– Я обещал, что больше не стану тебе досаждать. Прости меня, – сказал Колин и отошел.

Из моей груди вырвалось рыдание. Я только кивнула в знак согласия.

– Я ухожу, но прежде хочу сказать тебе еще кое-что.

– Что? – спросила я, открыв глаза.

– Думаю, тебе надо знать, что наши люди собираются ехать в Кеппох и Ахнакарри. Там состоится совет кланов. Будут обсуждать, что делать с Кэмпбеллом и его бандой. Джон очень благодарен тебе за то, что ты помогла найти убийц тэксмена.

– Просто так получилось, я тут ни при чем, – ответила я уже спокойнее. – Ты тоже едешь с ними?

– Да. Я много бы отдал за то, чтобы разрубить проклятого Кэмпбелла на куски… Особенно если выяснится, что это он убил Меган. Но мы с ним быстро управимся…

Губы Колина растянулись в злой усмешке. Он направился к двери, но на пороге остановился.

– Кейтлин, если тебе что-то понадобится, дай мне знать. И будь осторожна!

– Да, спасибо, – отозвалась я и попыталась улыбнуться.

Не ответив на мою улыбку, он вышел.

* * *

Мужчины вернулись в Гленко неделю спустя. Они придумали план, который позволил бы обезвредить эту волчью банду, однако в деле была одна серьезная загвоздка: в Гленлайоне насчитывалось не меньше пяти Эуэнов Кэмпбеллов. Поэтому следовало убедиться, что тот Кэмпбелл, о котором они думали, и правда убийца и разбойник, ведь ошибка грозила повлечь за собой ужасные последствия для нескольких кланов Макдональдов. Поэтому было решено расставить повсюду постовых, которые терпеливо дожидались бы, пока этот человек совершит новое преступление, и тем самым положить конец всяким сомнениям.

В эти семь дней я пыталась заполнить пустоту жизни повседневными заботами. Но мысли мои были далеко. Я переставляла предметы с места на место, забывала, куда что положила, потом искала их, находила и теряла снова. После того памятного посещения Колина я и сама не знала, на каком я свете. Временами помимо моей воли вспоминались его крепкие объятия. И поцелуи – такие нежные, и слова – такие ласковые… И каждый раз от этих мыслей у меня замирало сердце. Слишком долго мы с Лиамом не виделись! Подумать только, целых три недели! Каждое утро я делала на столбике кровати зарубку, а потом, когда наступала ночь, поглаживала ее пальцем. Эти зарубки напоминали мне о том, что изрубцовано не только дерево, но и мое сердце.

Не меньше часа я гуляла по окрестностям деревни. Ярко светило солнце, обжигая мне кожу. С раннего утра меня мучила тошнота. В последние дни есть мне совсем не хотелось, поэтому я вышла из дома, не позавтракав. Даже вид пищи стал вызывать у меня отвращение. Создавалось впечатление, что мое тело возмущено отношением Лиама.

Я присела в тени трепещущей листвы березки. Пока взгляд мой рассеянно скользил по очертаниям далеких холмов, я размышляла о своей жизни в долине. О жизни, в которой теперь не было никакого смысла. Неужели мне до могилы суждено дожидаться Лиама? Когда я узнала, что Колин вернулся в деревню, на душе у меня стало еще тревожнее. Патрик заметил во мне эту странную перемену, однако не стал ни о чем расспрашивать. Он и Колин быстро сошлись и, судя по всему, поладили, и все же Патрик с подозрением следил за каждым жестом, каждым словом моего деверя, особенно если это касалось меня. К счастью, Колин сдержал свое обещание, чему я была безмерно рада.

Совсем близко хрустнула веточка. Я привстала на коленях и прислушалась. Другая ветка хлестнула воздух, рядом заколыхались кусты. Опомнившись от испуга, я схватилась за рукоятку кинжала. Неужели снова Кэмпбелл? Среди деревьев что-то мелькнуло. Я вскочила на ноги и хотела крикнуть, но вовремя передумала. Прислушалась. Теперь вокруг все снова было тихо.

Трава стелилась волнами на ветру, в небе порхала и весело щебетала пара синичек. Несмотря на покой, которым, казалось, дышала окружающая меня природа, я никак не могла успокоиться. Я чувствовала чей-то взгляд, чувствовала, что за мной наблюдают. Я осторожно приблизилась к тому месту, где только что качнулась ветка. Трава в этом месте оказалась примятой. Значит, за мной и вправду кто-то шпионил. Мне вдруг стало по-настоящему страшно. Я уж было хотела повернуть назад, к тропинке, когда взгляд мой зацепился за что-то блестящее. Я нагнулась и присмотрелась повнимательнее. И сердце мое замерло. Мое зеркальце! Значит, я все-таки его не потеряла! У меня его украли!

Не зная, что и думать, я посмотрела по сторонам. Кто мог следить за мной? Ну не Эуэн же Кэмпбелл! У этого злодея не хватило бы дерзости забраться к нам в дом, чтобы украсть мое зеркальце. Это было бы для него слишком опасно. Исаак? Вот это больше похоже на правду. Этот парень не скоро забудет, что я стала причиной несчастья его сестры. Пусть не нарочно, но все-таки…

Я посмотрела на свое отражение в зеркальце, и то, что я увидела, мне совсем не понравилось. То была тень меня былой. Я пошла по тропе обратно к деревне, часто-часто оглядываясь, потому что ощущение, что за мной следят, не покинуло меня. Наконец мои нервы сдали, я подхватила юбки и пустилась бежать.

Отдышавшись и успокоившись, я отправилась к Саре. Я по-настоящему восхищалась терпением Маргарет, супруги лучшего друга Лиама Саймона. Она очень старалась научить меня вязать, но пока без особого успеха. С женским рукоделием у меня были большие проблемы – ни иголка, ни спицы совсем меня не слушались. У моей тетушки Нелли было слабое зрение, поэтому она сама не слишком усердствовала, да и меня учить не пыталась. Все детство мы с братом носились по городским улицам, хотя мне, девочке, больше пристало бы учиться вышивать и ткать ковры. Но прошлого не изменишь, и мне по-прежнему больше нравилось бывать на свежем воздухе, чем сидеть в доме с иголкой в руке.

У меня установились дружеские отношения с несколькими женщинами из клана. Больше всего мне нравилась Маргарет. Как и многие жители деревни, она не говорила по-английски, но у северошотландского наречия, бывшего в ходу в этих краях, и у ирландского гэльского оказалось так много общего, что я очень скоро переняла местный диалект.

Женщины готовили детское приданое для Мод, супруги Ангуса, ожидавшей своего третьего малыша будущей зимой. Мне поручили связать самый простой шарфик. Я несколько раз бралась за дело, но потом решила, что будет разумнее воздержаться от вязания, – у меня не получалось связать и двух рядов без ошибки.

– Ты неправильно держишь нитку! – в который раз терпеливо поправляла меня Маргарет. – Если перебросить ее через указательный палец, вот так, тебе будет намного проще зацепить ее спицей!

– Наверное, мне не стоит браться за спицы, Маргарет! – вздохнула я, опуская вязанье на колени. – Дайте мне иголку и нитку. С ними я управляюсь немного лучше. Сошью для малыша чепчик.

– Тебе не хватает терпения, – решила подразнить меня Сара.

– Да неужели? – спросила я у нее с многозначительной усмешкой. – Мне, наоборот, кажется, что быть терпеливее в моем положении просто невозможно!

– Пожалуй, ты права, – проговорила она, нахмурив тонкие брови.