Но так как эта программа изначально запрашивала автономию только для народов Дунайской монархии, то ее можно было бы спасти, если бы Карл I не тянул до 16 октября 1918 г. с объявлением о том, что он превратит свою империю в федерацию, даже тогда сохраняя целостность королевства Венгрия. Это случилось всего за два дня до ответа Вильсона на предложение Австро-Венгрии о заключении перемирия, в котором он подчеркнул признание независимых Чехословакии и Югославии. Во второй половине октября ввиду полного военного краха Центральных держав во всех ненемецких и невенгерских частях монархии Национальные советы могли взять власть в свои руки без кровопролития или насилия и приступить к организации так называемых государств-преемников, на которые распалась Габсбургская империя. Более того, даже расплывчатого обещания федерализации было достаточно для того, чтобы заставить Венгрию разорвать все свои связи с Австрией, за исключением личного союза, который также прекратил свое существование, когда даже немецкая часть Австрии провозгласила себя республикой.

Когда Первая мировая война закончилась в день перемирия 1 1 ноября 1918 г., империи Романовых, Габсбургов и Гогенцоллернов, которые перед войной правили Центральной и Восточной Европой, и даже свободные Балканские государства находились в их соответствующих сферах влияния, больше не существовали. Это сильно повлияло на обсуждения, проходившие на мирной конференции, открывшейся в Париже 18 января 1919 г. Но была огромная разница между полным распадом России и Австро-Венгрии, последовавшим за падением их династий, и положением Германии – их главного врага. Здесь тоже революция, случившаяся в последнюю минуту, заменила императора и всех других монархов мелких немецких государств республиканской формой правления. Но эта Германская республика, более единая, чем была империя, продолжала называть себя рейхом, который, будучи далеким от распада, надеялся сократить насколько возможно территориальные потери вдоль своих границ – неизбежное последствие принятия мирной программы Вильсона.

Было очевидно, что в добавление к Эльзасу и Лотарингии эти уступки должны будут включать по крайней мере часть Центрально-Восточной Европы, которая была присоединена к германской Центрально-Западной Европе в результате разделов Польши. Однако ввиду того, что 13-й пункт программы Вильсона требовал восстановления Польского государства не в его исторических границах до разделов, а на территориях, «заселенных, бесспорно, поляками», проведение новой польско-германской границы требовало долгого обсуждения. Требования Польши были представлены пяти крупным державам, которые принимали решения по территориальным вопросам, Романом Дмовским – главой делегации Польши, которая была признана государством-союзником. Другой делегат от Польши, известный пианист Игнаций Ян Падеревский, ставший теперь премьер-министром и министром иностранных дел, незадолго до конференции заключил соглашение между Государственным комитетом Польши под председательством Дмовского, представителя поляков на Западе в военное время, и Юзефом Пилсудским – первым главой Польского государства, которому Регентский совет передал власть в Варшаве после крушения Германии.

В добавление к прусской доле в разделах, то есть провинциям Познань и Западная Пруссия, требования поляков включали также те территории, которые попали под власть Пруссии перед разделами, но остались этнически и лингвистически польскими. Это были Верхняя Силезия и северная часть Восточной Пруссии. Составляя проект договора с Германией, «Большая пятерка» решила, что в двух регионах Восточной Пруссии следует провести референдум. При пересмотре своего черновика для внесения в него возражений немецкой делегации они заменили свое первое решение приписать Верхнюю Силезию Польше другим – решением о проведении там еще одного референдума. Это было сделано по просьбе британского премьер-министра Ллойд Джорджа, который также был против включения в состав Польши населенного преимущественно немцами города Данцига. Поэтому уже в первом варианте договора Германии были оставлены не только второстепенные приграничные районы Познань и Западная Пруссия, чтобы сократить немецкое меньшинство в новой Польше, но и Данциг – исторический порт Польши, который был необходим для «свободного и надежного доступа к морю», обещанного Польше в 13-м пункте программы Вильсона; в нем ей было отказано, и Данциг был объявлен вольным городом под управлением Лиги Наций. Польше были гарантированы особые права, особенно в порту Данцига, но это решение стало источником постоянных трений. Серьезные проблемы также возникли после референдума в Верхней Силезии, который был отложен до марта 1921 г. Ввиду того, что великие державы не могли договориться о подробностях раздела этой территории, который оказался необходимым в результате голосования в отдельных районах, эту проблему пришлось решать Лиге Наций, которая на съезде в Женеве 15 мая 1922 г. – почти через три года после подписания Версальского договора 28 июля 1919 г. – осуществила этот раздел самым объективным и тщательным образом.

Так как референдумы в Восточной Пруссии, проведенные в июле 1920 г. во время вторжения в Польшу Советов[79], проголосовали в пользу Германии, вся эта провинция за исключением Мемеля (Клайпеды) в ее северо-восточной части, позднее отошедшего к Литве, осталась частью рейха. Такой немецкий анклав, расположенный к востоку от польской провинции Поморье (называемой немецкой пропагандой Польским коридором), действительно был постоянной угрозой безопасности Польши. Сомнительное с экономической и военной точки зрения, это решение проблемы польско-немецкой границы – единственной части Версальского договора, касавшейся Центрально-Восточной Европы, – было принято с одним желанием – применить принцип национального самоопределения как можно более объективным образом.

Другие договоры, подготовленные и подписанные на Парижской мирной конференции, касались почти исключительно проблем Центрально-Восточной Европы. Это было справедливо в отношении всех из них, кроме Севрского договора, который был заключен с Турцией 10 августа 1920 г., но так и не был ратифицирован или приведен в исполнение и был заменен на Лозаннский договор от 24 июля 1923 г. Только определение новых границ Турции в Европе, которые оставались почти неизменными, и демилитаризация обоих берегов Черноморских проливов, которые вместе с Константинополем остались во владении Турции, несмотря на перевод ее столицы в азиатскую Анкару, представляли непосредственный интерес для Центрально-Восточной Европы. Сравнительно небольшими были территориальные изменения, осуществленные по договору в Нейи, подписанному 27 ноября 1919 г. с Болгарией, но эта страна была глубоко возмущена потерей своего доступа к Эгейскому морю из-за уступки Западной Фракии Греции, помимо мелких уступок Югославии. Болгария присоединилась к Центральным державам с расчетом вернуть себе утраченное в 1913 г., и теперь после еще одного поражения она пережила еще большее разочарование.