— О, мы так надеемся встретить вас там, — суетливо вмешалась Мари. — Сейчас такая нехватка кавалеров, хотя моя дочь, к счастью, никогда не бывает обделена вниманием, и ее карточка всегда заполнена. Молодой Свирягин — chèrie, ты помнишь этого славного капитана? — уже попросил моего разрешения пригласить Ирину на котильон. Это было так мило с его стороны! Он сказал, что лучше заранее побеспокоиться о приглашении, чем потом выяснить, что у некоей барышни все танцы уже заняты. У Ирины еще свободны вальс, мазурка, экосез, — она выразительно посмотрела на графа и добавила:

— Если вы принимаете участие в бале, ваше сиятельство, то, я надеюсь… вы окажете честь моей дочери…

Ирина вспыхнула от удовольствия.

«О, Боже мой! Она прямо-таки навязывает ему Ирину», — сгорая от стыда за своих родственников, которые сегодня один за другим успели проявить себя во всей красе, Докки покосилась на Палевского. У него дрогнули уголки губ, придавая лицу еле уловимое язвительное выражение.

— Madame, — с легким поклоном ответил он Мари, — увы, мои раны еще дают о себе знать, так что на балах мне суждена пока роль скорее зрителя…

— Но вчера вы танцевали! — с обидой в голосе перебила его Ирина.

— Да, да, мы видели! Вы так чудесно танцуете! — игриво добавила Мари.

Палевский вскинул брови.

— Уверен, madame, для вашей дочери сыщутся кавалеры куда здоровее и моложе меня, — любезно, но твердо сказал он таким тоном, что Мари моментально прикусила язык, а Ирина надулась и исподлобья зло посмотрела на Докки.

— К счастью, я вполне способен танцевать экосез, — громогласно объявил Вольдемар и с низким поклоном пригласил Докки на этот танец, после чего сообщил, что с превеликим удовольствием станет кавалером Ирины на тур вальса, не забыв попросить Мари составить ему партию в польском.

Докки, вынужденная принять приглашение Вольдемара, поймала на себе смеющийся взгляд Палевского, после чего он откланялся и был таков.

— Но каков! — Мари от досады чуть не растерзала свои перчатки. — Трудно ему потанцевать с Ириной! Поставил нас в такую неловкую ситуацию!

— Ты сама себя поставила в неловкую ситуацию, — не выдержала Докки, которая уже по горло была сыта своими родственниками. Не обращая внимания на Ламбурга, она продолжила, обращаясь к Мари: — Как тебе только пришло в голову обращаться к генералу с подобной просьбой? Ты предстала перед ним как невоспитанная дама, не знающая элементарных правил приличия. Не удивлюсь, если в следующий раз ты предложишь ему жениться на твоей дочери, упомянув перед этим, сколько раз ей делали предложение.

— Но я не предлагала ему жениться! — покраснев, воскликнула Мари. — Я всего лишь намекнула ему, что у Ирины есть свободные танцы.

— Ты не намекала, а самым недвусмысленным образом предложила ему танцевать с Ириной. Признаться, на этот раз по бесцеремонности ты превзошла саму мадам Жадову.

— Вы так заступаетесь за Палевского, потому что сами рассчитываете с ним танцевать! — выкрикнула обозленная Ирина и разрыдалась.

Мари бросилась успокаивать дочь, приговаривая, что у нее будут кавалеры куда достойнее этого самоуверенного генерала, не желающего снизойти до танца с такой юной и красивой барышней.

— Нет, не будут! — всхлипывала Ирина, отпихивая от себя мать. — Я хочу танцевать с ним! Все бы обзавидовались, увидев, что он выделил меня среди других! А теперь я должна буду терпеть этого Свирягина или вообще стоять у стены. И все из-за тебя, потому что ты не сумела устроить мне его приглашение!

— Но вы не будете стоять у стены, — несколько шокированный разыгравшейся перед ним сценой заметил Вольдемар. — Вы танцуете с этим капитаном, со мной… Я с удовольствием приглашу вас и еще на какой-нибудь танец, хотя должен признаться, некоторые па мазурки у меня получаются не так ловко, как у более молодых кавалеров.

Представив себе Ламбурга, с изяществом медведя отплясывающего мазурку, Докки изо всей силы попыталась удержаться от смеха, а у Ирины в глазах появилась паника.

— Нет, — простонала она, — никто, никто не сможет заменить Палевского! Если только князь Рогозин, но он — не генерал, и у него нет ни орденов, ни славы графа.

— Зато он — князь, — поспешно сказала Мари. — Титул у него выше. И он тоже очень красив.

— Но Рогозин наверняка будет танцевать с Докки, — капризно протянула Ирина. — Она все время уводит у меня лучших кавалеров!

Вольдемар растерянно затоптался на месте, а Докки, утомленная глупостью Ирины, резко сказала:

— Уверена, эти лучшие кавалеры на дух не выносят истеричных и себялюбивых барышень. К тому же, насколько мне известно, они никогда не входили в число твоих поклонников.

Мари ахнула, Ирина поперхнулась и перестала плакать, а Ламбург умиротворяющим покашливанием позволил себе напомнить дамам о своем присутствии.

— Извините, мне нужно написать еще несколько писем, а затем собираться на прием к князю Вольскому, — Докки выразительно посмотрела на часы, всем видом показывая, что визит вежливости, оказавшийся верхом невежливости, несколько затянулся.

— Пойдем, дорогая, — Мари потянула к выходу Ирину, бросив на Докки укоризненный взгляд и пообещав на днях к ней заехать, чтобы всласть поболтать, как добрым подругам.

Ламбург произнес несколько цветистых комплиментов и поспешил за своими спутницами, а Докки в изнеможении опустилась в кресло, ощущая себя бескрайним сжатым полем, по которому нещадно прошлись тупыми и ржавыми серпами.

Весь остаток дня она ждала Палевского — они не успели условиться о новой встрече, и Докки не знала, когда и где сможет увидеть его. Она не хотела выходить из дома, боясь разминуться с ним, но он так и не появился и не прислал записки, и Докки в конце концов все же решилась отправиться в гости, втайне надеясь застать Палевского у князя Вольского.

Но там его не было, хотя присутствовали его родители и сестра. Были и графини Сербины. Надин вновь в белоснежном платье, к которому не хватало только крыльев и нимба над головой.

— Чистый ангел, — усмехнулась Ольга, глядя на юную графиню. — Ей-богу, ни разу не слышала от нее хоть слова. Только молчит, улыбается и краснеет — мечта холостяка.

— Зачем ей говорить, если рядом ее матушка, которая всегда скажет все, что нужно, и даже более того? — Докки покосилась на старшую Сербину, втолковывавшую что-то княгине Думской. — Как ваша бабушка? Оправилась после именин?

— Провалялась в постели полдня, а потом бодренько собралась в гости. Их поколение отличается удивительной активностью — вчера разве что мазурку не танцевала, — сообщила Ольга. — А вы немного бледноваты. Вас так и не отпустила головная боль?

— Головная боль отпустила, но появилась другая, — поморщилась Докки. — Сегодня мне целый день наносили визиты родственники.