у публики. На них самый большой коэффициент ставок, — ответил Дис, не собираясь вдаваться в подробности.

Несмотря на то, что он чувствовал себя здесь намного свободнее меня, нельзя было сказать, что ему нравится Цитра. Похоже, он соскучился по ней ровно настолько же, насколько я по трущобам. У него точно были причины недолюбливать это место и этих людей, а мои попытки лезть к нему в душу заставили его лишь замкнуться.

Поэтому, когда я заметила, что Дис первым делом подошёл к окну в номере, я неловко предложила:

— Если тебе надо побыть одному, то всё в порядке. — Он обернулся на меня, и я сбивчиво пояснила: — В смысле, тебе не обязательно нянчиться со мной. Или что-то мне объяснять. Если ты захочешь поговорить, то я всегда рада, но если не захочешь — тоже нормально. Просто пойми, что ты здесь больше никому ничего не должен и почувствуй себя свободным. Иначе какой смысл был тебе возвращаться сюда, да?..

Он повернулся спиной к городскому пейзажу. Его фигуру красиво очертил яркий свет ночной Цитры.

— Значит, мне позволено здесь всё, что угодно? — уточнил Дис, думая при этом о чём-то пошлом, судя по голосу.

— Всё, что угодно, кроме одного, — оговорилась я. — Не покупай мне нижнее бельё.

Последнее, чем он будет заниматься здесь, знаю.

Его смех был низким, предостерегающим.

— Помнится, когда мы были в трущобах, ты сказала, что будешь ходить по Цитре вовсе без белья.

— Н-не было такого.

— А по номеру — без одежды, — добавил он, шагнув ко мне, чтобы это устроить. Наверное, мои слова про то, что я на Цитру вообще не поеду, можно было растолковать именно так.

Я отпрянула к двери, тихо прося:

— Сначала ты.

— Я? — Он усмехнулся. — Ты ж не серьёзно.

Я вытянула руку перед собой.

— Вернись к окну. Сделай, как раньше было. Ну давай. Пожалуйста.

Заинтересовавшись моей игрой, мужчина всё-таки подчинился. Свет неона вновь окружил его радужным ореолом. Дис на фоне Цитры. В своей стихии.

— Так?

— Да. А теперь раздевайся.

Склонив голову набок, я наблюдала за тем, как он стягивает рубашку через голову. Снимает высокие ботинки. Потом расстёгивает штаны, делая это чуть медленнее и чувственнее, чем просто по-солдатски…

Мы могли спокойно вытворять такое только здесь, далеко от посторонних. Если так подумать, нас всегда окружали свидетели: бойцы, прислуга, партнёры. И это было особое удовольствие — остаться, наконец, по-настоящему наедине.

Когда Дис полностью разделся и расправил плечи, словно предлагая себя, я медленно его оглядела. Что за роскошный вид. Помнится, как-то так начиналось порно, которое мы смотрели накануне…

Тронув за своей спиной замок, я бросила:

— А теперь попробуй догони меня!

Я выбежала в открывшуюся дверь, хихикая, как девчонка. Дис что-то бросил мне вслед, но я не услышала его за собственным смехом.

Пусть простит. Не он один вырвался на волю, я тоже чувствовала себя освободившейся. Во мне вдруг проснулось детство, и мне захотелось немного подурачиться.

Выйдя из отеля уже с совершенно серьёзным лицом, я поймала такси. Водители здесь были лучше любых экскурсоводов, поэтому я попросила его покружить по району, а сама принялась набирать сообщение Дису. Нужно было извиниться перед ним и убедить, что со мной ему всё равно будет скучно. Я собиралась заняться женскими делами.

«Тогда я займусь мужскими», пришёл мне короткий ответ.

Ха?

Что это значит? Я не имела ни малейшего понятия, как обычно ведут себя мужчины, появившись спустя пятнадцать лет там, где их держали в рабстве в угоду азартной толпе. Мне стало не по себе. Что если он кинется во все тяжкие?..

Но с другой стороны, где ещё, если не здесь? Дис заслужил отпуск, как никто, а я была последней в списке доступных ему тут удовольствий. Пускай развлекается.

Почему-то в тот момент мне казалось, что у нас в запасе куча времени. Так много, что я вернулась в номер лишь к рассвету, а ведь ночи на Цитре чертовски долгие. За мной прислуга несла сумки с платьями, обувью, сумочками и украшениями: я честно отработала своё самое первое задание, кажется, логично завершая затянувшуюся психотерапию.

Вот только обидно, что сам психолог не смог оценить мои старания: он до сих пор не вернулся в отель.

— Оставьте здесь, — попросила я носильщиков и, когда они ушли, заглянула в первый попавшийся пакет. Какие платья могут продаваться на Цитре? Круче эротического нижнего белья, купленного на Амальтее.

Улыбнувшись своим мыслям, я подошла к собранной наспех дорожной сумке и достала со дна стринги с бусинами. Да, они именно так и выглядели — как первая вещь, которую следует взять с собой на Цитру. Белые кружевные полоски с ниткой крупного жемчуга внизу — немыслимое сочетание развратности и невинности.

Вот что значит «пуститься во все тяжкие».

Прихватив их с собой, я надолго заперлась в ванной. Половину времени я осваиваясь с незнакомой мне сантехникой. Когда же, чистая и изнеженная, я вышла в комнату, то решила проверить сообщения на передатчике. Меня потерял Лайз, но больше никто не звонил. Странно…

Я отвлеклась, услышав шум в прихожей. Запахнув тонкий халат, наброшенный на почти голое тело, я вышла из комнаты и увидела Диса. Он только что переступил порог, отбрасывая в сторону визу, которой открыл замок. Вид у него был дикий. От него пахло кровью, но по первому взгляду нельзя было понять, ранен он или нет. Когда же я встревоженно приблизилась, мужчина упал на колени. Я приготовилась кричать в панике, но тут услышала его тихий смех.

Да он пьяный в хлам!

Это что-то новенькое. Сколько помню, Дис не притрагивался к алкоголю, даже когда был повод.

— Что с тобой? — проворчала я, глядя на него свысока. Довольно непривычный ракурс. — Подрался в баре, решив, что на Цитре любая забегаловка — Фомальгаут.

Он протянул ко мне разбитые руки, впиваясь пальцами в ягодицы, рывком притягивая к себе. С кем бы он ни дрался и как бы сильно ни напился, сил у него ещё было до черта.

— Эй, я же сказал, — прохрипел Дис, запуская ладони под мой халат. — Ты должна ходить по номеру раздетой.

Глава 73

Где он мог так завестись? Может, я преувеличиваю, но здесь было лишь одно место, способное выбить Диса из колеи. И единственное, куда он вообще мог пойти на Цитре.

Он реально был в Фомальгауте.

Это многое объясняло. Например, то, почему нас приняли с таким радушием. Организаторам жестоких зрелищ было выгодно возвращение бывшего чемпиона, тем