А Юна, уходя, раскрыла оставленную шкатулку, взглянула. Похвалила:

— Чудесные гранаты…

Когда она ушла, Аста, наконец, позволила себе горько расплакаться. Сидела и лила слёзы, уронив голову на руки, и потому не услышала шаги рядом. Фагунда…

Старуха кашлянула, и Аста подняла голову.

— Огорчаться? — спросила Фагунда. — Нет. Ты не плакать.

А страшная-то какая стала, косматая, морщинистая — чистая ведьма.

Аста вытерла лицо.

— И себя вылечить не можешь? — попеняла она старухе. — Худо тебе? Может, помочь чем? Что сварить?

— Помочь нет. Время нет. Ты пора. Понимать? — Фагунда протягивала Асте крошечный флакончик с пробкой, медный, весь в узорах.

Аста взяла флакончик — рука задрожала.

— А меня посватали сегодня, — сообщила она, и голос тоже задрожал.

— Замуж хотеть? — губы старухи корчились в усмешке. — Я гадать? Хотеть?

— Нет! — воскликнула Аста, — не надо мне гадать. И так понятно!

— Так. Ты делать. Со сладким мешать. С мёдом, с молоком. Сладкий взвар. Сладость понимать? Ты брать мёд.

— Поняла. Со сладким, — кивнула Аста. — Скажи, а тебе это зачем? Вот какой тебе интерес, а? Сайгуру надо. А тебе? Челла тебе плохого не делала. Живёшь как сыр в масле. Ещё и отпустят, точно говорю.

— Я иметь тут, — строго сказала Фагунда. — Тебе не понимать. Ты делать! Так?

— Я поняла, — вздохнула Аста. — Смешать со сладким.

— На одного! — старухи показала один палец. — Двое нет! Один есть-пить. Второй крошка нет есть-пить!

— Это на одного. Второму не хватит. Я поняла, — она с опаской посмотрела на флакончик.

— Это важно! Помнить! Опасно ты!

— Запомню, запомню. А можешь сделать так, чтобы Сайгур со мной уехал и женился? Я ему сына рожу. Так, без Дьямона. А тебе деньги отдам, у меня есть, и много. Можешь? Ну её, эту Челлу! А я, видишь, и нравлюсь, и любят меня! Ты можешь!

Отчего-то стало жаль девчонку-тани, вспомнилось, как та старательно взбивала яйца и мёд, жалобно поглядывая на Асту — не получалось…

А Сайгур так её и не полюбил, гордячку дьямонскую! Не нужна она ему! На бывших не женятся, значит? Это на ней, леди Юне, заклятьем помеченной, никто не женится. Даже не коснётся никто, так и высохнет без мужской ласки!

Фагунда вздохнула и потерла ладонь и ладонь, мысленно проговорим подчиняющее заклятье. И дунула. И так сил нет, а ещё тратиться с дурёхой. За такое Богиня спросит. Все ведь договорено уже!

Аста вздохнула и спрятала флакончик за пояс.

— Да поняла я всё! На вот, возьми булочек, остались, — и завернула для Фагунды воздушную сдобу в чистое полотенце.

Булочками вчера заинтересовалась главная повариха, так что Асте пришлось потратить немало времени, обучая толстуху тонкостям приготовления. Вообще, Асте было приятно и странно, что её готовку оценили здесь — то Челла загорелась печь пироги, то повариха — булочки. Для Челлы, конечно, яичный пирог* был чистым капризом, хотя она радовалась, научившись сбивать в крепкую пену яйца и мёд, а вот оценка главной поварихи была очень лестной…

*Как вы наверняка поняли, дорогие читательницы, речь тут про хорошо нам известный бисквит с кремом))

Тем же вечером Аста отправилась к леди Юне. Поднялась к её покоям, а там секретарь, этот смешной толстяк, провёл в комнату.

Леди Юна сидела на низком диване перед клетчатой доской, вокруг были рассыпаны фигурки. Похожая игрушка была у их барона, только не так искусно сделанная. Значит, вот чем леди со своим толстяком развлекается.

Аста боялась, что леди снова начнёт уговаривать. Нет, не начала. Обронила свою всегдашнюю еле заметную усмешку:

— Отказываться пришла? Ну что ж, ты решила. Но погоди. Это первый раз кости упали.

— Что, миледи? — растерялась Аста.

— Ты в кости не играла?

— Что вы, нет, миледи.

— Вуари упрямый. Но тут как рассудит Ясное Пламя. А в кости играть бывает и занятно.

— Знавала таких, что до рубахи проигрывались, — поджала губы Аста. — Да меня бы за это… Кто бы позволил?

Она оглядывалась по сторонам. В комнате было красиво, богато. Большое блюдо со сладостями на столике, и чашки с душистым отваром. Мёд жидкий, подогретый — в позолоченной чаше. Тани Юна встала, налила отвара из чайника и подала Асте.

— Садись. Угощайся. Вот это халва, в Кандрии её не готовят. Но купцы возят. Не пробовала?

А сама улыбалась, как обычно. И как у хозяйки угощение не принять? Аста взяла чашку со страхом — а вдруг добавлено что, отчего себя забудешь и на всё согласишься? Неловко села на край дивана — низко, неудобно, с такого попробуй встань. Отвар горький и сладкий одновременно. И зачем такое пьют?

— Не пугайся так, — сказала леди Юна. — Говорю же, никто не станет тебя принуждать. Просто жизнь такая, сегодня одно нужно, а завтра совсем другое.

Она отошла, вернулась с какой-то книгой. Шагнула на диван рядом с Астой и села, непринужденно, подтянув ногу к туловищу — двигалась легко, гибко, как кошка, не покачнулась даже. И одета была не как всегда, а в рубаху до бёдер, богато вышитую, и штаны. В такой одежде, конечно, можно и двигаться легко, и садиться куда хочешь, и ноги хоть над головой задирай. Только в Кандрии настоящая леди ни за что так делать не стала бы, и не оделась бы в такое даже у себя в спальне. И ещё Аста подумала отчего-то — вот леди ходит, на неё не смотрит, сладостей рядом сколько хочешь, добавляй что угодно. Вон, высыпать в мёд и размешать…

Подумала, и холодок пробрал. Да, легко, но ведь Асте другое нужно! Зачем ей жизнь леди Юны? Которая тут сама теперь на птичьих правах, уезжать собирается. Хозяйка, как же…

Но Юна взглянула, и Аста поспешно отвела взгляд. Хозяйка — не хозяйка, но только моргнёт, и все забегают. А ей, Асте, что делать? Как дать яд Челле, возможно это вообще? Из ума Фагунда выжила. И теперь Аста даже вспомнить не могла, кто придумал извести Челлу. И ей самой хотелось бы, и вроде Фагунда…

Разве тоже к молодой хозяйке в гости явиться — так причины нет, и, может, у той сласти не стоят на столе, и одну её не застать. Вот раньше, когда Челла приходила к ней в кухню готовить пироги, можно бы… наверное. Не наверняка, но хоть была возможность, а теперь?..

Дура Фагунда. Её саму, что ли, этой дрянью накормить, что во флакончике? — подумалось с досадой. Хоть есть за что, чтобы воду не мутила. Или в помои высыпать, да и забыть.

И Сайгура забыть? Чтобы ни с чем отсюда ушёл, как пёс побитый, и ни кола ни двора? А у них судьба общая…

Аста тряхнула головой, и сомнения рассеялись. Решила — а она к Фагунде сходит, пусть научит, как в Челле подобраться.

— Что, понравилась тебе халва? — Юна всё это время на Асту поглядывала.