Вопрос был весьма деликатным – явное нарушение секретности вице-президентом. Было выдвинуто предложение положить конец утечке, попытавшись предупредить Уоллеса, чтобы он был более сдержан в беседах со своим зятем. В конечном итоге в УСС решили обойти вице-президента и сообщить об этом деле непосредственно президенту. Начальник УСС генерал-майор Уильям Донован передал сообщение Даллеса вместе с донесением германской разведки начальнику штаба президента адмиралу Уильяму Лихи, отвечающему за секретность.

Во время своего ежедневного совещания 11 января 1944 года встревоженный и обескураженный адмирал Лихи сообщил о случившемся своему верховному главнокомандующему, лишь для того, чтобы увидеть, как тот пожал плечами. Как рассказывал позднее Лихи, «по-видимому, доклад УСС не удивил Рузвельта… он никак не прокомментировал происшедшее, заметив лишь, что это довольно интересно».

Мне неизвестен конец этой истории, о которой я не смог найти никаких упоминаний на этот счет в архивах Рузвельтовской библиотеки в Гайд-Парке. Возможно, президент побеседовал об этом с Уоллесом, и нет ничего невозможного в том, что неосмотрительность вице-президента имеет отношение к последующему решению Рузвельта заменить его при выдвижении своей кандидатуры на четвертый срок на сенатора Гарри Трумэна, у которого не было зятя в Швейцарии.

Это было наибольшим достижением абвера в сборе материалов о Рузвельте. Абвер был военной разведкой, и, хотя президент был также и верховным главнокомандующим и, следовательно, объектом интереса абвера, сбор информации о нем считался задачей министерства иностранных дел, которое ревностно отстаивало свои прерогативы.

В МИДе была создана группа специалистов, именуемая «американским комитетом», объектом интереса которой был в первую очередь Рузвельт. Его возглавил бывший посол Ганс Генрих Дикхофф, бесцеремонно отставленный от дел, после того как в 1938 году был отозван из Вашингтона. Комитет подготовил несколько так называемых докладов, содержащих психоаналитическую характеристику политики Рузвельта и основанные на ней прогнозы его будущих действий. Это не было разведкой как таковой, и Дикхофф не нашел ничего лучшего для использования своей группы, как заниматься подготовкой пропагандистских материалов, направленных на Соединенные Штаты.

В этой примитивной кампании, инициированной лично Гитлером и направленной непосредственно против Ф.Д.Р. и его семьи, Дикхофф предлагал использовать для обозначения Рузвельта весьма грубые эпитеты. Одним из его перлов было «безумец из Белого дома». В одной из своих директив он указывал: «Президента следует именовать Бенедиктом Арнольдом Рузвельтом, подчеркивая, что он является британским приспешником; или Франклином Сталино Рузвельтом, делая акцент на его дружбе с большевиками; или Самуилом Изидором Рузвельтом и Франклином Финкелыптейном Рузвельтом, чтобы указать на его еврейские корни». Таков был интеллектуальный уровень немецкой пропаганды, и доктор Дикхофф внес в это значительный вклад.

Пока видный посол занимался столь нечистоплотной кампанией, конфиденциальное наблюдение за президентом было возложено на германское посольство в Вашингтоне, возглавляемое преемником Дикхоффа, поверенным в делах Гансом Томсеном. На роли доктора Томсена как руководителя разведывательной сети мы еще остановимся в нашем повествовании.

После начала войны в Европе нашлось немало американцев, служивших делу Германии в этот смутный период. Это было временем неуверенности и ненадежности, сомнений и формирования представлений о роли США в данном вооруженном конфликте. Множество авантюристов и бывших лежебок добровольно пошли на службу к немцам в качестве секретных агентов, немало важных персон позволили использовать себя в качестве пешек в этой игре.

В Северной Америке в марте 1938 года произошли два события, нанесшие вред тщательно культивируемой политике добрососедства. 17 марта президент вмешался в политическую борьбу в Пенсильвании, поддержав на первичных выборах кандидата в губернаторы штата бизнесмена из Питсбурга Чарльза Джонса. 18-го произошел взрыв ликования в Мексике и острого негодования в США, вызванный тем, что мексиканское правительство президента Лазаро Карденаса национализировало собственность американских, британских и голландских нефтяных компаний.

Эти два совершенно не связанных между собой события породили весьма странный альянс, который смог повлиять на изменение хода истории.

Поддержав Джонса, президент бросил вызов Джону Л. Льюису, президенту конгресса производственных профсоюзов (КПП) и председателю американского объединенного союза горнорабочих (ОСГ), который выдвинул на первичных выборах своего собственного кандидата Томаса Кеннеди, секретаря-казначея ОСГ. Выступив против Льюиса, Ф.Д.Р. подтолкнул профсоюзного лидера к сближению с Уильямом Родсом Дэвисом, независимым нефтепромышленником, одним из ведущих участников мексиканских событий.

Разочарование Льюиса в политике США нарастало в течение всего 1937 года. Как отметил Артур Кларк из «Нью-Йорк таймс», Дамон слишком много хотел от Пифия, не давая ничего взамен[149]. Афронт в Пенсильвании не только оттолкнул Льюиса от президентского лагеря во внутренней политике, но и втянул его в орбиту зарубежных противников Ф.Д.Р.

Независимый нефтепромышленник Дэвис стал для Льюиса весьма неудачной заменой Рузвельта в качестве союзника. Тем самым профсоюзный деятель не только заключил союз с самым крупным в Северной Америке пособником немцев, но и попал в нацистскую сеть и, как позднее отмечал в секретном докладе президенту помощник государственного секретаря Адольф Бёрл-младший, «оказался на грани нарушения закона Логана»[150].

В течение этих трех критических лет, когда Дэвис превращался в профессионального немецкого агента, представляющего как Гитлера, так и Гиммлера, работающего и на абвер, и на Sicherheitsdienst (СД), Льюис выполнял их задания в Вашингтоне и Мехико. Он сыграл главную роль в осуществлении трех крупнейших акций, предпринятых Дэвисом по указке нацистов.

В 1938 году Льюис обеспечил поставки нефти из Мексики в Германию.

В 1939 году Льюис содействовал тайным усилиям по привлечению Рузвельта к мерам по предотвращению войны в Европе на условиях Гитлера.

В 1940 году Льюис активно способствовал тому, что один из германских дипломатов в Вашингтоне Герберт фон Штемпель назвал «крупнейшей комбинацией, касавшейся США», – интриге по недопущению избрания Рузвельта на третий президентский срок.

Человек, чьим союзником и пособником стал Льюис, был одним из последних частных предпринимателей в нефтяном бизнесе. Хотя он гордо вел свою генеалогию от Джефферсона Дэвиса и Сесила Родса, на самом деле его происхождение было весьма скромным.