нащупать, наконец, историю, я никогда не смирюсь с роль персонажа второго плана. Никогда. НИКОГДА!

Глава 10. Ожидаемо

Я смирился.

…

…Кому вообще хочется быть главным героем? Сущая глупость! Все главные герои идиоты, имбецилы, дуралеи, и вся жизнь их представляет собой череду страданий, унижений от более сильных противников, тренировочных арок, во время которых из них высекают иной раз целые бассейны пота и крови, сражений, душевных надрывов и прочей белиберды. Нужно быть сущим идиотом, чтобы хотеть «стать главным героем».

Вот персонаж второго плана — другое дело. Особенно если это мудрый мастер в панамке и сандалиях, который прохлаждается на шезлонге, пока героя где-то рядом разбивает скалы, отжимается с весом в несколько тонн на спине, убирается по дому и красит его машину.

Прекрасная роль. Как себя помню, я всегда хотел быть учителем главного героя. И где же проще всего найти подопечного, если не в самой настоящей школе, работая самым настоящим учителем? Я согласился на предложение, даже не читая, с блеском окончил университет, устроил чаепитие вместе со своим дипломом и Роши в прекрасном токийском садике, сидя под сенью сакуры, и спустя неделю направился на место моей будущей работы.

Ещё утром, когда я покинул небольшую квартиру, которую снимал за неприлично высокую цену в одном из тех двухэтажных апартаментов с наружной лестницей на второй этаж, прямо как в аниме, и сел в монорельс, меня захватило необыкновенное волнение.

Я ехал в школу. Настоящую японскую школу.

Разумеется, за тот год, который я провёл в стране восходящего солнца, я повидал немало школ, но всё это было со стороны. Мои способности позволяли мне совершенно просто прокинуть в учебное заведение и изучить его вдоль и поперёк, но я старался этого не делать. Это было бы… Немного странно даже по моим меркам. Но теперь мне выдался совершенно легальный шанс побывать в школе, причём не просто в качестве наблюдателя, но действующего лица

Интересно, как будут выглядеть мои ученики? Среди них обязательно должна быть одна грубая девочка с фиолетовыми волосами, одна нелюдимая девочка с голубыми волосами, одна бойкая девочка с рыжими волосами, одна девочка-девочка с розовыми волосами, один непримечательный паренёк с тёмными волосами, один гомосексуальный паренёк с серебристыми волосами и весь остальной классической набор.

Особенное внимание следует уделять партам возле окна. Именно на них обыкновенно сидят персонажи первого плана, в то время как массовка занимает все остальные места.

Нельзя забывать и про взрослых персонажей — других учителей. Наверняка меня сразу встретит приятная и милая учительница литературы с короткими волосами, одетая в свитер, которая готовит прекрасный кофе… Я уже чувствовал его немного терпкий аромат, когда, не обращая внимания ни на что вокруг, прошёл через стеклянные двери образовательного учреждения.

В главном зале меня встретил директор, настоящий японец, пожал мне руку, провёл в свой кабинет, показал мой собственный, чем несколько меня разочаровал — я надеялся, что у нас будет общая учительская, но пусть — и наконец сказал, что занятия начинаются в девять сорок пять, то есть через тридцать минут. Я кивнул и стал нетерпеливо ждать. Наконец, когда пришёл указанный час, я закрыл окно в своём кабинете, с подоконника которого свешивал ноги, вышел в коридор и направился в классную комнату.

Вот и всё.

Всё свершится именно сейчас.

Сейчас будет та самая первая цветная страница, которой начинается новая манга. Главное было подобрать правильное, шокирующее вступительное слово, чтобы немедленно произвести впечатление на моих учеников. Что бы такое придумать? Неважно. Лучшие фразы я всегда сочинял на ходу.

Я сделал глубокий вдох, открыл дверь, зашёл в светлую комнату и уверенно прошёлся к доске. Затем схватил мел, молниеносным движением написал своё имя, положил руки на учительский стенд и уверенно заговорил:

— Доброе утро, класс. Рад нашему знакомству, можете звать меня… Э…

Я оторопел.

Классная комната была совсем небольшой.

Но дело было не в этом.

Парт было всего десять.

Но дело было не в этом.

Ни один из моих учеников не носил школьную форму.

Но дело было не в этом.

Я смотрел на них с отвисшей челюстью.

