– Кажется, Франклин, ты забыл, на какой мы планете. Ты позвонишь, только когда я тебе это разрешу.

Ее напарник поднялся со своего кресла и медленно двинулся вокруг стола. Гутьеррес слегка запрокинул голову, чтобы следить за его перемещениями, еще раз затянулся и выдохнул в воздух длинную струю дыма. Снова перевел взгляд на женщину, покачал головой:

– Меня вытащат отсюда еще до завтрака, Никки. Ты это знаешь.

Второй коп, сложив чашечкой ладонь, сильно ударил его по уху. Жабра выпала и отправилась в полет по законам слабой марсианской гравитации. То же произошло с Гутьерресом и его креслом. Удар пластика о вечный бетон, негромкий человеческий вскрик. Севджи краем глаза заметила, как дернулась Ровайо, сидевшая в двух креслах от нее. Гутьеррес на экране перестал катиться по полу, коп был над ним. Инфоястреб бестолково тряс головой, пытаясь прийти в себя, и тут коп одной толстой мускулистой рукой обвил его шею и заставил подняться на ноги. Женщина-полицейский за столом безучастно наблюдала за происходящим.

– А вот и не угадал, ушлепок, – прошипел коп с сильными руками в неповрежденное ухо Гутьерреса. – Видишь ли, у нас тут большая свобода действий. Ты реально облажался с «Гордостью Хоркана», просто по крупняку. В КОЛИН очень недовольны, твоим дружкам из Уэльса достанется. Я бы сказал, ты тут на пару недель застрял точно.

Инфоястреб выдавил из себя ответ:

– Рейес, – дублировали его субтитры, – ты опять путаешь свои эротические сны с реальностью.

Коп осклабился, протянул руку и схватил Гутьерреса за промежность. Крутанул. Гутьеррес сдавленно вскрикнул.

– Как он может… – не веря своим глазам, начала Ровайо.

Марсалис слегка повернул голову в ее сторону. Встретился с ней взглядом:

– Это же полиция Колонии. Он запросто может.

Женщина-офицер чуть заметно качнула головой, ее подчиненный отпустил гениталии Гутьерреса и толкнул того на стол, как тюк с грязным бельем. Гутьеррес рухнул, повернув на сторону голову и хрипло дыша сквозь зубы. Коп, названный Рейесом, сильно, навалясь всем телом, прижал ладонью щеку подозреваемого.

– Ты, Франклин, лучше научись себя вести, сука, – сказал он непринужденно. – Мне сказали, что мы можем, если понадобится, потратить на тебя хоть весь годовой бюджет по компенсациям. – Он посмотрел на женщину. – Какая нынче ставка за повреждение тестикул, Ник?

Его начальница пожала плечами:

– Тридцать семь кусков.

Рейес снова осклабился.

– Ну вот, видишь. Это за одно яйцо, да? За каждое?

– Нет, это за оба. – Женщина чуть-чуть подалась вперед. – Я слышала, восстановительная хирургия – та еще пакость, Франклин. Тебе точно не понравится.

– Ага, так что как насчет поговорить по-английски? – Чтобы подчеркнуть свои слова, Рейес с нажимом провел рукой по лицу инфоястреба, будто стирая с него какую-то дрянь. Его собственное лицо сморщилось от отвращения. – Потому что, как мы все знаем, ты, типа, это умеешь. Подвяжи на время с этим сраным нагорным наречием, сделай нам такое одолжение, а? Может, тогда я оставлю твои яйца целыми.

Он отошел. Гутьеррес издал какой-то тонкий звук. Севджн, не веря своим ушам, поняла, что это смех. Инфоястреб хохотал.

Рейес развернулся и уставился на него.

– Тебя что-то забавляет, pendejo?[64]

Гутьеррес поднялся со стола, привел в порядок одежду. Кивнул, будто ему только что объяснили нечто вполне резонное. Севджи знала, что в ухе у него сейчас должен стоять вой, как от сработавшей пожарной сигнализации.

– Только разговор. – Его английский был безупречен, если не считать легкого акцента. – Говорите, можете держать меня тут бессрочно? Ладно, сдаюсь. Никки, не хочешь взять своего пса на поводок?

Рейес напрягся, но женщина сделала еще одно чуть заметное движение головой, и он снова расслабился. Гутьеррес, морщась, осторожно опустился обратно на стул. Похлопал по карманам в поисках жабр, нащупал их, сунул очередную в рот. Покрутил ее кончик, пока она не разгорелась, выпустил клуб дыма изо рта, ноздрями втянул его обратно. Тянет время, решила Севджи. Инфоястреб пожал плечами.

– Так что вы хотите знать?

– «Гордость Хоркана», – ровно сказал Рейес.

– Да, вы это упоминали. Большой корабль, в прошлом году отправился на Землю. Говорят, потерпел крушение, упал в море. И что?

– Зачем ты это сделал?

– Что я сделал?

Копы с театральным раздражением переглянулись между собой. Рейес, сжимая кулаки, сделал пару шагов вперед.

– Погоди, – сказала женщина. Это тоже отдавало постановкой, откровенной фальшью после тех незаметных сигналов, которыми полицейские обменялись раньше.

– Ага, погоди, – согласился Гутьеррес. – Вы хотите повесить на меня крушение космического корабля, которое, блин, произошло на другой планете? То есть, конечно, в прежние деньки я был крут. Но все равно не настолько.

– Мы слышали другое, – рыкнул Рейес.

– А что именно вы слышали?

– Почему бы тебе не рассказать нам об этом, pendejo?

Гутьеррес вскинул голову:

– Почему бы мне не рассказать вам, о чем вы слышали? Я что, телепат?

– Слушай, урод…

Марсалис несколько наигранно застонал от раздражения. Севджи трудно было ему не посочувствовать. В Колонии облажались по полной.

Тем не менее они продолжали сидеть перед экраном. Допрос шел по спирали, периодически возвращаясь к применению пыток и снова уходя от них, но спираль эта явно шла по нисходящей. Гутьеррес пускал жабрами дым и твердил одно и то же, стоически снося жестокость Рейеса. Ястреб не отступил ни на миллиметр. Уходя, он хромал и держался за вывихнутое запястье, рот его был разбит, а вокруг одного глаза набух синяк. Когда его уводили, он окровавленными губами улыбнулся одной из камер. Потом мониторы жизненно важных показателей выключились, женщина-офицер официально заявила об окончании допроса, и экран почернел.

Марсалис вздохнул:

– Ну, теперь ты довольна?

– Буду, когда ты скажешь мне, что ты об этом думаешь.

– Что я думаю? Я думаю, что без профессиональных пыток с применением электричества и психотропов Гутьеррес ничего полезного властям не скажет. Как давно это происходило?

– Пару дней назад. Нортон отправил им ордер на арест в ту ночь, когда мы улетели в Стамбул.

– С тех пор они его разрабатывали?

– Вряд ли. Это все, что у нас есть. Не думаю, что они смогут перейти на следующий уровень, пока не получат от нас чего-нибудь более веского.

– Да и тогда, вероятно, тоже только зря время потеряют. Что на Земле, что на Марсе familias слишком много вкладывают в ребят вроде этого. Отбирают их еще по малолетству и подвергают их синапсы той же биотехнологической обработке, которую вы используете во время операций под прикрытием. От нее мозг превратится в теплую кашку еще до того, как ты успеешь выдать тайную информацию.