Кейт чувствовала в такой прямолинейности Аманды твердость ее характера.

— Я… признаюсь, мне было крайне любопытно узнать, что случилось с Кларой, после того как она покинула дом.

— Так вы просто любите совать нос в чужие дела?

— Надеюсь, вы не поймете меня превратно.

— А может быть, вы ищете сюжет для фильма, над которым работаете? — Аманда вопросительно подняла бровь с циничным выражением на лице.

— Я не снималась в кино уже много лет, доктор Чартер, и не имею намерений возвращаться в этот бизнес, — отрезала Кейт.

Аманда внимательно и испытующе изучала ее.

— Да, с таким богатым мужем, как ваш, вам это ни к чему. — Наступило непродолжительное молчание, после которого она заговорила снова: — Прошу прощения, если была груба с вами. Просто снова услышав о Кларе и Армстронг-хаусе… В нашей семье с этим местом связано много тяжелых воспоминаний. Видите ли, Кларе жилось там очень плохо, особенно в самом конце. Когда Клара познакомилась с Пирсом, она по уши влюбилась в него. В тот момент она могла выбрать себе любого жениха вместо него. Но беда заключалась в том, что он взял ее в жены, хотя не особенно этого хотел, — полагаю, просто потому, что была такая возможность. Ее жизнь с мужем, который к тому же постоянно воевал на фронте, была лишена тепла и любви — это было ужасно. Она делала все, чтобы наладить ее, но в конце концов он признался, что никогда не испытывал к ней никаких чувств. — Аманда взяла письма Клары к Пирсу. — Он даже не вскрывал писем, которые она писала ему на фронт. Он сам вернул их ей нераспечатанными. У Клары, по сути, не было никакого выбора. Выбраться из этого несчастливого брака не было никакой возможности — или почти никакой. В конечном итоге она нашла утешение в человеке своего круга, их соседе, художнике Джонатане Сейморе. У них завязались отношения, они полюбили друг друга и должны были вместе уехать. Пирс тогда имел высокий военный чин, а в Ирландии в связи с Войной за независимость было введено военное положение. Когда ее муж Пирс узнал, что они собираются бежать, он арестовал Сеймора и интернировал… — Голос Аманды сорвался, и она снова взялась за фотографии.

— А что же Клара?

— Клару держали в Армстронг-хаусе, как в заключении. Муж сказал ей, что, если она попытается скрыться, он посадит ее в тюрьму по обвинению в какой-то подрывной деятельности, в которую ее втянул Сеймор.

— Ах! — Кейт глубоко поразило, что такая красивая женщина была настолько несчастлива и даже не могла покинуть дом мужа.

— По приказу Пирса Джонатан Сеймор провел несколько месяцев в тюрьме в полной изоляции. Когда война в Ирландии закончилась и власти Пирса пришел конец, Клара ожидала, что Джонатан приедет к ней. Но этого не случилось. Думаю, заключение сильно изменило его. Для него это был своего рода крах, и, как только его выпустили, он тут же уехал в Америку, где сосредоточился на живописи. И, как мы теперь знаем, достиг в этом значительных успехов.

— Но что произошло с Кларой?

— После того как Ирландии была предоставлена независимость, Армстронги покинули дом, опасаясь расправы. Однако для нее это послужило возможностью вырваться от Пирса, и она отказалась уезжать вместе со всеми. Она намеревалась дождаться в доме, когда за ней приедет Джонатан. Затем пришли республиканцы, силой вывели ее на улицу, а дом подожгли. Она никогда полностью не рассказывала, что произошло той ночью. В Лондон она вернулась с позором. Когда Пирс узнал, что Клара бросила его навсегда и что он ничего с этим поделать не может, он тут же подал на развод, обвинив ее в адюльтере. В те времена разводиться на таком основании для женщины было грандиозным скандалом. Она ничего не отрицала и не оспаривала. Ей было тридцать три, когда она вновь приехала в Лондон. Родись она лет на десять позже, она бы никогда не встретила Пирса и могла бы стать одной из самых ярких молодых светских дам двадцатых годов, о которых вы, без сомнения, много слышали. Насколько я могу судить, она идеально вписывалась в ту эпоху. Но своим рождением она опередила свое время, а потом и нарушила все его устои. Ее семья — моя семья — была в ужасе от всего этого скандального развода. Благодаря мощным связям, им удалось не допустить того, чтобы это просочилось в газеты, но в обществе все и так знали и про развод, и про ее роман с Сеймором. Она стала здесь персоной нон грата. Поэтому ее отправили в поместье бабушки, в деревню, где она очень тихо дожила до конца своих дней.

— Ясно. — Кейт взяла фотографии и еще раз начала просматривать их.

— Похоже, вы разочарованы, — заметила Аманда.

— Да, я очень разочарована тем, что с ней сталось.

— Неужели вы надеялись, что она уехала и сделала что-то драматическое со своей жизнью? От таких людей, как она, не ожидаешь, что они могут погрузиться в заурядность, верно? Нам кажется, что такие люди должны быть яркими и захватывающими личностями всю свою жизнь. Но люди ломаются, и тогда, если им позволяют стать обычными людьми, это, пожалуй, самое лучшее, на что они могли бы рассчитывать. Я сама помню, как все говорили, что то, что произошло с ней, — это большой позор, поскольку она была настоящей красавицей, центром всеобщего внимания, вышла замуж за аристократа… Я думаю, что весь этот опыт попросту тихо уничтожил ее.

— Что ж, мне очень жаль слышать это. Я-то думала… Впрочем, я уже и сама не знаю, что я думала.

— Она следовала зову своего сердца, и это погубило ее. Но с другой стороны, когда сердце зовет нас куда-то, мы ведь ничего не можем с этим поделать, не так ли, миссис Фэллон?

— Да, вы правы… ничего, — вздохнула Кейт.

Аманда внимательно изучала ее.

— А что тревожит вас, миссис Фэллон?

— Простите?

— Женщины не пускаются вдогонку за чужими фантазиями столетней давности, если они счастливы в своей нынешней жизни.

— Я не гналась ни за какими фантазиями. Я просто…

— Вернули фотографии и письма Клары ее семье. Это я поняла и благодарю вас. Что ж, вы теперь выяснили, что случилось с ней, но я не думаю, что вы получили и ответы на свои вопросы.

— Я сама не знаю, чего искала, когда старалась выяснить все это. У меня было ощущение, что меня с ней что-то связывало. Возможно, таким же образом я чувствовала связь с персонажами, которых играла. Мне казалось, что я понимаю ее, что чувствую ее присутствие в этом доме. А может быть, мне хотелось быть ею. Мы купили дом у внука Пирса, Николаса — Нико — Коллинза. Именно он рассказал мне о ней и о ее романе с Джонатаном Сеймором. Мы наняли его восстанавливать наш дом и в процессе этого близко познакомились с ним.

— Да, Пирс много позже действительно женился на одной очаровательной дублинской светской львице. Похоже, он снова притянул к себе женщину того же типа, что и Клара. Но вскоре после их свадьбы он был убит в ходе Второй мировой войны, так что не успел разрушить жизнь и этой девушки, подобно тому, как он поступил с Кларой. По-моему, у них родилась дочь.

— Да, Жаклин, мать Нико.