но звучала смешно. Поэтому они купили самый большой аквариум, который смогли найти, и весь вечер ставили его рядом с Джимми, куда бы тот ни сел. Пейдж понятия не имел, что происходит и почему к нему никто не подсаживается. Он мотал головой по сторонам и недоумевал: “Эй, народ, какого хрена?”»

Вскоре группа, вздохнув с облегчением, отправилась на Восток, и на этот раз без вечеринок и происшествий на борту. 29 января 1975 года им предстояло отыграть в «Coliseum». Роберт уже ждал друзей в лимузине на взлетно-посадочной полосе аэропорта Гринсборо в Северной Каролине. Всего лимузинов было пять, четыре для музыкантов и один для менеджера. Колонна на всех парах помчалась к арене.

«Coliseum», обширная, холодная площадка, напоминавшая пещеру с отвратительной акустикой, плохо подходила для выступления. Группа устала, звук был плохим, а голос Роберта хрипел. «Отвратительное шоу. Одно из худших на моей памяти», – вспоминает Крис Чарльсворт. Публике, в свою очередь, казалось, было все равно, ведь перед ними выступали сами Led Zeppelin. «17 с половиной тысяч довольных фанатов ликовали от того, что группа отыграла на каждый цент из стоимости билета», – писал критик «Greensboro Daily News».

Пятьсот фанатов, пришедших без билетов, были с этим не согласны. Они штурмовали арену, пытаясь попасть внутрь, «швыряясь разбитыми бутылки, камнями и кусками строительных лесов». В ходе беспорядков три из пяти лимузинов группы были разбиты. Водители двух оставшихся машин подошли к Питеру Гранту в середине концерта, чтобы сообщить ему, что они убирают свои машины, чтобы не подвергать их дальнейшему риску.

Джи рвал и метал. Без машин Led Zeppelin окажутся в ловушке. Для ухода с арены не существовало плана «Б». «Вы не можете забрать свои гребаные машины! Они нам нужны! Подонки, вы еще пожалеете!» – кричал он.

Извинившись, водители напомнили, что несут персональную ответственность за лимузины.

«Хорошо, – сдался Джи, – тогда я их куплю. Сколько вы хотите за свои гребаные машины? Сколько они стоят – двадцать штук каждая? Тридцать? Я, блядь, куплю их у вас прямо сейчас». Он открыл свою сумку, которая была набита наличными.

«Сэр, мы не можем их продать. Они нам не принадлежат».

«В таком случае, гребаный пиздюк, я заберу ваши тачки».

«Сэр, вы не можете».

«Не будь тупицей, – засмеялся Джи. – Конечно, я могу. Я могу делать все, что, блядь, захочу. Кто меня остановит? На меня работают двадцать здоровенных мужиков. А вас только двое. Вы не остановите меня, гребаные пиздюки».

Шоу завершалось «Stairway to Heaven», после чего группа, как правило, уходила со сцены, выпивала и возвращалась на бис. Обычно они исполняли «Whole Lotta Love» и что-нибудь еще. На этот раз Питер наказал Джимми: «Играй “Whole Lotta Love”, но не затягивай». Два лимузина уже находились под его контролем.

Пока стадион взрывался аплодисментами фанатов, Рикардо вывел музыкантов, облаченных в красные балахоны с капюшонами, через заднюю дверь, сажая их в лимузин. Сидевший за рулем Грант ухмылялся собственной наглости. Во втором лимузине сидели роуди и остальная свита, в том числе два бывших копа, обеспечивающие безопасность. Водители лимузинов, понурив головы, беспомощно стояли на обочине.

Джи опустил окно: «От вас нет никакого толку, уроды, – сказал он и погнал машину прямо через разъяренную толпу, нажимая на гудок. – Вон с дороги, придурки! С дороги!»

Полицейский автомобиль, припаркованный перед лимузином, заглох, поэтому Джи начал таранить его сзади, пока путь не освободился.

Поездка в аэропорт оказалась более захватывающей, чем концерт. Грант гнал как сумасшедший. Лимузин на городских улицах гнал под 70, проезжая на красный свет и по встречной полосе. «Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь так водил машину», – признался гастрольный фотограф группы Нил Престон. Рядом на собственных автомобилях мчали фанаты, мечтая хоть как-то еще раз взглянуть на группу. Это напоминало сцену из фильма «Смоки и бандит», только более дикую и безрассудную.

Когда две машины выехали на взлетную полосу, «Starship» уже запустил двигатели. Но Грант продолжил демонстрировать свои навыки автогонщика в классе «Формулы-1». Вместо того чтобы подъехать к самолету, он объехал его четыре раза, каждый раз все быстрее, с визгом скользя на двух колесах и поднимая клубы дыма, используя ручной тормоз, чтобы машина не перевернулась. Наконец, он остановился у трапа, и Led Zeppelin, заливаясь смехом, вывалились наружу.

По словам одного из пассажиров, «они делали ставки, не врежется ли Питер в другой лимузин напоследок, чтобы разбить обе машины».

Следующей остановкой был Нью-Йорк, откуда можно было отправиться на концерты в Детройт, Питтсбург и Бостон, и когда «Звездолет» направился к Восточному побережью, настроение у всех поднялось. Бонзо взял роль бармена, выпивка лилась рекой, как и кокаин, который Джи щедро раздавал направо и налево, словно добрый волшебник. Никто не задумывался о посредственном шоу. Это был уже не просто рок-н-ролл. Это было безумное пиршество. Наркотики и жестокость взяли верх.

[2]

Что посеешь, то и пожнешь. Эту старую как мир истину подметило издание «Detroit Free Press» в рецензии на концерт 31 января: «Появление на сцене Led Zeppelin неминуемо приводит к лучшему в шоу-бизнесе хард-блюз-року и самым буйным и неуправляемым толпам в истории». Одно было неотделимо от другого.

Стадион захлебывался от хаоса, сопровождаемого «толчками, ударами, бьющимися бутылками и погромом». Подавленное настроение ребят, словно лишенных вдохновения, не улучшало ситуацию. И хотя выступление отметили как «весьма убедительное», это было насмешкой для одной из лучших рок-н-рольных групп мира. «В начальных песнях Плант звучал плоско и даже не пытался взять верхние ноты, а гитарные партии Пейджа сбивались с ритма», – отмечала рецензия. Их внешний вид оставлял желать лучшего, а печальная история Роберта, рассказанная между песнями, про больное горло и руку Джимми, звучала как неубедительная отмазка. «Led Zeppelin заработали почти 50 тысяч долларов за два часа “работы”. Очевидно, что концерты для них лишь рутина, которая потенциально может стать настоящим праздником», – писал критик для «Ann Arbor Sun».

На следующую ночь в Питтсбурге также произошли беспорядки, а 8 февраля – в Филадельфии. Охрана, возглавляемая группой кровожадных бывших полицейских, не способствовала мирной обстановке. Похоже, им доставляло удовольствие драться с фанатами. В Питтсбурге один из новых охранников подошел к Ричарду Коулу с милым предложением. «Держи дубинку на случай, если сегодня вечером захочется проломить череп-другой», – сказал он, протягивая ему металлическую палку. Он также показал Рикардо, как прятать небольшие гири в перчатках, чтобы ставить на место чересчур возбужденных фанатов.

Насилие в Филадельфии вышло за рамки дозволенного.

«Я видел, как это случилось, и мне стало почти физически плохо, – рассказывал Джимми писателю Уильяму С. Берроузу, который взял у него интервью для статьи в “Crawdaddy” несколько дней спустя за ужином в Нью-Йорке. – Кто-то подошел