Кажется, билеты подождут.

Лена утыкается мне носом в грудь и сопит, согревая несколько сантиметров ткани вокруг своим дыханием. Парадокс, но мне кажется, что тепло странным образом начинает распространяться по всему телу.

Ее пальцы забираются мне под футболку и выводят узоры на спине.  Я капец не железный, но тут есть нюанс, о котором я внезапно вспомнил. Мы с ней потратили единственный запасной презерватив, который я таскал в кармане “на всякий случай”. Всякий случай уже случился. И это единственное, что меня тормозит, несмотря на то, что я сейчас могу членом гвозди заколачивать.

— Лен, — произношу я, закрывая глаза и пытаясь представить что-нибудь отталкивающее, пока ее пальцы перемещаются на грудь и живот, очерчивая мышцы. Не получается даже вспомнить, что вообще меня в жизни отталкивает, — у нас защита закончилась.

Она замирает и поднимает на меня глаза. В них почему-то плещется жуткая обида, будто я сказал, что ничего не будет, потому что у меня на нее не стоит.

— Хорошо, — голос такой же, дрожащий и тонкий, и она тут же опускает руки, нервно сцепляя пальцы в замочек.

— Лен?

Она натянуто улыбается, и обходит меня, забирая с полки шкафа стакан, который я туда отставил. Допивает махом виски, морщится, и возвращает стакан на место.

— Слушай, Эрик, — начинает она со вздохом, — я только сегодня узнала о том, что мой брак был полным дерьмом. И сегодня же встретила тебя, а ты недвусмысленно несколько минут назад намекнул на свой интерес ко мне.

— Ну да, — хмыкаю я.

— Эрик, я бы хотела предупредить, что мне хватило за три года брака мужа, который месяцами отмазывался от супружеского долга. Я еще молодая женщина, и мне нужно немного почаще. Тем более, во время начальной стадии отношений.

Смех поднимается вверх из груди, и застревает где-то в горле, отчего я начинаю давиться. Лена смотрит на меня хмуро, пока я пытаюсь вернуть себе голос, постукивая по себе кулаком.

— Прости, Эрик. Я просто предупреждаю, чтобы мы не разочаровались друг в друге слишком неожиданно.

— Ты посчитала, что я просто отмазался от секса? — со смешком интересуюсь я, глядя в эти возмущенные глазищи. Блин, взяла и просто ошарашила меня моими же словами, которые я твердил каждой своей пассии.

— У тебя в шкафу пачка презервативов, Эрик. Я видела, когда ты открыл дверцу.

Мда. Шерлок как никогда оказался близок к провалу. Я усмехаюсь, разворачиваюсь, открываю шкаф и достаю фиолетовую пачку, сминая ее в руке. Лена смотрит на расплющенный картон, и в ее взгляде появляется догадка.

— Пусто, Лена, — подтверждаю я.

Она молчит и начинает краснеть. Сначала розовеют щеки, а потом и маленький нос следом за ними. Желание разложить ее на столе за такой невинный видок становится практически невыносимым.

— Прости, — выдавливает она, — ляпнула лишнего.

— Могу тоже ляпнуть лишнего, Лен, — я просто беру ее за талию обеими руками, поднимаю, и сажаю на рабочий стол. Она внимательно смотрит мне в глаза, вцепившись пальчиками мне в плечи, — вообще я чист. Проверялся недавно.

— Я, вообще, тоже — тихо шепчет она. Снимаю с нее верхнюю одежду, отшвыриваю на диван. Следом туда же летит толстовка.  Щелкает застежка лифчика, и он падает на пол. Лена откидывается на спину, и я жадно скольжу взглядом по ее небольшой груди. Охренительный вид.

Она неожиданно закрывается руками и испуганно шарит взглядом по потолку.

— Эрик... — нервно шепчет она, пока я расстегиваю на ней джинсы, — а камеры?...

