В 2007 году Владимир Путин отправился в Гватемалу, чтобы представить и поддержать российскую заявку на проведение зимних Олимпийских игр 2014 года. До этого Россия принимала у себя Олимпийские игры летом 1980 года, через восемь месяцев после вторжения советских войск в Афганистан. Те Игры успешными назвать никак нельзя: их бойкотировали многие страны во главе с Соединенными Штатами, в том числе Япония и Китай. На сей раз Путин твердо вознамерился победить в конкурсе претендентов и принять Олимпиаду в одном из своих любимых уголков страны – расположенном в субтропиках городе Сочи. Ради этого он обратился к Олимпийскому комитету с речью на нескольких языках, включая английский и французский. Кампанию он провел блестяще: Россия выиграла право стать хозяйкой Олимпиады. По общему признанию, эта победа стала частью более широкой кампании, задуманной Путиным и имеющей целью во всей красе продемонстрировать миру возродившуюся, уверенную в своих силах Россию{775}. Через несколько месяцев участники Валдайского клуба посетили Путина в его изысканной сочинской резиденции с великолепным видом на Черное море. Ближе к вечеру, когда заходящее солнце освещало живописный ландшафт за панорамным окном, Путин рассказал участникам группы, с каким удовольствием предвкушает, как его страна будет принимать у себя Олимпиаду; выигранное право на ее проведение – главное доказательство, что он помог своей стране восстановиться и занять в мире подобающее ей место. Многие из его гостей тогда пришли к выводу, что Олимпиада в Сочи станет частью наследия, которое оставит после себя президент Путин, когда в 2008 году покинет Кремль.

А дальше проект, который задумывался, чтобы подчеркнуть роль России как мировой спортивной и туристический державы, постепенно превратился в еще один крупный источник трений между Россией и США. Хотя сами Олимпийские игры увенчались несомненным успехом, события, предварявшие их и последовавшие непосредственно за ними, ясно показали, насколько углубилась трещина в отношениях между Москвой и Вашингтоном. Россия и Запад пререкались по поводу источников терроризма на Северном Кавказе, безопасности спортсменов-олимпийцев, по поводу коррупции, сопровождавшей строительство олимпийских объектов и их снабжение. Еще одним источником напряженности был принятый в России закон против «пропаганды гомосексуализма».

Сочи располагается в живописной местности, однако в опасном соседстве с границей между Грузией и Абхазией и совсем неподалеку от неспокойного российского Северного Кавказа. Соединенные Штаты сотрудничали с Россией и другими государствами, чтобы обеспечить безопасность места проведения Олимпиады. Однако противники Кремля на Северном Кавказе не преминули напомнить миру, насколько велика опасность, которая может угрожать Играм: за пять недель до открытия Олимпиады террористы-смертники привели в действие взрывные устройства на вокзале и в салоне троллейбуса в Волгограде (который находится примерно в 650 км от Сочи). В результате терактов погибли 34 человека{776}. Опасения за безопасность олимпийских объектов в Сочи нарастали по мере поступления сообщений о том, как легко злоумышленникам было бы проникнуть за взятку на охраняемые территории, невзирая на тщательные проверки служб безопасности. Российские же СМИ выставляли все это как очередную попытку Америки замарать репутацию России, особенно после того, как ряд зрителей отказались от поездки в Сочи из соображений личной безопасности{777}. А с точки зрения российского правительства, Запад не сумел по достоинству оценить способность России обеспечить надежную защиту всех, кто прибывает в Сочи.

Еще одним источником напряженности в отношениях России и США стали критические отзывы журналистов о процветающих на олимпийских стройках в Сочи коррупции и некомпетентности. За несколько недель до начала Олимпийских игр стали появляться материалы, высмеивающие недострой и недоделки на гостиничных объектах{778}. Но поскольку аналогичные проблемы отмечались и на предыдущих Играх, возник вопрос: не стала ли Россия объектом несправедливой критики? Более серьезными и убедительными выглядели истории о разгуле коррупции на строительстве олимпийских объектов, стоимость которых, по некоторым сообщениям, составила $51 млрд[72]– намного дороже, чем стоили спортивные объекты предыдущих Олимпиад, и намного больше, чем $40 млрд, потраченные Китаем на летнюю Олимпиаду 2008 года{779}.

По общему признанию, больше всего раздоров и разногласий вызвали события, последовавшие за тем, как Государственная дума в июне 2013 года приняла закон, предусматривающий наказание за пропаганду «богохульных» нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Хотя формулировки закона были размытыми, он явно принимался в интересах Православной церкви и чтобы нанести удар по правам представителей ЛГБТ-сообщества{780}. Реакция Белого дома последовала незамедлительно: «Я нетерпим к странам, где запугивают геев, лесбиянок и трансгендерных лиц или причиняют им вред», – заявил президент Обама{781}. Путин же на заседании Валдайского клуба посетовал на «избыточную политкорректность» и изобразил Россию защитником традиционных христианских ценностей перед лицом упаднического Запада:

Мы видим, как многие евроатлантические страны фактически пошли по пути отказа от своих корней, в том числе и от христианских ценностей, составляющих основу западной цивилизации. Отрицаются нравственные начала и любая традиционная идентичность: национальная, культурная, религиозная или даже половая. Проводится политика, ставящая на один уровень многодетную семью и однополое партнерство, веру в Бога и веру в Сатану{782}.