– Сразу после нашего разговора.

– Пожалуйста, не забудьте перед встречей вставить в ухо передатчик. И говорите только то, что я буду подсказывать.

– Хорошо, – кивнул Томази, думая о том, что завтра он сотрет наглого толстяка в порошок. А дядя Сол, конечно же, не будет против – мало ли вокруг толковых режиссеров? – Поеду выпью с Президентом по стаканчику скотча перед встречей.

– Передавайте ему привет.

– Кому?

– Президенту.

– Вы знакомы?

– Это я его сделал.

– Что? – поднял брови сенатор, но Бобби отвернулся, давая понять, что не собирается отвечать на вопрос.

Томази пожал плечами, процедил короткое ругательство и вышел.

Челленджер хмыкнул и посмотрел на провинившегося помощника:

– Еще раз меня подведешь, я тебя оцифрую, а файл сотру.

– Не подведу, – пообещал помощник, пряча улыбку, – он понял, что гроза прошла стороной.

///

Этого человека звали Хосе Медрано, он прибыл на Восточное побережье из Сальвадора, командовал одним из подразделений боевиков, нанятых «guerreros» для войны с FN23, но не удовлетворился игрой за одну команду. Точнее, он намного раньше Крокодила понял, чем закончится поездка в Америку, и принял предложение вербовщика «повысить вероятность остаться в живых». Хитроумный белый парень, известный к югу от Техаса как крупный торговец оружием и мастер решения сложных вопросов между картелями, партизанами, террористами и государственными властями, четко и доходчиво обрисовал Медрано его перспективы, но тут же добавил, что есть возможность поднять ставки: нужно всего лишь согласиться на дополнительный контракт.

Когда Хосе услышал, что из себя представляет «дополнительный контракт», то понял, что его точно убьют.

Потом Хосе понял, что если откажется – его точно убьют прямо сейчас.

И сказал, что выполнит дополнительный контракт за особую плату: два миллиона его сыну и чистые документы для жизни в безопасном Сиэтле.

Сделка состоялась.

И сейчас отряд Медрано – сотня крепких, умеющих убивать парней – прятался в ангаре на окраине Вашингтона, где бойцы неспешно переодевались в форму полицейского спецназа округа Колумбия. Комбинезоны, снаряжение, оружие, защита – все было в точности как у настоящих полицейских. Не могло быть другим, поскольку все привезли с полицейских складов. Здесь же, в ангаре, ждали своего часа два автобуса, броневик и бронированный внедорожник со всеми полагающимися опознавательными знаками на бортах и нужными кодами для сети.

Один отряд не мог устроить то, что требовалось вербовщику, и Медрано догадывался, что наняли не только его. А не меньше пяти-шести подразделений, состоящих из готовых на все боевиков.

Увидев, что парни переоделись, Хосе взобрался на броневик и поднял руку, призывая бойцов к тишине. Осмотрел ребят, которые верили, что нынешнее задание им поручили «guerreros», и громко спросил:

– Все получили оружие?

– Да.

– Снаряжение?

– Да.

– Все помнят, что нужно делать?

– Да.

– Больше инструкций не будет, – Медрано помолчал. – Когда приедем на место – сразу начинаем действовать.

///

– Внимание! Конвой PQ12R! Ответьте! Конвой PQ12R, немедленно выйти на связь!

Мегера выждала пару секунд, затем надавила на кнопку и спокойно произнесла:

– Говорит конвой PQ12R, кто вызывает?

– Не важно, кто вызывает. Примите код: 1919LJD23, – пауза. – Что вы видите?

– У вас наивысший приоритет, сэр, – почтительно отозвалась Мегера, в точности воспроизводя интонации военного, неожиданно оказавшегося перед офицером более высокого ранга.

– Какого черта вы забыли у Рокфеллер-центра?

– Мы получили приказ…

– Я отменяю ваш приказ. Возвращайтесь на базу и доложите начальству, что вас взломали…

– Он может отменить приказ? – прошептала Карифа «свою» фразу из их маленькой постановки. И прошептала именно так, как следовало: достаточно тихо, чтобы начальник охраны Рокфеллер-центра понял, что фраза предназначена не ему, но достаточно громко, чтобы он ее услышал.

– Да, тупая ты дура, я могу отменить ваш чертов приказ! Валите отсюда…

– Сейчас, – сказала Эрна.

И Нкечи улыбнулась.

Потому что начальник охраны Рокфеллер-центра позволил им выиграть драгоценные секунды.

Расчет Мегеры оказался изумительно точен: их психологически выверенный разговор помешал опытному командиру отдать приказ на открытие огня, и лишь когда идущий впереди колонны грузовик с экскаваторным ножом на «носу» снес пару столбов, расчистив конвою путь к башне, начальник сообразил, что его обманули, и по «pixy» открыли огонь из всех стволов: открылись автоматические пулеметные башни, и слетелся рой ударных дронов, как средних, так и тяжелых. На мгновение показалось, что черные машины вот-вот окажутся вдавлены в асфальт, не вынеся тяжести бесконечного числа снарядов и пуль, но…

Но прежде чем спутницы впали в панику, Эрна послала зашифрованное сообщение, и находящиеся в ее распоряжении дроны РЭБ нанесли бесшумный, но очень мощный удар, вырубив на несколько минут все коммуникации и средства связи в округе.

Огонь мгновенно прекратился.

///

Несмотря на царящий в Нью-Йорке бардак, Семнадцатый полицейский участок выглядел удивительно спокойно, если не сказать – умиротворенно. Создавалось впечатление, что его сотрудники то ли не знали о кровавой войне банд, то ли не считали ее чем-то важным, то ли были уверены, что долго она не продлится: никакой суеты у входа; никаких дополнительных мер защиты, во всяком случае заметных, вроде выдвинутых бронированных щитов или пулеметных башен; никаких броневиков. У главного подъезда – один патрульный седан да пара полицейских в бронежилетах.

И ленивый голос в сети:

– Конвой PQ12L, какого черта вы забыли в нашей зоне ответственности?

– Получили приказ на боевое патрулирование, – ответила Оити в точности так, как велела Мегера. – Есть информация разведки, что здесь назревают неприятности.

– У нас таких данных нет.

– Я тоже не рвалась на улицы, – проворчала Оити.

В ответ – короткий смешок. Но сразу за ним – холодный приказ:

– PQ12L, у вас есть тридцать секунд, чтобы проехать мимо нашего здания. Не успеете – откроем огонь.

– Вы серьезно?

– Если остановитесь – откроем огонь.

«Сейчас», – услышала Оити голос Мегеры и надавила на кнопку, сказав:

– Мы не остановимся…

Потому что ракеты можно выпустить с движущихся автомобилей, а ничем другим окна и двери Семнадцатого участка не пробить: резерв охраны Рокфеллер-центра был защищен и оснащен на высочайшем уровне. Как, собственно, и сама башня.