Кайсаровым мгновенно среагировали и через двадцать минут уже ехали по чуть подсохшему сельскому грейдеру.

Воришек удалось настичь на развилке к селу Рябиновка, находящемуся ближе к Барсуково, но лежащему чуть восточнее от самого просёлочного тракта.

Мочалов бесстрашно перегородил дорогу своей «Камри» и вылез из машины. Навстречу ему, из старого ГАЗона выскочила неприятно толстая бабка неопределённого возраста, но далеко не первой молодости, в чёрном платке и длиннющем чёрном платье, а с кузова спрыгнула пара мужиков, почти ровесников Сергея.

— Чаво надо? — недовольно-агрессивно спросила бабка.

— Это я хочу у вас спросить, на каком основании вы воруете лес?

— Мы не воруем, а берём на богоугодное дело: для восстановления церкви в Рябиновке. Я — староста прихода. Василёк, внучек мой, увидел, что много леса привезли в Тополиновку. Ну так от десятка брёвен не убудет на благое дело.

— Убудет. Верните всё на место и тогда я…

— А это ты видел? — один из мужиков перебил его и показал кукиш. — Богатеи! Небось, дачи себе собралися делать, а на церкву помочь, так ни крошки!

— Это ваше последнее слово? — спокойно спросил Сергей.

— Что, полицией нас стращать решил? — бабка упёрла руки в бока. — Так у меня там родственник работает, посмотрим, кто твое заявление примет.

— Примут, тоже есть знакомства.

— Гнида ты богатейная! — влез в разговор второй мужик. — Знаю я тебя — два мага́зина стройматериалов имеешь, а жмотничаешь! Нехристей вокруг себя собрал, так и сам нехристем стал!

— Ещё раз повторяю, либо сию минуту возвращаете лес на место, либо…

— Что ты нам сделаешь, сволочь? — разошёлся второй мужик. — Стрельнешь?

— Применю останавливающие средства, — всё также спокойно ответил ему Мочалов.

— И совесть не дрогнет? — спросил первый подручный старостихи. — Тут лесу-то всего ничего!

— Ну, не хотите по-хорошему… — Сергей полез в карман и достал мобильник.

— Правду Семён сказал — нехристь ты, — с досадой проговорила старостиха и повернулась к ГАЗону. — Алексий! Отцепляй…

— Нет, откуда взяли, туда и обратно отвезёте, — возразил ей Мочалов.

— А ты докажь, что мы его взяли! Докажь! — захохотал Сёмен.

— Сергей Иванович! Я сейчас на базу позвоню, и машину пришлют.

— Ну, смотри Серёжа, недалёк Судный День, ох, недалёк… — покачала головой старостиха — и не будет тебе прощенья. И в правду нехристем стал — церкви православной не помогаешь.

— А как же «не укради» по вашим канонам? — спросил её Мочалов.

— Воистину нехристь ты! — резюмировал Семён. — Чёрт и есть! Только рогов не хватает!

— Уймись, Семён, — осадила его старостиха. — А ты запомни — разговор ещё не закончен. Поехали! — отдала приказ она остальным, и вскоре старый ГАЗон, чадя движком, аккуратно объехал легковушку по отсыпке и убрался восвояси.

— Вот и поговорили… — мрачно заключил Мочалов.

— У нас проблемы, Сергей Иванович? — осторожно спросил Кайсаров.

— С такими соседями и врагов не надо, — буркнул Сергей. — Теперь нужно держать ухо востро: не получилось средь бела дня, припрутся ночью.

— Увеличить охрану?

— Да, на пару человек и позаботься о питании.

— Сделаю, — кивнул Мурад.

Кайсаров вызвал в Тополиновку всю бригаду грузчиков. Общими усилиями они разделили полученный лес на две части и закрепили каждую из них жёсткими металлическими тросами, повесив на каждое сочленение замки со скрытыми дужками. В охране остались трое крепких ребят, которых прораб основательно проинструктировал и дал в качестве «оружия» по паре баллончиков с перцовой смесью.

3 апреля 2027 года. пгт Барсуково. Утро

Этот день начался с погожего тёплого утра. Вчерашнее происшествие сподвигло Мочалова на трудовой подвиг: заставило его вспомнить молодость и наравне со всеми заниматься сортировкой и упаковкой леса. После чего уставший, но довольный результатом работы, он завалился спать сразу после ужина и проспал дольше обычного. Поэтому не успел Сергей продрать глаза и сделать небольшую зарядку, как в дверь позвонили. Чертыхаясь, Сергей вышел в сени и обомлел — на пороге дома стояло трое, возглавляемые женщиной, да ещё и в форме майора полиции. Двое мужчин в гражданке, были одеты в спортивные тёплые брюки, а сверху — толстовки с глубокими капюшонами, скрывавшими лица.

— Мочалов Сергей Иванович? — хорошо поставленным профессиональным голосом поинтересовалась офицер полиции.

— Я и есть, а вы кто? — он оглядел её с подозрением.

— Эти двое совсем совесть потеряли, — кивнула она на стоящих сзади мужчин. — Решили за бабской юбкой спрятаться.

Сергей не успел ничего ни сказать, ни сделать, как один из мужиков не выдержал и заржал. Капюшон толстовки съехал назад и Сергею предстала физиономия Антона. Денис тоже не стал затягивать с разоблачением и снял своё «забрало».

— Ну, вы вообще! — мотнул головой Мочалов. — Я было подумал, что это по вчерашнему эпизоду.

— А что вчера было? — сделал стойку Девятов.

— Может, вы нас в дом пригласите? — вкрадчиво поинтересовалась дама-майор.

— Прошу прощения, проходите, конечно! — он сделал пару шагов назад, освобождая место у двери для гостей.

— Спасибо, а вы — подождёте, пока я не разуюсь, — обронила дама «группе прикрытия». — До чего дошли мужики в погонах… не знала, Девятов, ра-а-аньше, что ты способен на это… — наконец она освободилась от полусапожек — а то бы вчера не вышла за тебя замуж.

— Как я понимаю, вы — Вера Ивановна? — ухмыльнулся Мочалов.

— Совершенно правильно понимаете, — майор приветливо улыбнулась. — А эти оболтусы часто вас разыгрывают?

— Нечасто, но бывает, особенно ваш супруг.

— Придётся провести несколько мероприятий на тему повышения морального облика, — она повернулась к обоим «браткам» и стала в позу «Ф». — И с обоими.

— Вера! Да подожди ты со своими мероприятиями! — махнул рукой Антон. — Серёга! Давай, колись, что вчера было? Какой-то наезд?

— Давайте в дом, там и поговорим.

— Во-о-от! Сразу видно — Мужчина! — Вера сделала комплимент Мочалову. — Сергей! Кстати, вы позволите на «ты»? — он кивнул. — Тогда я — просто Вера.

— Очень приятно, — желая отомстить друзьям за розыгрыш, он галантно поцеловал даме ручку.

— Боже мой! Где были раньше мои глаза? Оказывается, не перевелись на Руси настоящие мужчины!

— Что, уже развод? — поддел её муж.

—