– Вы противоречите сама себе.

– Ошибаетесь. Простоя, по местным понятиям, – политически некорректная особа.

– Ив говорит то же самое… – пробормотала Клара.

– Ив? А-а, профессор Пико! Он мне показался замечательным человеком.

– Да, хотя у него есть свои странности.

Клара взглянула на Миранду и вдруг поняла, что Пико вдруг заторопился уезжать не только из-за надвигающейся войны, но и из-за тоски по чему-то такому, о чем ему, как теперь стало ясно Кларе, напомнила эта журналистка.

Археологические экспедиции редко длились так подолгу не прерываясь. Во всяком случае, обычно участники экспедиций имели возможность на какое-то время уехать, а затем вернуться. В этот раз археологи почти пять месяцев безвылазно торчали в Сафране, что для Пико и его друзей было, конечно же, слишком большим сроком.

– Вы… очень своеобразная женщина, – сказала Миранда.

– Я? Почему это? Я всего лишь археолог и убеждена в том, что где-то здесь под землей находится «Глиняная Библия».

– Марта Гомес сказала мне, что нельзя быть уверенным даже в том, что праотец Авраам и в самом деле существовал.

– Если мы найдем эти таблички, это станет подтверждением того, что Авраам – не просто персонаж из легенды. Лично я абсолютно уверена, что он действительно существовал, что он отправился из Ура в Ханаан. Но что-то заставило его стать монотеистом, и с тех пор он повсюду, где бы ни находился, рассказывал людям о Боге Едином. Именно поэтому нам необходимо найти эти таблички, в которых писец Шамас записал со слов Авраама его представления о том, как был создан мир.

– Любопытно, что после вашего выступления на археологическом конгрессе в Риме никто из высших церковных иерархов не попытался связаться с вами, чтобы хотя бы взглянуть на имеющиеся у вас две таблички.

– Да, никто из них этого не сделал, но я на это и не рассчитывала. Церковь ведь не подвергает ни малейшему сомнению реальность существования упомянутых в Библии праотцев. Если мы найдем эти таблички, это будет на руку Церкви, а если нет, то церковники не очень-то расстроятся, потому что устои религии не будут поколеблены.

– А этот священник, Джиан Мария, он-то зачем сюда приехал?

– Он просто нам помогает, не более того. Он хороший человек и очень трудолюбивый.

– Но ведь он – священник, и здесь ему вроде бы не место.

– А кто вам сказал, что священник не может интересоваться археологией? Джиан Мария – специалист по мертвым языкам, и поэтому его вклад в работу нашей экспедиции очень существенный.

– Что вы будете делать, когда Пико и его люди уедут?

– Я буду продолжать раскопки.

– Бомбы не выбирают, на кого падать.

Клара пожала плечами. Грозящая ее стране война казалась ей бессмысленной. Во всяком случае, эта война не имела никакого отношения к Кларе.

Тишину утра нарушил шум подъезжающих джипов: постепенно начинали подтягиваться археологи. Один из автомобилей остановился прямо возле палатки, в которой находились Клара и Миранда. Из автомобиля выпрыгнул Айед Сахади и, будучи не в состоянии сдержать свой гнев, обрушился на Клару.

– Вы опять играете с нами в кошки-мышки! Ваш дедушка приказал избить тех людей, которые вас охраняли, а меня… Я даже не знаю, что ожидает меня. Вам что, нравится причинять страдание другим людям?

– Как вы смеете так со мной разговаривать?

Миранда с любопытством наблюдала за этой сценой. Bряд ли мог вести себя так обычный бригадир рабочих, как представили Миранде накануне Сахади. Этот человек больше походил на военного. Впрочем, в стране Саддама было много людей в погонах.

Клара и Айед Сахади с бешенством смотрели друг на друга как будто были готовы вцепиться друг другу в глотку. Бесконечно долго текли секунды. Наконец Айед Сахади глубоко вздохнул и взял себя в руки.

– Садитесь в автомобиль. Ваш дедушка хочет немедленно вас видеть.

Сахади вышел из палатки и сел за руль автомобиля, ожидая что Клара последует за ним.

Клара медленно допила кофе и посмотрела на Миранду.

– Ну ладно, увидимся позже.

– По приказу вашего дедушки избивают людей?

Вопрос Миранды застал Клару врасплох. Для нее было вполне естественно, что дедушка поступает так, как считает нужным, и она с детства привыкла к тому, что он время от времени приказывал избить того или иного человека, нарушившего установленные им правила.

– Не обращайте внимания на Айеда. Он вечно все преувеличивает.

Она вышла из палатки, проклиная про себя Сахади, выставившего ее дедушку перед этой журналисткой в таком неприглядном виде. Ей оставалось только надеяться, что оплошность Айеда не возымеет никаких последствий. А если возымеет, она сама прикажет, чтобы его хорошенько отдубасили. Да, именно так: чтобы его били до тех пор, пока он не попросит пощады.

Миранда задумчиво посмотрела вслед Кларе. Она не поверила Кларе и нисколько не сомневалась в том, что Айед Сахади сказал правду. Поразмыслив, она решила отправиться в лагерь, чтобы попытаться познакомиться с дедушкой Клары и, если получится, не допустить, чтобы кого-то избили. Миранда содрогнулась уже от одной мысли о том, что кто-либо – неважно, кто – может подвергнуться такому варварскому наказанию.

Клара выходила из джипа, когда Салам Наджеб – врач дедушки – вышел из дома, в котором разместили Танненберга.

– Я хочу с вами поговорить.

– А что случилось? – встревоженно спросила Клара.

– Вашему дедушке становится все хуже и хуже. Нам необходимо перевезти его в Каир, потому что здесь… потому что здесь он умрет.

– То есть, вы сами ничем не можете ему помочь?

– Я, конечно, могу сделать ему операцию, однако здесь нет всех необходимых инструментов и оборудования, а потому слишком велика вероятность того, что он может во время операции умереть.

– А для чего тогда нужна операционная и этот полевой госпиталь, который здесь развернули по распоряжению моего дедушки?

– Они предназначены для крайнего случая… Однако состояние вашего дедушки настолько ухудшилось, что он может не выдержать операции.

– Вы просто не хотите брать на себя ответственность, да?

– Да, не хочу. Это было бы глупостью. У него раковая опухоль печени с метастазами в другие органы. Делать столь сложную операцию здесь, в какой-то захолустной пыльной деревушке… Бессмысленно на что-то надеяться. Впрочем, решайте сами.

Клара ничего ему не ответила и вошла в дом. Фатима – вся в слезах – ждала ее у двери комнаты дедушки.

– Девочка моя, хозяину стало еще хуже.

– Я знаю, только не надо причитать. Он этого очень не любит, да и я тоже.

Клара легонько отстранила Фатиму и вошла в полутемную комнату. Возле кровати, на которой лежал дедушка, сидела медсестра Самира.