Белый дом, не поддержав призывов к бойкоту Олимпийских игр в Сочи, все же четко дал понять, как относится к недавно принятому в России закону: в состав официальной делегации США на церемонии открытия Игр были включены несколько выдающихся спортсменов, открыто признающих свою принадлежность к сексуальным меньшинствам. Делегацию возглавил бывший министр, и в ее состав не вошли члены семьи президента или вице-президента США – вразрез со сложившейся за многие годы традицией{783}. Большинство глав западных государств стран тоже отказались приехать на церемонию открытия Олимпийских игр, зато там присутствовал председатель КНР Си Цзиньпин{784}. Путин поспешил уверить мир, что Олимпиада в Сочи охотно примет спортсменов-геев, а выступая перед американской аудиторией на воскресном утреннем телевизионном шоу, особо подчеркнул, что законодательство, аналогичное российскому, есть более чем в семидесяти странах мира, «а в семи государствах за гомосексуализм предусмотрена смертная казнь»{785}. Всех, кто приедет в Сочи, ожидает самый радушный прием, подчеркнул Путин, «но только, пожалуйста, оставьте детей в покое»{786}.

Критика Кремля за нарушение прав человека стремительно нарастала, однако в декабре 2013 года Путин предпринял два шага, призванных умерить тревоги мира по этому поводу: он освободил из мест заключения двух участниц панк-рок-группы Pussy Riot, приговоренных к лишению свободы за исполнение святотатственной песни в храме Христа Спасителя, а также выпустил на свободу отбывавшего тюремный срок магната Михаила Ходорковского{787}. Последнее событие было обставлено в специфической манере, присущей российскому президенту. По завершении очередной длинной пресс-конференции с народом России Путин, покидая зал, вдруг будничным тоном сказал одному из журналистов, что намеревается освободить Ходорковского. Через считаные часы Ходорковского разбудили в его камере в Карелии и в сопровождении бывшего министра иностранных дел Германии Ганса-Дитриха Геншера самолетом переправили в Берлин, где бывший арестант воссоединился со своей семьей. Освобождение Ходорковского – за восемь месяцев до окончания тюремного срока по приговору и на фоне слухов о новом судебном процессе против него – было объяснено милосердными соображениями, что он должен навестить свою больную мать. Человек, десять лет назад арестованный и водворенный в тюремную камеру за то, что посмел бросить вызов Путину, наконец оказался на свободе. Вскоре Ходорковский перебрался в Швейцарию, где начал жизнь изгнанника. Путин явно счел, что тот больше не представляет угрозы.

Церемония открытия сочинских Олимпийских игр была экстравагантной одой российской истории, ее трагедиям и триумфам{788}. Красочное представление, прослеживающее перипетии тысячелетней истории России, насыщенное пиротехническими изысками и балетными номерами, в процессе которого на арене появилась копия разноцветных куполов собора Василия Блаженного, доставила зрителям большое удовольствие. Игры прошли без сучка без задоринки. С безопасностью проблем не возникло, и в целом публика – включая спортсменов и зрителей из США – вынесла весьма положительные впечатления. Путин дружески общался и шутил с американскими спортсменами. На церемонии закрытия он лучился радостью. Олимпийские игры 2014 года, несмотря на все их проблемы, вернули Россию в ряд мировых туристических и спортивных держав.

Но мало кто в мире отдавал себе отчет, что за фасадом олимпийского радушия и гостеприимства Кремль строит другие планы, наблюдая с возрастающими возмущением и тревогой за событиями в соседней Украине. Как только отгремели Игры, настало время для решительных действий, недвусмысленно показывающих, что Россия больше не заинтересована в перезагрузке в какой бы то ни было версии.

Среди всех проблем, осложнявших американо-российские отношения после 1992 года, самая тяжелая и спорная касалась постсоветского пространства и разногласий Москвы и Вашингтона по поводу их интересов в этом регионе. Запад полагал, что после 1992 года Россия постепенно смирится с утратой имперского статуса и двинется дальше. Оглядываясь назад, нельзя не заметить, что эти ожидания, как и многие другие, грешили чрезмерным оптимизмом. Драматические события 2014 года – присоединение к России Крыма и развязывание гибридной войны на востоке Украины – послужили напоминанием, что Соединенные Штаты и их союзники так и не смогли после холодной войны разработать такую архитектуру евроатлантической безопасности, в которой Россия имела бы свой интерес. Все попытки склонить Россию согласиться с новым мировым порядком через Совет Россия – НАТО, механизм Соглашения о партнерстве и сотрудничестве ЕС и России[73], а также участие в «Большой двадцатке» и в Совете Европы так и не убедили Кремль, что Россия должна тихо смириться с потерей того, что считала своей законной сферой влияния, и с расширением НАТО и Евросоюза чуть ли не до ее порога.

Наверное, Западу следовало бы помнить, что Россия на протяжении всей ее тысячелетней истории трактовала свою безопасность через призму контроля над соседями. В этом она отличалась от других государств – Османской, Австро-Венгерской, Британской, Французской империй, – которые в конце концов приспособились к утрате своих имперских владений, как сопредельных территорий, так и заморских. Для России колонизация сопредельных территорий и покорение соседних народов была процессом постоянным. На протяжении столетий Россия не раз сжималась, а затем вновь расширялась, «собирая земли» и восстанавливая свою евразийскую империю. Вспоминается крылатое изречение императрицы Екатерины II о том, что нет иного способа защищать границы России, кроме как расширять их{789}. Владимир Путин считает, что действует в традициях российских правителей, обеспечивавших безопасность России за счет господства над ее соседями.

Крымский кризис высветил целый ряд устойчивых проблем в американо-российских отношениях. Происходящее на Украине имеет для России неизмеримо большее значение, чем для США или их европейских союзников. Украина по-прежнему остается приоритетом для России, тогда как администрация Барака Обамы в ходе перезагрузки и после избрания президентом Виктора Януковича стала уделять Киеву значительно меньше внимания в надежде устранить этот источник разногласий с Москвой. В Вашингтоне рассчитывали, что Европейский союз возьмет на себя основную роль в отношениях с Украиной. Для Москвы Украина представляет собой объект ключевых интересов, как внутренних, так и внешних. У США же интерес к Украине возникает лишь периодически.