тем меньше мне хотелось с ней связываться. Но зря я, что-ли, зашёл так далеко? Взгляну одним глазком, не убудет…

Оставив Кардею скучающе таращиться на пергаменты на стеллажах, в которых «Взор» не засёк ни капли звёздноранговой ценности, я направился в указанную сторону, попутно осматривая содержимое витрин. Названия хранящихся тут трудов звучали интригующе, но не слишком полезно для меня. Особенно «Пособие для одинокой чародейки». Сие произведение вообще попахивало серьёзным возрастным рейтингом, ибо я подозревал в нём весьма специфическое содержание. Подарить Лион шутки ради? Хм…

Я взял книгу и немного её полистал. После чего положил назад.

Не-не-не-не! Никаких подарков! Чтиво очень занимательное, но это явно очень плохо закончится. Для меня.

Оставив сие красочное и живоописующее пособие в покое, я двинулся дальше.

— Да-да, правильно. Сюда! Ну же, давай быстрее!

Будучи человеком немного вредным, я наоборот замедлился и стал ещё тщательней осматривать витрины.

— Эй, ты почему… А, понимаю. Понимаю! Прости, торопить тебя было невежливо. Не спеши, я подожду. Определённо подожду. Я тут уже несколько сотен лет, что такое на их фоне ещё несколько лишних мгновений?

Нет, эта трынделка мне определённо не нравится. И с каждой фразой всё меньше, блин.

Вскоре я оказался у нужной витрины и обнаружил под стеклом небольшую книгу, слегка подпрыгивавшую на месте.

— Ну наконец-то! — задёргалась она ещё сильнее, начав слегка задевать защитное стекло. — А теперь освободи меня, благодетель!

Обложка у книги оказалась кожаной, красивого серо-стального оттенка, с небрежной чёрной надписью «Методы преобразовании жизни», малость уже подстёршейся. Хотя, если верить заявлениям про сотни лет, то скорее наоборот — прекрасно сохранившейся. Кроме того, прочесть её я смог лишь благодаря «Полиглоту». Используемый алфавит я видел впервые.

«Взор мудреца» сразу же среагировал на книжицу, уже начавшую на фоне возмущаться, чего это я опять никуда не тороплюсь:

«Методы преобразовании жизни»

Рейтинг: ★★★★★

Трактат об изменении форм существования. Не для непосвящённых. Одушевлён.

Ого. Ого! А эльфы в курсе, что у них в чулане валяется такая диковинка? Это ж что-то уровня моего «Нулевого арканума»! Неужели они вот так оставили пылиться в подвале библиотеки говорящий пятизвёздочный гримуар? Стоп, она же сказала, что её не слышат… Неужели маги эльфов просто не поняли, что за книга перед ними?

Не то что бы понимал я, но, кажется, эльфы просто не осознавали даже примерной ценности и просто оставили тут. Так, вот теперь мне стало действительно интересно! К тому же, название гримуара вызывало некоторое ощущение дежа-вю. Я решительно откинул стеклянную крышку витрины и потянулся к книге.

— О, прекрасно! Наконец-то я покину это мерзкое место! Скорей же, спаситель мой, вынеси меня отсюда и… Стой! Ты что делаешь⁈ Кто позволил тебе открывать меня без разрешения⁈ Это неприлично!

Книжка, к моему удивлению, неслабо засопротивлялась, когда я попытался её открыть, и мне пришлось приложить для этого изрядное усилие.

— Какие кошмарные манеры! Общество настолько деградировало? Только не говори, что ты пытаешься при встрече раздеть каждую встречную даму! Я…

— Почему у тебя страницы пустые? — прервал я поток книжных возмущений.

— Что? — ненадолго растерялась она. — Конечно же они пустые! Я не собираюсь полностью обнажаться и демонстрировать самое сокровенное первому встречному! — гневно ответила книга. — Ты можешь открыть меня силой, но…

— Значит, ты скрыла текст? Интересно. Вот, значит, почему «не для непосвящённых», — понимающе кивнул я и, закрыв книгу, внимательно на неё взглянул. — И как же мне тебя прочесть?

Нрав у книжки был, вне всяких сомнений, скверный, но это не слишком великая цена за знания, что могли в ней скрываться.

— Прочесть? Хмпф. Боюсь, хоть ты и спасёшь меня из этой ужасной темницы, прочесть меня дозволено лишь мне самой, — заявила книга.

— В каком смысле? — нахмурился я.

Опять эта нелепая формулировка.

— В том самом.

Вот и поговорили.

— Какая тогда мне от тебя польза? — поинтересовался я, взвешивая книжицу на ладони.

