– Сережа, – ей мешал ком в горле. – На меня напали.

– Катрин, с тобой все в порядке? Ты цела? Я приеду первым же поездом.

– Не надо никуда ехать, Сережа, – голос ее предательски дрожал. – Я в Москве, в моем подъезде. Приезжай, пожалуйста. Здесь убитый человек… Он на меня напал, и его убили.

– Кто убил? – все так же спокойно спросил Сергей.

– Не знаю, – прошептала она. – Я его не видела. Но мне же никто не поверит. Меня арестуют, и посадят в тюрьму.

– Никто тебя никуда не посадит, – произнес он, как ей показалось, довольно холодно. – Я уже сажусь в машину и сейчас направляюсь к тебе. Пока молчи, никому ничего не говори. Я сам расскажу Виктору.

Остаток ночи Катрин провела, словно во сне. Прибывший на место происшествия наряд вызвал оперативную группу, но Сергей с Виктором приехали раньше. Охваченный отчаянной тревогой, Булгаков подлетел к жене, осмотрел ее с ног до головы, на глазах у изумленного наряда ощупал ее плечи, руки, ноги и голову со словами: «Ты цела, он не тронул тебя?»

Катрин только мотала головой, боясь встретиться с ним взглядом, не зная, что она увидит, но понимая, точно – ничего хорошего.

Виктор тем временем бегло осмотрел площадку перед лифтом, порылся в карманах у трупа, извлек оттуда белый порошок в пакетике и несколько тысячных купюр. «Странно, – пробормотал он. – Обычно у наркоманов денег не водится в таком количестве». Потом он повернулся к Катрин, следившей за ним настороженными глазами.

– Ты не встречала этого урода раньше?

Она покачала головой.

– Нет? И того, кто его убил, не видела?

Она продолжала отрицательно качать головой, не в силах ничего объяснять. Именно тот факт, что на месте преступления не оказалось орудия убийства, приехавший следователь трактовал в пользу Катрин. Когда она показала, как все происходило, что она стояла к нападавшему спиной, продемонстрировала царапину на шее от ножа, все еще зажатого сведенными пальцами трупа, всем стало ясно, что убийцу она видеть не могла. Следователь, молодой человек, явно только что после университета, смущаясь, спросил, не успел ли преступник совершить сексуальное насилие, и Катрин сказала, что нет, не успел, так как его самого убили. Следователь с облегчением попросил Катрин подписать показания и отпустил, сказав, что к ней, скорее всего, претензий не будет, а убитый, похоже, опустившийся наркоман, и прикончили его свои – наиболее вероятно, что за долги. В пользу этой чрезвычайно удобной версии свидетельствовали многочисленные следы от уколов на обеих руках и даже на ногах убитого. Вскоре труп увезли, и о происшествии в подъезде напоминал только обведенный мелом контур: частично в лифте, частично – на площадке перед ним.

Катрин с мужем поднялись в квартиру. Сергей, бегло оглядев обстановку и все еще раскиданные повсюду вещи, свидетельствовавшие о том, что Катрин приехала не на один день, с каменным выражением лица отправился на кухню. Не снимая куртки, опустился на стул и вытянул длиннющие ноги. Катрин, намеренно тянула время, раздеваясь в прихожей, неторопливо снимала пальто, убирала его в стенной шкаф, разувалась, делала вид, что ищет тапочки, сначала свои, потом мужа. Так она ковырялась нарочито долго, пока ему не надоело ждать, и он позвал ее:

– Ну-ка, иди сюда!

Она встала у открытой двери и, опершись спиной о косяк, скрестила руки на груди. Он посмотрел на ее ноги и она, проследив за его взглядом, обнаружила, что тонкие колготки поползли сверху вниз многочисленными стрелками и дорожками.

– Кошмар… Пойду, сниму этот ужас.

– Ужас подождет, – остановил ее Сергей. – Отвечай сейчас же – что ты здесь делаешь?

– То же самое я могу спросить у тебя, – дерзко ответила Катрин. – Мне почему-то кажется, что здесь не Абердин.

– Я задал вопрос.

Она, чтобы взять паузу, подошла к мойке и, налив себе воды, стала пить ее маленькими глотками. Булгакова она опасливо обогнула и вновь прислонилась к косяку, словно кариатида.

– Ты оглохла, любимая? – угроза звучала уже настолько явственно, что Катрин стало не по себе, и она с упреком поджала губы.

– Я приехала к тебе. Я больше не могла там сидеть одна.

– Ко мне? – недоверчиво усмехнулся он. – Я же в Абердине.

Катрин поперхнулась от такой наглости. Что он там себе думает? К кому она приехала? Тут до нее дошло.

– Ты что себе напридумывал? – возмутилась она. – К кому я могла еще приехать?

– К тому, кто был у тебя днем, – все так же монотонно продолжал Сергей. – И не вздумай отрицать. Я его видел. К кому еще он мог приходить, кроме тебя?

Катрин оцепенела. Днем к ней заявился Орлов – незваный и нежеланный гость, все еще не желающий осознать, насколько он нежеланный.

– Ну, что ж ты молчишь? – Булгаков казался совершенно спокойным, но на Катрин он старался не смотреть.

– Что значит – видел? – пробормотала шокированная Катрин.

– Своими глазами, Катрин.

– Ты следил за мной? – ахнула она.

– Не за тобой, – поправил ее Булгаков. – За ним.

– Но зачем?.. – паззл не складывался в голове Катрин. Зачем следить за Орловым, если он уверен, что она – в Лондоне?

– Что – зачем?

– Зачем ты за ним следил?

– За ним? – с иронией спросил Сергей. – Значит, ты прекрасно поняла, о ком идет речь?

– Я поняла, – кивнула Катрин. – Но независимо от того, зачем ты за ним следил, ты должен был видеть, что пробыл он в этой квартире минут двадцать, от силы – полчаса. Я время не засекала, но мне хватило, чтобы убедить его уйти.

– И как же ты его убедила? – в первый раз он решился посмотреть ей в глаза. Катрин взгляда не отвела – ей нечего стыдиться.

– Я объяснила ему, что между нами давно все кончено, я больше не люблю его.

– И все? – недоверчиво спросил Булгаков.

– Нет, не все, – Катрин захотелось посмеяться над уязвленной гордостью супруга, но она сдержалась. – Еще я сказала ему, что замужем за человеком, которого люблю. И с которым я счастлива. Была счастлива, – поправилась она.

Булгаков, взгляд которого немного прояснился, вновь набычился.

– Что значит – была счастлива?

– Пока он меня не бросил… – она наконец решилась расстаться с косяком и подошла к мужу. Он сидел на стуле, такой расстроенный и такой огромный, что ей опять стало смешно. Она позволила себе улыбнуться. Он не увидел ее улыбки, потому что уперся подозрительным взглядом в ее грудь, обтянутую черной водолазкой. Катрин обхватила ладонями голову мужа и прижалась щекой к его волосам.

– Забудь про Орлова, – прошептала она. – Этот человек для меня давно ничего не значит. И никогда не будет значить. Но зачем ты следил за ним? На кой он тебе сдался? Ты поэтому меня бросил в этом чертовом Лондоне? Бред какой-то.