе Московский и Петербургский). Вскоре было организовано издание большевистской газеты «Вперед». которая начала работу по подготовке Третьего съезда. Он прошел в апреле 1905 г. в Лондоне при участии одних большевиков. Меньшевики провели свою отдельную конференцию в Женеве. Впрочем, ни те ни другие еще не считали свой разрыв окончательным. В апреле 1906 г. в Стокгольме прошел Четвертый (Объединительный) съезд партии. Но объединение во многом осталось формальным. Меньшевики имели на съезде большинство и получили значительное преобладание во всех центральных органах. Поэтому Ленин сохранил большевистский центр и продолжал выпуск своей газеты «Пролетарий».

После поражения первой русской революции 1905–1907 гг. социал-демократическая партия фактически распалась на несколько самостоятельных фракций. Между ними шли долгие бесплодные переговоры о единстве. В январе 1912 г. в Праге состоялась Шестая партийная конференция. Собрались на нее в основном одни большевики и отколовшиеся от меньшевиков партийцы-плехановцы. Представители других фракций и многих национальных социал-демократических организаций отказались приехать, заявив, что считают конференцию неправомочной. Однако делегаты объявили ее общепартийной. Имея значительное большинство, Ленин сумел провести резолюцию об исключении из партии враждебных ему фракций (в том числе еврейского Бунда, социал-демократических организаций Латвии и Литвы, Кавказского меньшевистского областного комитета, группы Троцкого и некоторых других). Фактически за Лениным пошло меньшинство партии, представлявшее партийные комитеты Петербурга, Москвы и других крупных промышленных центров России. Противники имели все основания обвинять его в «узурпации», «перевороте» и расколе партии, но сути это не меняло – Ленин увел за собой наиболее революционную и боеспособную часть РСДРП и потому мог торжествовать победу.

Окончательный разрыв между большевиками и меньшевиками произошел в связи с началом Первой мировой войны. Оценка ее фракциями была диаметрально противоположной. Меньшевики заявили, что, коль скоро отечество оказалось в опасности, социал-демократы должны временно прекратить борьбу против правительства и вместе со всем народом встать на защиту Родины. Ленин смотрел на происходящее иначе. Классовые приоритеты в его глазах всегда стояли неизмеримо выше национальных. Поэтому он считал совершенно естественным и даже необходимым жертвовать ради торжества социалистической революции любыми национальными интересами. Суть его позиции после объявления войны была совершенно определенной – ослаблением Российской империи из-за тяжелой борьбы с внешними врагами необходимо всемерно воспользоваться для завоевания власти. В своем письме к Шляпникову в октябре 1914 г. Ленин писал: «.наименьшим злом было бы теперь и тотчас – поражение царизма в данной войне. Направление работы (упорной, систематической, долгой, может быть) в духе превращения национальной войны в гражданскую – вот вся суть.» В октябре Ленин обнародовал манифест «Война и российская социал-демократия», в котором писал о несправедливом и захватническом характере начавшейся войны, а также о том, что большевики решительно выступают против нее, ни в коей мере не поддерживают российское правительство и, более того, открыто и откровенно борются за его поражение. К этому же Ленин призывал социал-демократические партии других стран. Он писал, что неудачи и поражения правительственных армий на фронтах приведут к ослаблению правительств и позволят пролетариату во всех странах добиться победы в борьбе с буржуазией.

Впрочем, все эти заявления имели пока чисто отвлеченный характер. Никаких возможностей повлиять на то, что происходило в России, у Ленина не было. Он по-прежнему жил в тихой Швейцарии, охваченной со всех сторон пожаром мировой войны. В эти годы между теоретиками марксизма разгорелся важный с многих точек зрения спор о том, возможна ли победа социалистической революции в одной отдельно взятой стране или же эта революция должна быть всемирной (как об этом не раз писали Маркс и Энгельс). Ленин, хотя и был ортодоксальным марксистом, в данном важном пункте отступил от теории Маркса. В 1915 г. в статье «О лозунге Соединенных Штатов Европы» он впервые заявил о «возможности победы социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране». При этом несколько странно звучала его мысль, что такой страной может быть средне– или даже слаборазвитая страна. Ясных объяснений этому важному положению он не дал ни в одной из своих работ. Однако, как это видно из его позднейших выступлений, Ленин, по существу, говорил здесь не о построении социализма в отдельной стране, а лишь о победе в ней социалистической революции, то есть о захвате власти. Между тем совершенно очевидно, что это глубоко и принципиально разные вещи. Но, как бы то ни было, убеждение Ленина в том, что социалистическую революцию в России можно начинать, не дожидаясь ее в других, развитых европейских странах, сыграло в нашей истории огромную и роковую роль.

Получив 2 марта известие о Февральской революции, Ленин был потрясен неожиданностью: грядущие события ему казались исторически близкими, но он, по его собственному признанию, и предполагать даже не мог, что они свершатся столь быстро! Начались энергичные поиски безопасных путей проезда Ленина и группы большевиков из Швейцарии в Россию. Ленин обращается к Гримму – местному социалисту – с просьбой проработать вариант проезда через Германию. Немецкие социалисты вошли в контакт с правительственными кругами, указывая им на выгоды, которые могла бы иметь Германская империя от пребывания Ленина в революционном Петрограде. Известный политический деятель кайзеровской Германии Людендорф писал позже: «Помогая Ленину проехать в Россию, наше правительство принимало на себя особую ответственность. С военной точки зрения это предприятие было оправдано. Россию было нужно повалить». Действительно, большевистская революция давала Германии шанс выиграть войну, которую она уже проиграла. В дело включились не только генеральный штаб и министерство иностранных дел Германии, в курсе его был сам кайзер Вильгельм II. (В письме рейхсканцлеру он ставит главное условие: «Я бы не стал возражать против просьбы эмигрантов из России. если бы в качестве ответной услуги они выступили за немедленное заключение мира». По всей видимости, такое заверение было ему дано.) 27 марта, после того как разрешение проследовать через территорию Германии было получено, Ленин с группой большевиков выехал из Цюриха. Через три дня поезд доставил их в нейтральную Швецию. Из Стокгольма через Финляндию Ленин отправился в Петроград.