— Польза? Про какую пользу ты спрашиваешь, спаситель мой?

— Про самую обычную. Ты хочешь, чтобы я вытащил тебя отсюда. Что я получу взамен? И что ты вообще планируешь делать после освобождения?

С людьми-то всё понятно, у них есть руки и ноги. Но это ведь книга. Её способности к передвижению… несколько ограничены. На что она надеется?

— Хм. Так далеко я ещё не планировала, — призналась книжка. — Но это мелочи. Главное выбраться из сего опостылевшего места! Видеть его уже не могу! Давай поскорее покинем его, благодетель мой!

— Как только обсудим вопрос о награде, — напомнил я. — Что взамен?

На некоторое время повисло неловкое молчание, после чего книга робко спросила:

— Разве искренней благодарности от прекрасной дамы будет недостаточно для кого-то столь благородного как ты?

— Что-то я не вижу перед собой дамы, — скептически хмыкнул я.

— Ой, не смотри на эту дурацкую оболочку, — застенчиво помахала обложкой книга. — Смотри глубже. На самом деле я прекрасная и обольстительная дева, к ногам которой…

— Короче, — я встряхнул не в меру болтливый гримуар. — Награда будет?

— Ну… — замялась книжка.

— Ну?

— Может, всё-таки, «спасибо» будет достаточно? — неуверенно спросила она.

— Ясно, — вздохнул я и кинул книгу обратно на витрину. — Счастливо оставаться.

— Что? Нет, стой! Погоди!!! ВЕРНИСЬ, УМОЛЯЮ!!!

Судя по всему, тут был тот самый случай, что и с Эрмитом. Какая-то крайне неудачливая чародейка оказалась заперта внутри собственной магической книги. А сама книга, похоже, была зачарована и демонстрировала своё содержимое лишь хозяйке. В итоге вышел довольно грустный, но забавный казус. Кроме того, не знаю, о чём конкретно был текст гримуара, но форму существования его хозяйка действительно изменила. Стоит ли считать это успехом в исследованиях?

Можно было бы взять её с собой, конечно, и высвободить из книги когда найду способ сделать это для Эрмита, но… Характер просто ужасен! Ни грамма вежливости! Из неё даже подружки по несчастью для пингвина не выйдет! Эрмит истинный джентльмен, а эта…

— Прошу тебя, вернись! — продолжала вопить книга мне вслед и, судя по звукам, кажется даже умудрилась как-то выпрыгнуть из витрины и упасть на пол. — Я что-нибудь придумаю с наградой, обещаю! Ты ведь даже встречался с другой частью меня, я чувствую! Отнеси меня к ней и получишь что угодно!

Таааааааааааак.

Я остановился и медленно обернулся, глянув на подёргивающуюся на полу полураскрытую книжку, кажется, пытавшуюся ползти следом за мной. Едва я это сделал, как она сразу перестала вопить, словно опасаясь спугнуть зародившиеся во мне сомнения. А их родилось превеликое множество.

Неспеша вернувшись, я присел возле книги на корточки и ласково спросил:

— А теперь давай-ка подробно и с самого начала, дорогая. С кем-кем я там встречался, говоришь?

Глава 7

Глас средь книжной пыли. Часть 3

В далёкие незапамятные времена, когда горы были выше, реки полноводней, а асани ещё не превратились в вымирающий вид, жила-была одна целительница по имени Лаваена. Даже среди асани она выделялась исключительным талантом в магических науках. Её изыскания помогли серьёзно продвинуть развитие магии жизни и сформулировать свод ясных и чётких законов, по которым работали заклинания данного типа. Но её главным достижением считалось создание заклинания воскрешения.

Вклад этой асани в развитие целительства был настолько велик, что чародейку и её «Законы Лаваены» помнили до сих пор, а заклинание воскрешения смогло пережить многие века магической деградации. Но оказалось, что в магии жизни имелся раздел, к которому легендарная целительница никогда не прикасалась и запрещала делать это своим ученикам.

И это были изыскания вечной жизни.

Лаваена считала, что можно обмануть смерть, случившуюся в результате беды или невезения, но нельзя нарушать естественный ход жизни. Потому её заклинание воскрешения не могло вернуть к жизни тех, кто скончался естественной смертью, а среди её трудов после смерти не смогли найти ни одной, даже самой крохотной заметки касательно чар долголетия.

Не все ученики были согласны с позицией наставницы.

Находились те, кто втайне пытались достигнуть запретного и достичь бесконечной жизни. Большинство из них терпели полный крах. Добившиеся хоть какого-то прогресса, в итоге, так и не смогли достичь цели, однако их труды заложили фундамент для искусства некромантии. И лишь одна