Они успели сказать друг другу еще достаточно, но когда Питер начал произносить то, что невыраженным призраком, эхом слов звучало в его голове уже сотни лет, сказка рассыпалась осколками красочного витража, обнажив за собой безжалостную реальность – неторопливо бредущего к мосту седого парня, подметающего мощеную камнем дорожку длинным остроконечным хвостом. Новый король миров явился, чтобы уничтожить то последнее хорошее, что осталось в его вселенной.

К ним приближалась персонифицированная линия терминатора, альфа и омега, Абаддон. И вместе с собой он нес собственную неопределенную сущность и вопрос о том, кто или что воплощено в этом образе.

* * *

Кажется, он еще не понял, что я сделал – и что я теперь такое, вот и начал что-то там предпринимать: заслонил девчонку, попытался закрыть разум от любых возможных поползновений с моей стороны, вытянул руку вперед – и его пальцы сомкнулись на рукояти меча. Это был не Макабр, который он купил в глупой волшебной лавке глупых волшебных штучек, это был клинок, созданный его собственной волей и разумом. Возможно, сердце в этом тоже как-то поучаствовало – сейчас этот его орган бился так быстро, что это скоро должно было стать заметно. Я улыбнулся и решил немного поддаться, сыграв сперва в его игру. Одна из моих рук растянулась, превратившись в длинный тонкий клинок, и я занял выжидающую позицию.

– Привет, Пити! Вот мы и снова встретились. Друг с другом. И с нашей главной проблемой!

Питер сказал Мэри-Кейт спуститься к реке и стать в воду – должно быть, он думал, что в прошлый раз меня остановила именно вода. Что ж, без разницы. Ужасно приятно чувствовать себя хозяином положения, когда в точности знаешь, как закончится эта сцена.

– А ты хоть знаешь, что это за проблема? Или ты просто любишь махать острыми предметами, не задаваясь при этом вопросами причинности и следственности? Если все так и есть, то я все равно скажу тебе. Проблема вот в чем: как умереть – и при этом победить. И кто же из нас – главный герой…

Он приближался быстро, держа меч в опущенной руке, и даже не думал отвечать. Почему меня все вечно игнорируют?

– Ты не сможешь причинить мне вреда, малыш. Даже не пытайся.

Он все же попытался – взмахнул мечом снизу вверх, постаравшись вложить в этот удар всю силу. Я с легкостью парировал и лишь слегка притворно отшатнулся, затем начал собственную атаку. Питера не запутали обманные движения, и он поочередно отразил и ушел от каждого из ударов и сразу же перешел в контратаку, сделав быстрый выпад справа – оттуда, откуда мне, как ему казалось, будет неудобно парировать левой рукой-мечом. Черная сталь встретила его клинок и превратилась в плеть, и ему лишь чудом удалось вырвать меч из ее объятий.

Бой продолжался с переменным успехом, но ни один из нас так и не оставил на противнике ни одной царапины. А ему ведь еще предстоит узнать, что он даже этого сделать не сможет… Вскоре я заметил что-то – это было похоже на попытки котенка оцарапать каменную башню. Питер пытается влезть ко мне в голову – должно быть, ищет там ответ на вопрос, как со мной справиться. Да, действительно. Он думает, что может каким-то образом разрезать нить, якобы связывающую меня с этим миром – и вернуть туда, где я был просто человеком. Ох, Питер, если бы ты только знал…

В конце концов мне надоели эти танцы, и я решил чуть ускорить события. Я блокировал очередной удар Питера, а еще один, тут же последовавший за ним – скользящий, на оттяжке, как бы не успел. Его клинок скользнул к моей ключице и, не встретив сопротивления плоти, провалился в пустоту.

Питер быстро вернул меч и отскочил, но теперь я хотел показать ему, что он тоже в безопасности – рука вновь стала плетью, захлестнула его оружие и вырвала из рук. Тем временем вторая, правая, превратилась в кинжал, который очень резво ударил Питера в живот. Точнее, я попытался ударить Питера в живот, но, как я и думал, у меня не получилось – он для меня был так же бесплотен, как и я для него.

Парня это не остановило, и он, отойдя на некоторую дистанцию, принялся за то, что называл “магией”. Сперва – для затравочки – в меня полетели два огненных шара и молния. Где он только этого нахватался? Я ушел от этих недоразумений и превратил землю у него под ногами в лаву. Питер был готов и через мгновение уже парил в воздухе. Поднявшись надо мной на десяток-другой метров, он принялся изощряться. Пока я развеивал надвигающуюся воронку смерча, мои ноги попытались оплести побеги какого-то ползучего растения, а сверху тем временем приближалась черная дыра. Все это исчезло буквально за сотую долю секунды, и теперь уже Питеру пришлось отбиваться от стаи хищных птиц с железными крыльями. Одновременно с этим он искажал пространство и время вокруг меня таким образом, чтобы я каждую секунду двигался на две секунды вперед, а время надо мной, наоборот, шло на две секунды назад. Когда черная дыра вернулась, она была в конечном пункте своего пути, в котором как раз оказался я – якобы не заметивший, что земля подо мной поднимается вверх. Но подобные комбинации потребовали от Питера слишком много внимания, и одна из птиц вцепилась в его крыло и оторвала большую его часть. Питер упал на землю а я, избавившись от черной дыры – что стало для него сюрпризом – направил в противника с десяток стеклянных клинков. Но Питер взорвал их на подлете, и получившиеся осколки закружились вокруг него, что, как он, должно быть, наделся, позволит ему скрыть от меня свои действия. Осколков становилось все больше, они сновали в воздухе все быстрее, и, если бы против него был кто угодно другой, Питер действительно был бы совершенно невидим для врага. Я знал, что будет дальше – он появится у меня за спиной и попробует разнести во времени мое туловище и голову, поэтому у меня за спиной его ждали цепи, готовые сомкнуться на его конечностях. Что им, впрочем, все равно бы не удалось, он просчитал эту ловушку и вместо перемещения за спину переместился перед самым моим лицом, в чуть вытянутой вперед руке держа нож. Видимо, он думал, что если нож сразу окажется во мне, то правило неуязвимости и бесплотности не сработает. Он ошибся, и я отшвырнул его на десяток метров – прямо на выросшую из-под земли стену с шипами, которую его тело, разумеется, проигнорировало. В следующую секунду я услышал шум со всех сторон – это листья слетали с деревьев и превращались в двойников Питера, каждый из которых бежал, полз, шел и летел ко мне со своим вариантом атаки. Я превратил их в пыль, которая, в свою очередь, собралась в огромный столб и ударила в Питера. Но Питера в том месте уже не было – мы с ним оказались в зеркальном лабиринте, в который превратились осколки, прежде парившие в воздухе.

Бессмысленный бой все продолжался и продолжался. Мэри-Кейт должно быть, уже заскучала и замерзла там, в реке, а я устал поддаваться этому мальчишке. Когда очередная его атака – кипящий столб воды – была испарена еще на подлете, я закрутился на месте (для эффектности) и исчез из виду.

* * *

Дьявол испарил водяной столб, завертелся, словно волчок, и тут же пропал. Похоже, ему надоело играть в игры, и теперь он собирается сделать что-то серьезное – то, за чем пришел сюда. Я оглянулся на Мэри-Кейт – она все так же стояла в воде и переживала от того, что никак не может помочь.