– Премного благодарны, – усмехнулась Света, но виднобыло, что ей приятно. – А если без дураков, случай хоть и безумный, но безнашей помощи дед бы точно погиб, ты понимаешь? Поэтому ладно, валяй, делай менягероиней!

Они вышли на лестничную площадку – и благостное настроениекак рукой сняло. Угодили на разборку.

На площадке громко спорили прилизанный парень в кожанке ипухленькая дамочка лет сорока в обтягивающих джинсах и маечке, которая,наверное, когда-то была хозяйке впору, но это время безвозвратно миновало.Алена неодобрительно покосилась на мягонький животик, свесившийся через ременьджинсов, и как можно сильнее напрягла пресс. На ней-то джинсы сидели каквлитые, никаких намеков на предательские складки на пузике!

– Да сколько раз вам повторять! – надрывалась женщина,нервно ероша короткий темно-рыжий ежик на голове. – Вы что, плохослышите?! Не грабил нас никто, не грабил!

– Здравствуйте, Людочка, – Маруся резво просунуласьмежду Светой и Аленой. Лицо ее выражало неуемное любопытство. Быстренько жебабуля реабилитировалась!

– Тетя Маша, да хоть вы скажите! – Соседка с надеждойвоззрилась на нее.

– Что сказать? – Марья Николаевна решительно раздвинуламолодых женщин и выступила на площадку.

– Скажите, что меня ни разу не грабили!

– Слава богу, нет! – Марья Николаевна даже рукамивсплеснула. – У нас подъезд тихий, приличный, ни разу ничего такого… Ачто? Кому это в голову могло прийти?

– Да вон! – уперев руки в бока, Людочка своимэнергичным круглым подбородком указала на молодого человека. – Следовательпришел из прокуратуры! Показания снимать! Проверил бы сначала, что никакогозаявления от нас не было. Если человека грабят, он милицию зовет, а мы что?Звали?

– Да вы, молодой человек, наверное, адрес перепутали, –успокаивающе сказала Марья Николаевна.

– Ничего я не перепутал! – угрюмо буркнул парень вкожанке. – У меня тут запротоколированные показания Шурки Кренделя,который сделал чистосердечное признание, что он вынес из этой квартиры – вотвидите, адрес? Совпадает адрес! – пятьдесят тысяч долларов в валюте, атакже золотых вещей и бриллиантов примерно на сумму сто тысяч рублей, ну и ещеноутбук.

Тишина, которая воцарилась на площадке вслед за этимисловами, вполне заслуживала названия мертвой.

– О-о! – первым очухался фельдшер Костя. – Ну ичего ты отнекиваешься, тетенька? Тебе мало? Ежели этот Крендель колется, что тяограбил, значит, решил раскаяться и возместить ущерб. Соглашайся скорей! Какаяте разница, грабил, не грабил, если такие деньжищи огребешь!

Сама по себе столь длинная речь из уст вялого и молчаливогофельдшера была достойна изумления, однако сейчас на него никто не обратилвнимания.

Людочка, по всему видно, пребывала в состоянии полногоступора. Алена и Света выразительно переглянулись. Что для одной, врача «Скоройпомощи», что для другой, не слишком-то, повторимся, высокооплачиваемойписательницы, сумма в пятьдесят тысяч долларов (нет, пятьдесят три, включая идрагоценности) оказалась запредельно большой, о ней можно было только мечтать.В дополнение к деньгам Алена быстренько позволила себе помечтать и о ноутбуке.Своего она лишилась прошлой зимой, когда водила за нос частного детективаДолохова. Бандитская пуля – натуральная бандитская пуля! – прикончила ееноутбук, а с тех пор Алена никак не могла разбогатеть, чтобы позволить себеновый. Правда, у нее еще оставался стационарный домашний компьютер – на нем иваляла свои романчики.

– Не, сыночек, – с сожалением покачала в это времяголовой Марья Николаевна. – Ошибся ты, точно говорю. Ну откуда у них такиеденьжищи! Ты хоть в квартиру войди, посмотри, как они живут. Какие тамдрагоценности да золотишко, какие там доллары? Людка вон бюджетница, врегистратуре в нашей поликлинике еле-еле свои полторы тыщи в месяц высиживает.Муж ее малость побойчей, в автосервисе пристроился, но тоже с его зарплаты небольно-то накопишь. Они вон холодильник в кредит взяли, так раньше Людка вбулочной две пачки масла и два батона на ужин брала, а теперь только один! Имасла одну пачку! Подтянули пояса, а как же, кредит надо отдавать!

Почему-то при этих словах все поглядели на сдобный Людкинживотик. Неведомо что подумали прочие, однако Алена стопроцентно была убеждена,что его обладательнице вообще надо думать забыть о батонах на ближайшие годы.

Однако Марья Николаевна утрет нос любому Штирлицу в сбореразведданных! И, похоже, она убедила молодого следователя.

– Черт, неужто наврал Крендель? – пробормотал онобескураженно. – Вот сволочь. Вот и верь после этого, что признаниеобвиняемого – царица доказательств! Ну, это ему даром не пройдет, Кренделю! Авы, гражданка Логинова, раз так – извините за беспокойство. До свидания.

Он прощально кивнул всем, повернулся и зачастил ногами поступенькам.

Людочка сделала своим полненьким тельцем такое движение,словно хотела броситься ему вслед и уже даже руку протянула – схватить зашиворот и вернуть! – но немедленно опомнилась. Хмуро окинула взглядомсобравшихся, буркнула что-то невнятно, отпрянула за свою дверь и так еюхлопнула, что по «хрущобе»-ветеранке прошел ощутимый гул.

– О-о! – снова сказал Костя и начал спускаться кудаболее проворно, чем поднимался.

– Эй, сыночек! – вдруг всплеснула руками МарьяНиколаевна. – Погоди!

Костя обернулся с недовольным видом:

– Чего еще?

– Да я не тебя! – отмахнулась бабуля. – Слышь?Молодой человек! Когда этот твой Крендель доллары стянул, а?

Снизу послышались торопливые шаги, и на площадке сновавозник парень в кожанке:

– В 1998 году, в августе. А что?

– Матушка Пресвятая Богородица… – Марья Николаевна взяласьза сердце.

– Долго ж он думал, этот Крендель. Что ж это его вдругразобрало сознаться, интересно?! – усмехнулась Света.

– А мы его только недавно повязали, и у него, видать, отпереживаний одна почка отказала. Сейчас на искусственной лежит, ну и, видать,решил некоторое количество грехов на земле оставить, чтоб не тянули в пучиныадские, – с забавной, какой-то старомодной словоохотливостью объяснилпарень.

Алена смотрела на него во все глаза.

«Колоритный персонаж. Не взять ли интервью? Может,как-нибудь пришью к сюжету? Да и про Кренделя смешно до нелепости!»

– А ведь он, очень может быть, не соврал, вот что я вамскажу! – торжественно объявила Марья Николаевна. – Тут раньше, в98-м, другие люди жили. Это их, наверное, ограбили! Только у нас в подъезде обэтом никто не знал…