Провалилась в сказку, ага… Этот мир был волшебным только на вид. Эльфы, гномы, русалки, боевые жрецы, магия — а внутри жизнь оставалась абсолютно такой же, как у меня на родине.

Асгер свернул с улицы и нырнул в переулки, избегая столпотворения. Судя по тому, как он без колебаний выбирал путь, дорога была ему хорошо известна.

Я, наоборот, путалась в этой части города. Особняк Дайша находился довольно близко к порту, где проворачивалось большинство темных дел в городе. Мы же приближались к пригороду, который находился далеко и от моря, и от реки, делившей Мараис на богатую и бедную половину. В этих районах селились в основном беженцы из других королевств, осевшие здесь после войны с дьярхами — иномирными захватчиками.

Чем дальше по переулкам, тем меньше смуглых человеческих лиц попадалось навстречу. Мы миновали квартал алавирцев, более светлокожих соседей Ровира, и квартал северян — родичей

Асгера. Далее следовал квартал оборотней — странное местечко, многие дома в котором больше смахивали на норы и гнезда, чем на нормальные жилища.

— Сюда, — сказал Асгер.

Между кварталом оборотней и следующим будто провели невидимую черту. Я окинула взглядом невысокие здания, рядом с которыми тщетно пытались вырастить сады. Но, поскольку изначально пригород был построен прагматичными ровирцами, которые старались в каждое свободное пространство впихнуть еще один дом, то для зелени осталось совсем немного места. Поэтому плющи и вьюнки оплетали каждую стену, хотя бы отдаленно напоминая лесные заросли. И пахло тут цветами, гораздо приятнее, чем в насквозь провонявшем рыбой портовом районе.

Эльфийский квартал. Логично. Где еще жить мастеру-эльфу?

— Что именно мы ищем?

— Магическую лавку, — ответил Асгер. — Но не самую крупную.

— Потому что твой мастер на самом деле не такой уж мастер?

— Потому что он не стремится привлекать внимание. К тому же внешний лоск крупных лавок рассчитан только на местных жителей, которые не разбираются в эльфийском искусстве и падки на обычные подделки. Нам нужен тот, кто не разменивается на дешевые трюки.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь и к кому нас ведешь, — вздохнула я, увидев через несколько секунд здание, к которому направился Асгер.

По сравнению с трехэтажным соседом, на углу которого висела кричащая вывеска с надписью на ровирском «Магия и амулеты Таравиэля Великолепного», этот крохотный домик выглядел бедненько. Вернее, под густо поросшим плющом его было вообще не видно. Входную дверь в сплошной зеленой занавеси обозначал лишь фонарь, в котором вместо свечи роились светлячки.

Повесить вывеску тоже никто не озаботился. Очевидно, эльф Асгера приторговывал исключительно для своих.

С другой стороны, это нам только на руку. Чем меньше живых существ будут знать о нашей с

Асгером проблеме, тем лучше.

Солнце уже село, на улицу начали опускаться сумерки вместе с тишиной. Квартал эльфов был одним из самых спокойных в Мараисе — никаких таверн, грабители сюда тоже не рисковали захаживать. Эльфы могли выглядеть женственными, но даже если самый тощий из них легонько прикладывал обидчика оплеухой, тому приходилось собирать по мостовой зубы.

Асгер постучал в дверь особым образом. Где-то через полминуты она сама собой открылась.

Напарник тотчас вошел, а я замешкалась — сперва прочитала парочку защитных заклинаний и только потом шагнула внутрь.

Одним из этих заклинаний я «подключила» себе магическое зрение, которым изучала предметы в гробнице Аруана. В глазах тут же зарябило так, что я с тихим ругательством развеяла колдовство.

Магией был наполнен весь дом. Переливались даже полы и мягкие туфли на ногах стоявшего перед нами хозяина!

Эльф приветливо улыбался. Он казался молодым — как и все его соплеменники, сохранявшие юную внешность до глубокой старости. В остальном он выглядел… ну да, как обычный эльф.

Высокий рост, острые уши, бледная кожа, немного женственные черты. Одежда покроем напоминала монашескую сутану, только вышитую травяными узорами, — такую носили все взрослые эльфы, не связанные с воинским искусством. В общем, по хозяину дома нельзя было сказать ничего, кроме того что он из Лесного королевства.

— Приятная встреча, Асгер, морская ты крыса, — мягко, совсем без злости произнес он, протягивая тому ладонь.

— Малаэнтиэль, древолюб ушастый, — улыбнулся напарник, с охотой пожимая руку. — Рад тебя видеть.

Я на всякий случай поклонилась — слышала, что у этого народа так принято приветствовать друг друга. Эльф сразу же меня остановил жестом.

— Не надо. Я уже много лет прожил в Мараисе, меня не тревожит соблюдение церемоний. К слову, можете называть меня просто Мал.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я.

Вряд ли кому-то из ровирцев удавалось выговорить его полное имя с первого раза. Да и со второго вряд ли — тут без серьезной тренировки не обойтись.

Эльф перевел взгляд на Асгера.

— Представишь подругу? — он вдруг уставился на браслеты и широко улыбнулся. — О, так вы не просто друзья. Асгер, мог бы и предупредить, что собираешься жениться! Да еще по эльфийскому обряду! Это так неожиданно для человека из твоего народа!

— Да, — напарник откашлялся. — Видишь ли, именно поэтому мы к тебе и пришли.

Вскоре мы сидели на деревянной скамье, выращенной прямо из пола, и медленно пили разбавленное вино. Наши руки с браслетами лежали на столе, и Мал уже минут десять постукивал по металлу, щелкал разнообразными инструментами и над чем-то тихо ахал да охал.

— Невероятно, — наконец-то выдал он, сняв с глаз два окуляра с линзами из зачарованного хрусталя, которые делали прекрасного эльфа неподобающе похожим на муху. — Какая старая работа! Где вы нашли эти браслеты?

— Тебе лучше не знать, — ответил Асгер.

— Если бы это не было важно, я бы не спросил, — упрекнул эльф. — Я не первый год работаю с такими людьми, как ты, и прекрасно понимаю, что эти предметы вы добыли незаконно. Их попросту невозможно достать иным способом. Подобные браслеты не изготавливают уже сотни лет, немногие сохранившиеся экземпляры почитаются эльфийскими семьями как родовые реликвии. Никто бы их не продал и не отдал по своей воле.

Еще не хватало, чтобы не пойми кто узнал о том, как мы грабили королевское кладбище за городом, охраняемое жрецами бога смерти.

— Мы в самом деле не можем сказать, откуда они, — ответила я.

— Ну, если вы хотите их снять, придется, — Мал отложил инструменты и тоже сделал глоток вина, очень женским движением откинув со лба золотистую прядь волос. — Это персонализированная магия, создававшаяся для двух определенных супругов. Надеюсь, мне не надо объяснять, что значит «персонализированная»? — спохватился он.