… Отбор проводили в центре поселка на небольшой площади, очищенной от базарных лотков. Здесь соорудили некоторое подобие помоста, на котором стоял стол, накрытый белой скатертью, и два аквариума, наполненные бумажными квадратиками. Видимо, там были имена тех, кто участвует в отборе.

Еще издалека я приметила мужчин в белоснежных балахонах, расшитых золотыми нитками. Незнакомцы были абсолютно лысыми, со странным ярким макияжем на лице, а их головы украшали необычные татуировки в виде стрел.

– Это кто? – шепотом поинтересовалась я.

– Жрецы, – пояснила Илора. – Полукровки. Потомки драконов и людей, бастарды, выполняющие роль стражников. Они отвечают за соблюдение всех традиций.

– А в твоей деревне не было жрецов? – Мелиса явно удивилась. – Как же так?

Я поняла, что прокололась, и пришлось выкручиваться, придумывая на ходу:

– Были, только выглядели они по-другому, менее яркие.

– Надо же, – девушка покачала головой. – А в твоей деревне тоже берут капельку крови?

– Да, – растерянно произнесла в ответ, осознав, что за все эти дни ни я, ни Аян ни разу не обсудили, как проходит отбор…

– Доченька, пригляди за Яриной. Она ничего не знает, еще попадет впросак, – попросил Аян. – Отбор в ее деревне проводится по-другому. Поможешь?

– Конечно, отец. Увидимся после церемонии, а сейчас нам пора.

Мужчина кивнул и, взяв под руку супругу, отошел в сторону, где уже собрались другие жители деревни. Мы же подошли к старосте, который стоял у помоста, и как коршун оглядывался по сторонам. Заметив нас, он недовольно пробормотал:

– Ну, наконец-то. Одни из самых последних.

– Так получилось, – ответила Мелиса.

– Руку, – сухо рявкнул мужчина.

Девушка протянула ему ладонь, в то же мгновение он уколол ей палец длинной тонкой спицей, а потом появившуюся капельку крови на месте ранки собрал в маленький флакончик.

– Теперь ты, – мужчина кивнул на меня. Я протянула руку и только хотела поинтересоваться, как здесь обрабатывается эта своеобразная игла, как почувствовала резкий укол.

– Ай, – зашипела, морщась от неприятных ощущений.

– Надо же, какая изнеженная… А руки бархатистые, будто и не знали деревенской работы. Жаль, весьма жаль, – мужчина облизал свои губы и, собрав мою кровь во флакончик, поторопил нас. – Идите к остальным девушкам. Скоро ваши судьбы решатся.

Один из жрецов шагнул к нам и безликим голосом произнес:

– Ваши имена?

– Мелиса.

– Ярина.

Мужчина что-то зашептал, совершенно непонятное, но весьма завораживающее. Он словно пел песню, от которой трепетала душа. Рисунок на его голове стал наливаться золотистым цветом, а затем послышалось:

– Проходите, – и жрец сделал движение руками, будто раздвигает шторы. Мелиса шагнула вперед, я послушно последовала за ней, и в ту же минуту оказалась в толпе девушек.

Непонимающе стала озираться и поняла, что все вокруг исчезло – дома, площадь, толпа людей, остался лишь помост со столом, на котором сейчас одиноко стоял стеклянный шар. Зато появилось много девушек.

– Магия подпространства, – пояснила Мелиса, увидев мои округленные от удивления глаза. – Говорят, что когда-то нашлись смельчаки, решившие изменить ход отбора. Они украли ту, которой было суждено отправиться во дворец. Тогда погибли многие и теперь всех участников до конца церемонии скрывают от чужих глаз, а на тех, кому предстоит отправиться во дворец, накладывают древние заклинания, чтобы даже желание бежать не возникло. А разве у вас не так?

– Так, – кивнула я.– Просто отбор каждый раз для меня стресс и, если честно, все будто в тумане, как и сейчас.

– Ой, давай присядем, – Мелиса взяла меня под руку и поволокла к лавкам. – Ты не переживай. Все закончится очень быстро.

– Надеюсь.

И действительно через довольно короткое время на помосте появился староста, в сопровождении трех жрецов. Все расселись по лавкам, а потом мужчина что-то начал говорить о долге и чести, об обязанностях и о светлой жизни… Он нес какую-то чепуху, смысл которой сводился к тому, что все люди рождены только для того, чтобы служить драконам. И если честно, все это звучало ужасно фальшиво.

А после он засунул руку в «аквариум» очень долго мешал его содержимое, а потом вытащил небольшой клочок бумаги и огласил:

– Ярина, племянница Аяна из рода Стальных.

Это прозвучало как гром среди ясного неба. Я непонимающе сидела и смотрела в одну точку, толком не осознавая услышанное. А в голове билась мысль, что это невозможно, меня не могли выбрать, не могли!

– Ярина, племянница Аяна из рода Стальных, – повторил староста и в упор уставился на меня. От его взгляда хотелось спрятаться, убежать, но это было невозможно.

– Ой, – воскликнула Мелиса и тут же стала обнимать меня. – Ох, как же так. Ярина, милая, держись. Все будет хорошо.

На меня обернулись все присутствующие, и вместо жалости, в их глазах я видела радость. Ведь сегодня судьба их миновала, и жертвой выбора стали не они.

– Ярина, подойди к нам, – произнес один из жрецов. – Иди и прими свою судьбу.

Я понимала, что надо встать, но сил не было. Хотелось немедленно прекратить это безумие, но как это сделать…

– Подойди! – раздался властный голос.

Внезапно какая-то неведомая сила буквально подняла меня с места, и я против своей воли пошла к помосту, чувствуя невероятное притяжение, с которым не могла совладать. Стало понятно, что ко мне применили какое-то магическое действие, полностью лишив меня воли. Я чувствовала себя марионеткой в чужих руках, и от бессилия хотелось разрыдаться. Но вот слез почему-то не было.

– Ладонь!

Я автоматически протянула руку одному из жрецов. Он достал флакончик с кровью и, обмакивая в нее кончик тонкой спицы, стал наносить на мою ладонь рисунок, при этом что-то шепча. Стрелка на его голове вспыхнула золотым. Макияж еще сильнее налился красками, в какой-то момент мне показалось, что и меня, и его охватило пламя, и вот уже передо мной не человек, а дракон… Это было похоже на сумасшествие. Перед глазами замельтешили разноцветные точки. Я невольно зажмурилась, и видение тут же пропало.

Жрец как раз закончил свой рисунок, и теперь мою руку украшала непонятная странная вязь. Он дунул на мою руку и все тут же пропало:

– За тобой придут завтра, – сообщил он. – У тебя есть день, чтобы попрощаться с родными и близкими. Если покинешь деревню – умрешь, если постараешься с собой что-то сделать – умрешь, но в страшных муках. Теперь твоя жизнь больше тебе не принадлежит. Запомни это, девочка! И когда тебе жить, а когда умереть, может решить только правящий лорд.

Он хлопнул в ладоши, и все вокруг моментально исчезло, а мы вновь оказались на площади. Девушки тут же бросились к своим родителям, чтобы сообщить радостную весть, а я опустилась на ближайшую скамейку и, уткнувшись лицом в ладони, разрыдалась.