– Сначала «язык», – шепнул через миниатюрный динамик Сыромятин.

Я послушно усадил Умара обратно на стул и поднял с пола своего бывшего курсанта.

Не знаю, что подумал дежурный, но, наверное, ничего хорошего. Когда я проходил мимо него уже во второй раз, вынося Умара, он потер глаза и пощупал свой лоб. Видимо, полицейский решил, что неясная рябь перед глазами явилась следствием недосыпания или высокой температуры. Впрочем, что еще можно решить, если мимо тебя проходит человек с ношей на плече?

Ах да, забыл пояснить, проходит в девять раз быстрее, чем положено…

…Итак, прошло ровно четыре недели, в течение которых меня пытались отравить, застрелить, заморозить и даже взорвать вместе с отелем, и казавшаяся вначале совершенно абсурдной идея начать судебный процесс стала приносить плоды. Я не возражал против того, что у врагов не вышло ничего из задуманного. Более того, я был этому очень рад. Мне оставалось преодолеть последний барьер. Злодеи шли ва-банк, а это предвещало близкий конец уже надоевшей мне игры в «кошки-мышки»…

– Сон? – забыв о строгих правилах анонимности для свидетелей процесса, произнес я, когда оказался на улице.

Баргонца на месте не оказалось. Всего несколько секунд назад, вынося из полицейского участка бесчувственное тело пленника, я видел, что мой приятель ждет у самого крыльца. Теперь ни его, ни Бориса на тротуаре перед участком не было. Я заглянул в ближайшую нишу телепорта, надеясь увидеть осторожного Сна готовым к внезапному прыжку, но не обнаружил его и там. Я усадил Умара на асфальт и обратился к своим связным:

– Наблюдатели, куда делся баргонец?

– Говорил я, что имперцам нельзя доверять, – ворчливо отозвался Сыромятин.

– Не спешите с выводами, – возразил Краусс. – Следы… Игорь, какие ты видишь следы?

– На чисто вымытом тротуаре? – Я скептически осмотрелся по сторонам. – Никаких…

– Интересно, а баргонцы пользуются аппаратурой слежения? – спросил генерал.

– Верно, – согласился я с его завуалированной подсказкой. – Надо посетить агентство «Одиссей»…

Я отключил связь и, снова подхватив Умара, шагнул в телепорт.

В то, что Сон по собственной инициативе уволок злодея Бориса в неизвестном направлении, мне верилось с трудом, хотя этот вариант вполне вписывался в схему всеобщего предательства, которую попытался начертить Сыромятин. Лично я склонялся к версии, что охота на свидетеля обрела множественное число. Было похоже, что теперь враг решил устранить не только меня, но и остальных. За себя или Дашу я волновался меньше всего. Как ни странно это звучало. Нас так просто врагу было не одолеть. Сон был несравненно более легкой добычей. Конфликт приближался к развязке, и в активизации усилий врага не было ничего странного.

Выйдя из телепорта, я оглянулся по сторонам и торопливо взошел на крыльцо агентства. В отличие от охранников консульства, здесь андроиды были более понятливыми. Они без вопросов подхватили Умара и отнесли его в комнату, из которой пахло лекарствами, а на двери зеленел крест. Один из охранников молча поманил меня за собой, и мы спустились в подвал. Там было прохладно и чисто. В едином, без перегородок, помещении расположился просторный гимнастический зал, небольшой бассейн и несколько спортивных снарядов.

Моя жена сосредоточенно крутила педали велотренажера.

Картина меня успокоила. Хотя бы здесь все было более-менее понятно и предсказуемо. Даша спрыгнула с бесколесного велосипеда и, подбежав ко мне, легко чмокнула в щеку.

– Все в порядке? – спросил я, оглядываясь на охранника.

– Конечно, – ответила она. – Мы же под защитой личной охраны Императора.

Намек я понял без дополнительных комментариев. Поскольку в состав личной охраны правителя Баргона входили самые разные люди и андроиды, то верить нельзя было никому. И мне, и Даше это было неприятно, ведь одним из офицеров подразделения была Скала. Но некоторые из охранников не имели маркировок, а значит, принадлежали к той самой группировке, которая вставляла палки в колеса нашему расследованию. Жена о чем-то догадалась и теперь требовала вывести ее из баргонского подземелья на свежий воздух. С одной стороны, я был с ней совершенно согласен; нам было бы лучше перебраться в более надежное место, но теперь на нас охотились уже прямо на улице. В связи с этим нам следовало остаться в уютном подвале «Одиссея» до утра.

– Шестой свидетель обещал прислать за нами машину, – намеренно чеканя каждое слово, произнес я.

– Ничего я не обещал, – тут же отозвался Краусс.

– Вывози нас отсюда немедленно! – едва различимым, но настойчивым шепотом произнес я.

– Ладно, – сдался «краб». – Заметил в поведении баргонцев что-то странное?

– По-моему, они тоже не знают, куда делся Сон, и подозревают нас, – ответил я. – Причем их трудно за это осуждать. Ведь переодетые в полицейских наемники были землянами…

– Похищение Сна – это отвлекающий маневр! – возмущенно вмешался в разговор Сыромятин.

– Ты объясни это Ветру, – посоветовал я и выключил связь.

Когда мы наконец снова оказались в уютном и спокойном домике посреди военной базы союзников, наступило вполне зрелое утро. Умар пришел в себя и страшно ругался. Я отчаянно зевал, все время пытаясь найти, куда бы прислониться, чтобы хоть немного вздремнуть. Даша была гораздо бодрее меня и встретивших нас на пороге офицеров. Краусс криво улыбнулся, а Сыромятин, с выражением неподдельного облегчения на широком лице, пожал мою вялую ладонь и подтолкнул к дивану.

– Вы уже завтракали? – спросила жена у генерала и старшего офицера.

– Не до того было, – признался Сыромятин, сверкнув голодным взглядом.

– Понятно, – обреченно произнесла Даша и поплелась на кухню.

– Ну что, теоретик, началось? – спросил меня генерал, когда она вышла.

– Не то слово, – согласился я. – Нам врезали по слабому месту. Похитив баргонца, враги убили сразу трех зайцев…

– Двух? – неуверенно поправил не привыкший к моим формулировкам Умар.

– Вбили клин между нами и Ветром – раз, – начал считать я. – Лишили нас одного из основных свидетелей – два, получили основания для шантажа – три…

– Ты думаешь, его предложат в обмен на прекращение процесса? – спросил Сыромятин.

– Иначе какой был смысл его похищать? – я пожал плечами.

– Тогда при чем здесь Император? – задумчиво произнес Сыромятин. – Он мог бы отозвать капитана официально.

– Главный злодей скорее всего ведет двойную игру, – сказал Краусс. – Признав, что замысел Смердова провалился и карты «Галактики» окончательно раскрыты, таинственный незнакомец сохранил предшествующую заговору наших адмиралов и, возможно, основную часть проекта. Ту, в реализации которой ему помогает Император. Мучивший нас вопрос, «почему координаты куполов соответствуют любимым градусам баргонцев», имеет вполне простой ответ: расположив купола на территории своих консульств, правитель Баргона обеспечивал им неприкосновенность, особенно если учесть, что объекты охраняют андроиды Императорской гвардии. Потому за целых семь лет ученые так и не смогли исследовать артефакты как положено.