к работе на плантациях кандийских крестьян и сингалов из прибрежных областей, но за более высокую плату, чем индийских кули.

Кофейные плантаторы на Цейлоне предпочитали использовать труд индийских кули, которые соглашались работать за умеренную плату. Стремление индийских плантационных рабочих скопить как можно больше денег до возвращения на родину помогало плантаторам значительно интенсифицировать их труд. Начиная с 30-х годов в сезон сбора кофе на Цейлон стали регулярно приезжать индийские плантационные рабочие. С развитием плантационного хозяйства наблюдался рост числа прибывавших индийских кули. Проблема рабочей силы особенно остро встала в период кофейного бума в начале 40-х годов. Впервые серьезную нехватку рабочей силы кофейные плантаторы ощутили во второй половине 1842 г. С проблемой нехватки рабочей силы столкнулось созданное в том же, 1842 г. Цейлонское общество сельского хозяйства. Это общество обратилось к колониальным властям на Цейлоне с предложением принять участие в расходах, связанных с созданием жилищ, базаров и налаживанием медицинского обслуживания плантационных кули на пути их следования от юго-восточного побережья Индии до районов цейлонского плантационного хозяйства. Цейлонские газеты того времени, многие из которых выражали интересы кофейных плантаторов, резко критиковали колониальную администрацию за отказ взять на себя заботу по обеспечению кофейных плантаций рабочей силой.

Однако вскоре трудности по обеспечению цейлонских плантаций индийскими кули, вызванные вспышкой холеры, подошли к концу. Если за июль — декабрь 1842 г. на Цейлон прибыло всего 13 935 индийских кули, то в 1843 г. — 31201, а в 1844 и 1845 гг. соответственно — 71 173 и 67 278 человек. Английские колониальные власти воспользовались временным разрешением проблемы рабочей силы для того, чтобы отказаться от предоставления каких-либо средств для оказания помощи индийским плантационным рабочим.

При выращивании кофе не требовалось большого числа постоянных рабочих, они были необходимы лишь в сезон сбора урожая — с конца августа до середины ноября. Индийским кули приходилось поэтому дважды преодолевать тяжелый путь: из Южной Индии в район плантационного хозяйства и обратно. После небольшого морского путешествия на переполненных судах кули должны были проделать пеший переход по заболоченным, малярийным джунглям северной части Цейлона. На их пути почти не встречались деревни, не было мест, где можно было бы пополнить запасы продовольствия и питьевой воды; кули были лишены медицинского обслуживания. Как отмечал один из цейлонских плантаторов того времени, Милли, «только немногие группы кули прибывали на плантации без нескольких смертных случаев в пути, но еще больше смертей происходило после их прибытия на плантации, что было связано с трудностями путешествия и изменением климата» [цит. по: 178, 238].

Плантаторы не несли никакой ответственности за умерших кули. Тех, кто не был в состоянии работать, прогоняли с плантации, оставляя безо всяких средств к существованию. Созданная в 1838 г. в Канди больница при обществе «Друг в беде» вскоре превратилась в больницу для индийских плантационных рабочих. Она существовала на частные пожертвования и испытывала острый недостаток средств. Колониальные власти считали, что все расходы по содержанию плантационных рабочих должны нести плантаторы. Между представителями английской колониальной администрации и кофейными плантаторами разгорелся длительный спор о том, кто должен нести основные расходы, связанные с перевозкой индийских кули на цейлонские плантации и созданием для них сносных условий существования. Почти никто не откликнулся на призыв Цейлонского общества сельского хозяйства, чтобы владелец каждой плантации ежегодно вносил 3 ф. ст. в фонд помощи индийским плантационным рабочим.

В 20-х годах не существовало особой системы вербовки индийских рабочих и владельцы плантаций посылали в Южную Индию своих агентов. Но уже к концу 30-х годов сложилась система вербовки индийских плантационных рабочих, получившая название «система кангани».

Обычно для поездки на цейлонскую плантацию индийские кули объединялись в группы по 25–30 человек и выбирали из своей среды главу — кангани. Кангани заботился о доставке группы на плантацию, распоряжался всеми денежными средствами, вел переговоры об условиях найма на работу. Он выступал посредником между управляющим плантации и членами группы плантационных рабочих. При вербовке индийских рабочих им обычно выдавался аванс на дорожные расходы, связанные с поездкой на цейлонскую плантацию. Этими деньгами распоряжались кангани, в обязанности которых входила закупка риса и других необходимых товаров. Неграмотный кули не знал точной суммы аванса, что давало кангани возможность присваивать часть денег.

Кроме установленного заработка кангани ежедневно получал дополнительные средства за каждого вышедшего па работу кули его группы, так называемые «деньги с головы». Тем самым создавалась заинтересованность кангани в том, чтобы как можно больше кули вышло на работу. Кангани стали заставлять выходить на работу даже тяжело больных кули. Постепенно из выбранного самими кули главы определенной группы кангани превратился в надсмотрщика-вербовщика, агента управляющего плантации. Многие кангани стремились перехватить по дороге группу кули и завербовать ее на другую плантацию. Такая незаконная вербовка была особенно распространена в периоды затруднений с рабочей силой. Сложившаяся на Цейлоне система найма индийских кули делала для кангани возможным выдачу кули только около третьей части денег, отпускаемых для него плантатором.

Смертность среди индийских кули была очень велика. Это объяснялось тем, что обычно на цейлонские плантации вербовались индийские крестьяне, находившиеся в крайне тяжелом материальном положении. Они с большим трудом преодолевали путь до плантации. Цейлонские исследователи, ссылаясь на местную прессу, считают, что за период с 1841 по 1849 г. от различных причин умерло 70 тыс. индийских плантационных рабочих, или 25 % всех прибывших на Цейлон. Но вполне вероятно, что этот процент был еще выше. Так, находившийся в 40-х 44 годах на Цейлоне Твайнэм указывал: «Не может быть сомнения в том, что с 1843 по 1850 г. смертность среди иммигрантов-кули была сравнительно высока, особенно между 1843 и 1845 гг.». В 1845 и 1846 гг. на Цейлоне свирепствовала эпидемия холеры, которая была одной из главных причин резкого сокращения притока рабочей силы: число прибывших плантационных рабочих упало с 67 278 в 1845 г. до 34 971 в 1846 г.

Затруднения с рабочей силой в 1846–1847 гг. были вызваны не только разразившейся на Цейлоне эпидемией холеры, но и рядом других причин. Прежде всего, следует указать, что это были годы значительного увеличения площадей под кофейными плантациями, потребовавшего дополнительного числа рабочих рук. Однако благодаря хорошему урожаю в Индии в эти годы сократилось число людей, желавших отправиться работать на цейлонские кофейные плантации.

Кофейные плантаторы поспешили всю ответственность за сокращение притока рабочей силы переложить на колониальную администрацию. В принятом на собрании в Канди в июне 1846 г. меморандуме плантаторы пытались обвинить колониальную администрацию в создавшихся затруднениях с рабочей силой. На базе этого меморандума выборные члены Законодательного совета подготовили ордонанс, обязывавший колониальные власти оказывать помощь при перевозке индийских рабочих на цейлонские плантации.