— Тут нет камер, — усмехаюсь я.

— Откуда ты знаешь? Ты точно уверен?

— Лена, тут камер точно нет, = срываю с нее последнюю одежду, сбрасываю с себя куртку, забыв на секунду, что я тут самый одетый, стягиваю футболку, — я их сюда не заказывал.

— Ты?... — она сводит ноги между собой, закрываясь. Впрочем, я все успел увидеть и это сносит мне башню подчистую. Кладу руки на колени, резко развожу ноги, и погружаю пальцы в мягкую, влажную плоть.  Мать твою. Сжимаю челюсти, чувствуя, как возбуждение становится просто болезненным. Ее даже готовить не надо, она уже вся влажная, горячая и сжимается вокруг пальцев. Лена издает глубокий, протяжный стон и закрывает лицо руками, - Боже, ладно, неважно...

Вообще нихера не важно, даже то, что я дверь не запер, вообще-то. Только вряд ли кто-нибудь рискнет ворваться без стука.  Про Андрея, которого я хотел найти, тоже забываю. Все мысли из головы выбивает ощущение под ладонями гладкой кожи, мягкой, небольшой груди. То, как она извивается и с шумом дышит, краснея, и то, как мокро становится у нее между бедер.

К черту все. Расстегиваю джинсы и стягиваю их вниз, обхватываю рукой член, который уже готов взорваться от напряжения, направляю головку между влажных складок и толкаюсь внутрь. Бля, наверное, я животное, потому что хочется зарычать от удовольствия. Обхватываю ее бедра и притягиваю ближе,  насаживаю на себя. Тесная, горячая. Хрен ты на меня эту резину натянешь еще, Лена, хочу тебя вот так.

Стараюсь двигаться в ней осторожно, но забываю об этом тут же, глядя на то, как она жмурится, выгибается навстречу, будто пытаясь принять меня глубже и поднимает руку ко рту, закусывая палец. Все вокруг превращается в обрывки кадров — потому что эта бешеная кошка сжимается на мне до искр в глазах. Не уверен, что не наставил ей синяков, вдавливая пальцы в ее охренительный зад. Или когда она села, потянувшись за поцелуем, а я обхватил ее за шею, вовремя остановившись, чтобы не сжать до хруста. Но ощущение полной власти над этим хрупким, красивым  телом за этот короткий момент было просто крышесносным. 

В момент, когда я уже оказываюсь на грани, Лена внезапно тихо шепчет:

— Стой!

— Лена, еще рано, — рычу я, но она отстраняется, что я выскальзываю из нее и спрыгивает со стола, сев передо мной на колени. Бля.

Она поднимает на меня взгляд, обхватывает член рукой, и медленно проводит вверх—вниз. Потом облизывает губы, как чертова порнозвезда, и обхватывает головку, начиная порхать по ней языком, и… пиздец.

Никогда не ловил себя на тупом, вроде бы, желании жениться из-за секса, но сегодня вот поймал. В тот момент, когда я подумал, что это самый лучший минет в моей жизни, и не потому что техничный — скорее нет. Просто потому, что ей нравилось это делать. И потому что ей нравилось видеть, как я готов двинуть кони от удовольствия, которое творит ее рот.

И когда кончал, то не видел долбаного выражения на лице «бля, отмучилась».

— Один – один, — довольно произносит Лена, поднимаясь. Щеки горят, волосы растрепаны, а глаза довольно блестят. Она снова тянется ко мне, как кошка потираясь макушкой о щетину, а я обнимаю ее,прижимая к груди и переводя сбившееся дыхание.

Жениться, блин, из-за секса. Что-то мне подсказывает, что если я этого не сделаю, а Лена, надумав очередной чепухи, сбежит куда-нибудь, то меня вряд ли вставит так хоть какая-нибудь женщина. Ее хрупкость, ее легкость, ее неподдельные и не фальшивые эмоции…