Всего лишь женился и с женой не спит, казалось бы — его дело, но не тут и не в этих обстоятельствах. Но не о том речь. Сейчас — о женщине. Об Асте. Кантора Вуари по зрелому размышлению в ней устраивало всё.

Поколебавшись, хвост решил просить содействия тани Юны — в качестве ответной услуги. Он-то сиятельной тани услуживал с готовностью. Письма возить, для чужих глаз не предназначенные — сколько угодно. Иную редкость, что тани хочется, колдовские амулеты в том числе — пожалуйста, а их бывает непросто добывать где-нибудь в Загорье! Драгоценное приданое маленькой дочки увезти в Кандрию, в дальний монастырь и сдать на руки настоятельнице — это тоже к нему. Как-то повелось у кандрийской знати, что в каждой семье найдется своя тётушка или кузина, которая заправляет монастырём. Были и дядюшки, но маленькая Иллимена дожидалась мать в уединённом женском монастыре. А приставь Кантору нож к горлу, чтобы выдал эту тайну — не выдаст, умрёт на месте. Заклятье такое. Знал на что шёл и что за это получил. Зато и тани Юна ему многое позволяет в непростой торговле. И точно знает, что звон своих монет он слышит не так и редко…

Юна на просьбу Хвоста сразу согласилась.

— Хорошая идея, — заявила она. — Асте давно пора быть хозяйкой в доме и растить своих детей. Плохо, что будешь оставлять её надолго.

— У меня уже есть дом и земля, тани. Я собираюсь осесть и прекратить эти разъезды. Уже немолод. Скот разведу всякий. Работников возьму.

— Да неужели? — удивилась Юна. — Немолод, ты? Оседлая жизнь?!

— Я устал, тани. Раны на теле давно перестал считать. У меня уже всё есть. Графом, правда, не стану, это ясно, — пошутил он. — Мне хозяйка нужна. И любимая.

— Я поговорю с Астой сегодня же, — пообещала Юна. — Или хочешь, чтобы мы сделали это вместе?

Он захотел вместе. Юна послала девушку — предупредить госпожу Асту, что её сейчас навестят бай-тани и господин купец по важному делу. Нехорошо врываться внезапно, можно застать женщину неприбранной, да и мало ли какие ещё бывают неловкости.

Неловкость случилась — у Асты в гостях как раз сидели мальчики и Клай Вин, и угощались нежными сладкими булочками, приготовленными накануне. Пришлось отправлять их прочь и спешно наводить порядок, одеваться в нарядное, прихорашиваться. Что за купец решил прийти в гости, было понятно. Но то, что он явится с леди Юной — уже серьезно, и повод для волнующих и тревожных подозрений. Почему волнующих — ну конечно, мужское внимание женщине лестно. Почему тревожных — да потому что зачем оно Асте, его внимание? Он странный, некрасивый, непонятно кто, а главное нездешний, то есть с мальчиками придется прощаться, а это немыслимо ведь! А главная причина — он не Сайгур! И как же быть?..

Пришёл бы он сам, этот купец — Аста и не суетилась бы. Сама бы объяснила, что нет, не получится. А может, и выслушала бы со всем вниманием, но… Всё равно ведь — нет! От Сайгура, от мальчиков? А обещание гадалки? Нет-нет…

Вот именно — обещание гадалки. А значит, и нечего в сторону смотреть! Не выйдет ничего с тем купцом…

Пришли леди-тани и купец вдвоем, то есть леди со свитой, конечно, но тех оставили за дверью. Аста встретила их красивая, свежая — цветное платье, ожерелье, дорогой пояс. Была учтивой, угостила душистым взваром и булочками. Купец ей шкатулку протянул, а там — красота, ожерелье из красных камушков, а к нему шпильки с такими же камушками… жаль, лучше б кольцо…

Хотя всё равно не брать!

Она и не взяла, пробормотала что-то вежливое в знак отказа. Он только улыбнулся и положил подарок на стол. И заговорил… да, просил руки и сердца, обещал, что нужды она знать не будет и отказа ни в чём — тоже. Как же… А сапоги вон потрепанные. Может, и камни фальшивые? Пусть лучше заберёт. И смешной такой! Аста кусала губы, поглядывая. Рубашка, дублет кандрийский, штаны широкие мукарранские, сапоги непонятные. Лицо — ничего, привыкнуть можно. Но нет ведь?..

Закончил он так:

— Не спешите решать, госпожа. Я понимаю, вам надо подумать.

Леди Юна махнула рукой, выпроваживая купца. Он учтиво поклонился, Аста поклонилась и с облегчением выдохнула. Он ушел, оставив шкатулку на столе. Непросто, оказывается, женихам отказывать.

Леди Юна уселась поудобнее, и Асте показала на скамейку:

— Сядь…

И сразу ощутилось, что хозяйка тут именно леди Юна.

— Ты растеряна, это понятно. Хотя такая растерянность естественна лишь для юной девочки, которой сообщают о помолвке, — заговорила Юна. — Аста, ты ехала сюда, зная, что скоро выйдешь замуж. Это долг лорда Сайгура — устроить тебе брак. Разве есть кто-то, кого ты любишь и хранишь ему верность?

И что сказать? Что Сайгура люблю и верность храню? Нельзя такое сказать.

— Давай откровенно, — продолжала леди. — Я понимала, что твоим замужеством придется заняться. И возможно, мне, потому что твой лорд предпримет что-то разве что случайно. Не потому, что не желает тебе добра. Просто… он не умеет, правильно? Не на Челлу же это оставлять. Я прикидывала варианты. Но поверь, эсс Вуари вариант неожиданный и лучший. Он добрый человек, он весьма богат, он даст тебе дом и достаток. Он умён, наконец, потому что непросто стать богатым, начав с горсти медяков. Он хорошо ладит со всякими людьми. Видишь, сколько достоинств? Недостатки потом сама найдёшь, жене они виднее. Мы все неидеальны.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Асте заплакать хотелось — ну как же, как сказать леди, чтобы не приставала с этим купцом? Может, он и неплох, хоть и одет абы как. И дом его с достатком хорош. Только гадалка сказала — у неё, Асты, с Сайгуром общая судьба! А если так, то ни с кем больше ничего и не выйдет! Дом с достатком может, и лучше Дьямона, потому что с ним Аста хоть знает, что делать. Но ведь и Сайгура так жаль, счастья у него теперь никакого! И Дьямон потеряет. А с ней — не потеряет. Он ведь не понял ещё, что у них судьба общая! А может, и понял, но против короля и его условий пойти не может?

Юна, конечно, её мокрые глаза разглядела, и решила, что пока довольно.

— Ну подумай, — она встала. — Познакомься с эссом Вуари лучше. Поговори с ним. Принуждать тебя никто не станет, не бойся. И знаешь ли что? Отвергнутых наложниц иногда берут обратно. Но не в законные жёны…

Аста только глаза раскрыла. Надо же, укусила-таки, змея дьямонская!