Они зашептались.

Наконец один из моих учеников… Мужчина примерно тридцати лет, со смуглым лицом и в рубашке, приподнял руку и спросил:

— Так и зовут, сенсей? Э?..

— Корейское имя? — спросил полный саларимен сорока лет в пиджаке.

— Да нет же… — покачала головой пятидесятилетняя женщина.

—… — шестидесятилетний православный священник стал что-то записывать.

—…М… Минуточку, — проговорил я с трудом, затем развернулся, на деревянных ногах прошёлся к окну, открыл его и вышел наружу. Мужчины и женщины уставились на меня, но мне было всё равно. Я бросился бежать, за секунду обогнул здание, взбежал на порог и впился глазами в железную табличку.

Серые иероглифы на ней гласили:

«Бизнес Школа Языковой Подготовки»

…

…

…

Глава 11. Вертиго

Сколько в Японии школ, в которых изучают русский язык?

Меньше дюжины.

А в скольких из них учатся дети школьного возраста, а не взрослые?

0.

…

…

Когда я узнал эту страшную цифру, сёрфя интернет в своём кабинете на перемене — урок я всё-таки провёл — мне, как ни странно, стало легче на сердце.

Намного приятнее знать, что game wasrigged from the start, нежели терзаться мыслью, что тебе могло повезти, но не повезло.

Разумеется, мне следовало заранее изучить этот вопрос. Более того, мне следовало догадаться. Мой язык действительно был совсем непопулярен в Японии. С чего это я решил, что им обучают школьников?

Кажется, — я нахмурился, чувствуя дуновение душистого ветра у себя на лице, — у меня была фантазия, в которой данный факт наоборот оборачивается в мою пользу.

Я представлял себе, что меня отправят в некую особенно отдалённую школу на острове возле северной морской границы, где изучается, по старой, возможно ещё имперской традиции, именно русский язык.

На острове меня встретит древняя школы с горсткой учеников, всех именных персонажей. Меня самого поселят в старенькое, но уютное общежитие. Я буду водить своих учеников с экскурсиями в горы и заброшенные туннели. Вместе мы будем возделывать грядки на субботниках… Таинственным образом, данное занятие становится привлекательным только в аниме… И смотреть на чаек.

Прекрасный, романтичный, немного меланхоличный сеттинг для истории в жанре «повседневность», который затем можно подсластить неожиданным поворотом, когда ученики станут умирать один за другим, а в глубинах острова обнаружится древняя лаборатория, в которой выводили советских гомункулов.

Но всего этого не было, и я сидел у разбитого корыта.

Я вздохнул, снова посмотрел на время, вышел в коридор и уныло поплёлся проводить второй урок. Весь оставшийся день я провёл в оцепенении. Возвращаясь домой, пытался вспомнить, что именно сказал директору на прощание. Наконец я поднялся по гремящей железной лестнице, открыл дверь и зашёл в мои скромные апартаменты.

На полу лежал футон. Был вариант купить кровать, но это было совершенно не то. Перед ним — старый пузатый телевизор. Смотрел я его редко, а вернее сказать вообще никогда, зато он прекрасно дополнял атмосферу обыкновенной японской комнаты середины девяностых. Рядом лежали мой ноутбук, монитор, к которому я его подключал, чтобы не ломать глаза о маленький экранчик, и коллекция дисков.

Я присел возле неё, подвинул Роши и стал копаться в своём сокровище. Лицо моё при этом было безмерно унылым. Каждый раз, когда меня постигало очередное разочарование, — а случалось это довольно часто, — я пытался притупить боль, с головой погружаясь в аниме или старую JRPG с изобилием рандомных энкаутеров. Иногда работало. Иногда мне казалось, что я только тереблю свою рану, наблюдая за героями, у которых была своя история.

Я цокнул языком, посмотрел на коллекционное издание GL и отложил его в сторону. Нет. Сейчас на меня накатило такое уныние, что мне нужно что-нибудь убойное. Наконец я отложил диски в сторону, включил ноутбук и кликнул на папку «оружие Х».

В ней было больше сотни видеофайлов.

И нет, это было не порно.

Кое-что получше.

Все филлеры «Наруто» от начала до конца.

— Клин клином вышибают… — прошептал я, нацепил наушники и развалился на своём футоне.

Но уже вскоре я понял, наблюдая картинки, которые шевелились