политической, административной, хозяйственной не прерывали распоряжений главнокомандующего по делам военным. Союзники, ведшие осаду туринской цитадели, выдвинули на запад отряды для наблюдения за торными проходами через Альпы. Повсюду распространялись для успокоения жителей составленные Суворовым воззвания к народу.

Очистив от французов Пьемонт, фельдмаршал обратил свои помыслы к остаткам армии Моро, спасавшимся в Апеннинах. К обложенной неприятелем крепости Чева направился Вукасович, поддерживаемый отрядом Фрёлиха. При приближении австрийцев французы сняли осаду, бросив четырнадцать пушек и две мортиры. Ключевой пункт на пути к Генуе — Чева осталась в руках союзников, и Моро приходилось изыскивать новые дороги к спасению. Трое суток, денно и нощно, половина его войск строила горную дорогу в обход Чевы. Хоть и с большим трудом, удалось провести артиллерию, и 26 мая французы перешли наконец Апеннины и спустились в Генуэзскую Ривьеру.

Убедившись в том, что Моро находится в трудном положении, Суворов немедленно решился преследовать противника до самого морского берега, не давая ему усилиться. Предполагалось, что Вукасович отрежет Моро от Франции, выйдя к берегу с северо-запада от Генуи. Войскам Повало- Швейковского и Секендорфа предписывалось идти на юг горными долинами. Май близился к исходу, а в Северной Италии французы держались только в крепостях Мантуя и Кони да в цитаделях Тортоны, Александрии и Турина.

Россия восторженно следила за победами Суворова. «Честные и верные сыны отечества составляют хор, воспевающий победы ваши, — писал ему Ростопчин, — а злодеи ваши и тварь пресмыкающая грызет землю и боится блеска славы вашей». Павел I велел узнать, сколько есть готовых крестов Святой Анны, чтобы послать тотчас же Суворову пятьсот — «в его волю». «Победа предшествует вам всеместно, и слава сооружает из самой Италии памятник вечный подвигам вашим», — отмечал в очередном рескрипте русский император.

Находясь в условиях самых невыгодных, вынужденный из-за требований гофкригсрата рассредоточить большую часть сил, Суворов, однако, все время держал операционную армию, готовую к удару.

3

Успехи Суворова облегчили действия австрийцам в Швейцарии. При огромном перевесе сил эрцгерцог Карл долго медлил, отговариваясь сырой погодой и отсутствием распоряжений гофкригсрата. Затем его армия осторожно двинулась внутрь страны, огибая с двух сторон Боденское озеро. Ободренный нерешительностью австрийцев, генерал Массена сам напал на них 14 мая, спеша воспрепятствовать соединению группировок эрцгерцога и Готце. Французские войска, ведомые молодыми генералами — будущими знаменитостями Неем, Удино, Сультом, обрушились на передовые части эрцгерцога и захватили две тысячи пленных.

Долго колебались чаши весов, но все же Карлу удалось соединиться с Готце. Массена медленно отступал, австрийцы так же медленно углублялись в Швейцарию, и 24 мая под Цюрихом состоялось новое решительное сражение. Эрцгерцог вошел в Цюрих и впал в прежнюю недеятельность.

С вступлением австрийцев в Швейцарию в распоряжение Суворова поступила Тирольская армия генерала Бельгарда. Одновременно с движением главных сил на юг, к Апеннинам, фельдмаршал полагал овладеть на севере важными горными проходами в Альпах — Сен- Готардом, Симплоном и Сен-Бернаром. Бельгард получил приказание подкрепить частью своих войск генерала Гадика для готовящейся атаки на Сен-Готард.

18 мая Сен-Готард был уже в руках союзников. Против обыкновения австрийские войска ударили белым оружием и заставили французов поспешно отступить, нанеся им особенно тяжелые потери в тесном ущелье Чертова моста. Суворов выразил свое полное удовлетворение Гадику и обратился ко всей армии с призывом — в «любых атаках поступать точно так же, а именно: не занимаясь долго перестрелкой, с штыком в руке бросаться на врага и с конницей врезываться в ряды противника». Однако похвала его Гадику оказалась преждевременной.

Деятельный, предприимчивый и решительный французский генерал Лекурб оттеснил австрийцев к Чертову мосту и в решающей атаке сам бросился впереди своих гренадер. Лишь один батальон союзников вырвался из ущелья, успев взорвать за собою часть узкого моста. Получив известие об этой неудаче, Гадик совсем потерял голову. Вдобавок в тылу у него появилась сильная французская дивизия.

Спасение пришло нежданно-негаданно. Внезапно французы начали отходить: они сами страшились быть отрезанными после действий армии Карла. Суворов всячески побуждал Гадика к преследованию неприятеля, просил эрцгерцога выдвинуть левый фланг его армии для соединения с Гадиком, но все его пожелания не были исполнены.

Бездействие австрийцев определялось политическими соображениями. Эрцгерцог Карл неоднократно заявлял, что не может наступать, пока не прибудут в Швейцарию и на Рейн русские корпуса Римского-Корсакова и Ребиндера. С нетерпением ожидал их и венский двор. «Секретные шалнеры» (выражаясь языком Козьмы Пруткова) гофкригсрата заключались в том, чтобы чужой силой разоружить баварское войско и завладеть самой Баварией. Русский император едва не попался на эту приманку. Павел I был возмущен конфискацией в Баварии имений Мальтийского ордена, и только поспешность, с какой баварский курфюрст обещался исправить свою оплошность, остановила императора.

Были еще и другие причины, из-за которых Ту гут предлагал Павлу сосредоточить все шедшие из России войска в Швейцарии. Первоначально корпус Ребиндера (бывший Германа) назначался в помощь неаполитанскому королю Фердинанду. Но по мере успехов Суворова увеличивалась алчность венского двора. Италия, занятая почти исключительно австрийцами, могла быть, таким образом, в полном распоряжении Франца и гофкригсрата. Под влиянием менявшихся обстоятельств Тугут несколько раз делал новые предложения относительно русских вспомогательных войск, пока наконец Павел не вышел из себя и окончательно постановил, что Римский-Корсаков пойдет в Швейцарию, а Ребиндер — в Северную Италию. С этого момента отношения между двумя дворами сделались заметно холоднее.

Павел I начал войну с республиканской Францией единственно во имя отвлеченной идеи, увлеченный своими реакционными прожектами. Австрия Франца и Тугута вела ее ради новых территориальных приобретений. Зная пылкий и неукротимый характер русского императора, нетрудно было уже тогда предвидеть неизбежность развала коалиции. Павел I поручил Суворову войти в прямые сношения с неаполитанским королем Фердинандом. К этому времени кровопролитная война кипела в Южной Италии. Уполномоченный Фердинанда кардинал Руффо прибыл с острова Сицилия, возглавил толпы инсургентов и стал занимать одну область за другой.

Неизбежное падение французов и их сторонников на юге Италии было уже следствием откровенно грабительской политики Директории.

Присланный ею комиссар объявил, что не только королевское имущество, собственность монастырей, Мальтийского ордена, иезуитов, банков, но даже древности Помпеи и Геркуланума принадлежат Франции. Контрибуция была увеличена за счет новых налогов и поборов, взимаемых с населения. Прежние злоупотребления королевского правительства Фердинанда скоро забылись ввиду новых бедствий и несправедливостей.

Командующий французскими войсками на юге Италии тридцатичетырехлетний Жак Стефан Макдональд, будущий герцог Тарентский и пэр Франции, получивший маршальский жезл из рук Наполеона за блестящую атаку в битве под Ваграмом в 1809 году, обладал решительным характером, был бескорыстен и жаждал славы.