Если ты сможешь создать вокруг меня телекинетический щит, то у Аркании не выйдет убить меня своей силой, — он активировал двигатели и взлетел в небо. Закатив глаза, Каллидус выдал полную тягу и последовал за ним.

— Но она может изрезать тебя на куски с помощью кинжалов. Или просто завалить камнями, — заспорил он, нагоняя ворона.

— Она не сделает этого, ведь ей нужна информация о наших планах.

— Но что ты сможешь ей противопоставить? Аркания — нот-телекинетик. Даже если у неё не получится добраться до тебя, то она просто уйдёт и выберет другой момент, чтобы напасть.

— Ты верно сказал: она нот. Но ноты, насколько мне известно, тоже умирают. Без своей силы, Аркания мало что сможет сделать — в рукопашной схватке у неё не хватит сил сразиться со мной.

— Ты настолько уверен, что справишься? Может, вызовем группу поддержки? Если всё пойдёт не по плану, то они хотя бы добьют её.

— Если возникнет надобность — так и сделаем, — кивнул Корво, поймав воздушный поток и, набрав высоту, устремился к Орхаку напрямую.

Внизу проносилась череда острых скал и глубоких пропастей, где завывал ледяной ветер. Двое друзей летели почти бесшумно, но эхо от гула их двигателей далеко расходилось по пустынным возвышенностям и ущельям, тревожа гнездящихся орлов. Ночь вновь выдалась холодной, но уже не так сильно выстужала механизм. Поправив серебристый комбинезон и закрыв его до горла, Корво на секунду обернулся на исчезающий вдали Неолон и вновь продолжил полёт.

— Ты хоть увиделся с ней? — спросил его Каллидус. Его слова едва дошли сквозь вой рассекаемого воздуха и хлопанья его плаща.

— Увидимся ещё, — ворон с теплотой вспомнил о Консенте, — жаль только Саганакса. Хороший был анимаген.

— Себя пожалей. Порой, я тебя не понимаю — ты сам говорил, что безопасность руководства превыше всего, и тут же бросаешься очертя голову в самоубийственную миссию по спасению своего бывшего сокомандника! Откуда он только взялся?

— Сам же сказал — мы, беоты, чересчур эмоциональны, — пожал плечами Корво, — каково бы ни было прошлое Лефита, я обязан его спасти. Такова уж наша природа — заботиться о друзьях и близких.

— Ты всё ещё винишь себя за гибель «Тау»?.. — догадался нот, понимая, что ответ на этот вопрос слишком очевиден.

Ворон промолчал. «Я и правда перед ними виноват, — он вспомнил их фотографию и лица беотов на ней, — и если я брошу Лефита сейчас, это будет означать, что я и правда предатель»…

Двуглавый Пик резко отличался от остальных гор в округе. Подобно Тунгару, он провалился внутрь себя, создав подобие двух заострённых рогов, торчащих в небо серыми верхушками. Пролетев между ними Корво отметил, что вокруг тела горы вьётся небольшая тропка, тянущаяся до самого верха. «Порой, людям удаётся изменить природу к лучшему, — задумался он, опускаясь ниже, — но далеко не всегда». Место боя он заметил ещё издали. Несколько улиц покрылись странной красной пылью, которую постепенно раздувал ветер по всему городу. Обезглавленные и изрезанные тела людей и анимагенов лежали на своих местах, в проулке и рядом с лагерем. «Напали внезапно, и, скорее всего, без стрельбы, — рассуждал Корво, опускаясь к двухэтажному дому, — может, это «фантомы»? Вряд ли бы Аркания прилетала сюда одна. Но зачем она это сделала?»

Не долетев нескольких метров до входа, он сложил крылья и опустился на раздробленный асфальт. Чутьё, превратившееся в настоящий инстинкт, говорило ему, что это ловушка, но ворон знал на что идёт. Вокруг него едва заметно вскружился воздух — это Каллидус, отставший от него на подлёте к городу, начал создавать вокруг него щит. Даже видавший всякое Корво не раз восхищался его способностям. Каллидус считался одним из лучших телекинетиков среди нотов, и его сила была соизмерима лишь с его высокомерием. Изворотливый и вечно недовольный, этот анимаген не сыскал славу надёжного друга, но только для тех, кто не знал его лично. Впрочем, его управленческие способности позволили ему стать комендантом самого «Сияния», а такой чести удостаивался далеко не каждый нот.

— Славно, что ты пришёл, — Аркания выключила маскировку, остановившись прямо перед ним. Корво знал её только поверхностно, они редко пересекались. И его всегда поражало сочетание внутреннего баланса и ненормальной жестокости, которым обладала эта нот. Бирюзовый плащ всколыхнулся от налетевшего ветра и на её поясе ворон увидел четыре кинжала. «Они не горят, — по словам Каллидуса, это оружие ранее светилось, — значит, они тоже были пропитаны вирусом. Воистину ты безумна, Аркания!»

— Я сделал то, что ты хотела, — каркнул он, медленно поднимая с асфальта тяжёлый чёрный пистолет, — выполняй уговор.

— Как скажешь, — нот сделал жест рукой, и из-за поворота выплыл Лефит, скованный по рукам и ногам металлическими тросами, в которых едва узнавались бастумные щиты.

— Освободи его, — Корво навёл на неё оружие, но в его разум закралось сомнение. «Почему она не сопротивляется? — недоумевающе подумал он. — Что она задумала?»

— Честно говоря, я не думала, что ты прилетишь, — Аркания не спускала с него глаз, но путы сервала медленно разжимались по велению её воли, — но, видимо, ты всегда следуешь по зову нотов.

— Ты говоришь ерунду, — спокойно возразил он.

— Разве? — она притворно удивилась. — А не ты ли отправился по приказу Вестника на «Сияние», бросив свою команду?

— Это не… — внутри ворона всё похолодело. Он, наконец, понял, что задумала Аркания.

— Он улетел, потому что того требовал наш хозяин! — гневно воскликнул Лефит, поднимаясь на ноги. Рана на его плече уже зажила, благодаря нано-роботам, и он вновь почувствовал, что готов к бою.

Нот медленно обернулась к нему, выражая на лице притворное изумление.

— Так он тебе не сказал? — воскликнула она. — Какая жалость…

— Что не сказал? — Лефит перевёл взгляд на опускающего оружие Корво.

— Вестник подставил вас, чтобы беоты возненавидели Эксплара, — Аркания закатила глаза, словно объясняла, что-то очевидное, — а Корво за это получил звание и должность в свежеиспечённом Сопротивлении. Скажи, беот, — обратилась она к нему, — каково это — купаться в лучах славы и обожания, зная, что предал свою команду?

— Это ложь… — прошептал сервал, отступая. — Она лжёт! Корво! — ворон посмотрел на него. — Скажи же, что она лжёт, командир!

Но тот промолчал. «Она не лжёт, друг мой, — он выронил пистолет из рук, — это чистая правда. Как иронично — беот, анимаген, готовый на всё, ради своих друзей, стал предателем».

— Нет… — сервал схватился за голову. — Адмо… Ката… Проку и Ави… и я… Почему Корво? За что?

— Я не хотел, чтобы всё так вышло, — тихо проговорил тот, понимая, что ему нечем оправдываться.

— Мы столько всего прошли… они… они же все погибли, командир… И