Есть интересная версия речи Шахрбараза у Балами32, работа которого, как мы сейчас понимаем, является чем-то большим, чем краткий перевод Табари на персидский язык33. Шахрбараз (он же Шахрияр) пожаловался, что находится между двумя врагами, одни из них – хазары, другие – русы. Трудно сказать, что это значит. Мы связываем подъем могущества русов с более поздним периодом, скорее с IX веком, чем с VII. Можно предположить, что это анахронизм. Да и географическое положение далеко от ясности. Однако Заки Валиди, к примеру, считает, что отрывок из Балами – знак того, что русы участвовали в хазарских войнах, в чем уверен и Масуди, но для X века34. Зато Маркварт выступает против историчности сведений о Шахрбаразе – возможно, слишком поспешно35. Если верить Табари, свидетелями заключения договора были Абдуррахман ибн Рабиа, Салман ибн Рабиа и Букайр ибн Абдулла. Известно, что все они действовали в этом регионе. Салман ибн Рабиа был младшим братом Абдуррахмана. Представляется, что в истории о Шахрбаразе действительно есть элемент вымысла. Шахрияр, как утверждают, был вместе с Абдуррахманом в Дербенте, когда возвратился человек, посланный им к стене Зуль-Карнайна, и рассказал, что он там видел. Но общая ситуация персидского правителя, опасающегося местного населения, которому, скорее всего, помогали хазары с другой стороны Кавказа, вполне может быть аутентичной36.

Когда Баб был захвачен, помощников Сураки разослали в разных направлениях. Халив, когда ему сообщили обо всем, что сделано, и о достигнутых успехах, был удивлен и доволен. Однако помощникам Сураки успех не сопутствовал. Вскоре после этого Сурака умер, и его место занял Абдуррахман. О Букайре больше ничего не известно. Абдуррахман был утвержден халифом во главе войска и получил приказ двигаться на север на хазар37.

Табари сообщает о беседе, которую примерно в это время имел Абдуррахман ибн-Рабиа с бывшим персидским наместником в Бабе. На вопрос перса «Куда идешь?» Абдуррахман ответил: «На Баланджар». Это был важный хазарский центр38, расположенный на реке с таким же названием39, не слишком далеко от Дербента40. «Но ведь мы, персы, будем довольны, если варвары оставят нас в покое в Бабе», – сказал Шахрбараз. «Что ж, – сказал Абдуррахман, – а арабам этого мало, и у нас есть люди, которые поддерживают наше дело всем сердцем. Они были людьми чести раньше, остались таковыми и сейчас. Они не изменятся и не перестанут стремиться к завоеваниям, пока не будут разбиты». Так мусульмане впервые двинулись на Хазарию41.

Табари утверждает, что во время первого рейда в 642 году Баланджар был захвачен без потерь, арабская кавалерия проникла будто бы еще дальше и дошла до Ал-Байды, города, находившегося в 200 фарсангах от Баланджара42. Это утверждение можно подвергнуть сомнению. Ал-Байда – название, данное арабами в ранний период Итилю, хазарской столице на Волге. Несомненно, в 642 году у хазар уже было там поселение, но оно, скорее всего, еще не было столицей43. В любом случае говорить о мусульманах, проникших так далеко во время своей первой экспедиции, – явное преувеличение. В то же время очевидно, что хазарское сопротивление оказалось неожиданно слабым – удивительный факт, учитывая их упорное противодействие впоследствии. В этом случае арабы обнаружили, что их противники засели в укрепленных пунктах и отказались ввязываться в бой. Согласно арабскому историку, хазары быстро пришли к выводу, что их противники неуязвимы, и если и не являются сверхъестественными существами, то им уж точно помогают небеса. Это совершенно не похоже на язык, которым всегда описывались мусульманские победы, и, возможно, является реакцией простого народа на беспрецедентное и неожиданное бедствие. Учитывая это обстоятельство, быстрое продвижение арабов, пусть даже до Волги, в общем, исключить нельзя. Источники едины только в отношении расстояния, пройденного ими44.

Маркварт не только отрицает, что Ал-Байда была достигнута, но также считает, что наступление на Баланджар неверно датировано Табари. По Маркварту, оно имело место в 32/652 году45. Табари повторил историю о неуязвимости мусульман до 32 года, а Балазури ничего не знает о мусульманской атаке на Баланджар в 22/642 году. Маркварт, как это иногда случается, не дает обоснований своему мнению относительно даты первого нападения на Баланджар. Между тем Ибн-Хальдун утверждает, что Абдуррахман совершал постоянные набеги на Хазарию и Баланджар46. Также совершенно ясно из Табари, что Абдуррахман пошел на Баланджар в 22 году, а атаки на Хазарию, в которых Баланджар не мог не быть основной целью, повторялись в последующие годы47. Против этого свидетельства молчание Балазури и obiter dictum Маркварта не имеют веса.

Мы не можем согласиться с утверждением мусульманских источников о том, что арабы не несли потерь в войнах с хазарами до великого сражения при Баланджаре, в котором был убит Абдуррахман ибн Рабиа. Поверить в это невозможно. Балами упоминает о пролитой арабами крови во время их первого похода на хазар48. Последующие набеги могли быть не столь масштабными и, значит, потери незначительными, но тем не менее в этом случае, как и в ряде других, основная арабская традиция имеет черты патриотического преувеличения.

Немного позже, возможно в 24 году49, Валид ибн Укба, сводный брат Усмана, был назначен правителем Куфы. Валид, как и его отец Укба, имел незавидную репутацию в исламе. Говорят, что сура Корана «Верующие, если кто-либо неправдивый принесет вам какое-либо известие…»50 имела в виду именно его. Известно, что, будучи губернатором, он имел обыкновение выходить к утренней молитве, еще не отойдя от ночных возлияний. Представляется, что Усман, назначая на должность родственника, рассчитывал, что его твердая рука (это было общепризнанное достоинство Валида) поможет обуздать жителей Куфы. Табари описал экспедиции в Азербайджан и Армению, проведенные Валидом вскоре после назначения. Утверждают, что он вызвал Салмана ибн Рабиа, предположительно из окрестностей Баба, и после этого направил его к границе. Что касается численности мусульман, участвовавших в экспедиции, у Табари сказано, что всего в кампании участвовало 40 000 человек, которые сражались по очереди раз в четыре года. Из 10 000 воинов, доступных каждый год, какое-то количество людей отправлялось в другие места, но 6000 человек всегда присутствовало в Азербайджане51. Когда Валид покинул Куфу, дополнительные войска, несомненно, были набраны из городского населения. Утверждают, что он отправил 4000 человек под командованием одного офицера, чего, вероятно, было достаточно, чтобы покорить Азербайджан, а после завершения операции дал Салману ибн Рабиа 12 000 человек, чтобы идти в Армению. Очевидно, задачей Салмана был сбор дани с непокорного населения. О действиях против хазар ничего не сказано. Армянская экспедиция была успешной – Салман воссоединился с Валидом, и вся армия отошла в окрестности Мосула. Число людей было сравнительно невелико. В сведениях о предыдущих экспедициях в Баб и за его пределы нет цифровых данных, и потому сравнение невозможно. Можно предположить, что численность мусульманской армии в этих двух случаях не слишком отличалась.

По возвращении Валид получил письмо от халифа, в котором говорилось, что на западе греки сильно теснят мусульман и из Куфы должно быть немедленно отправлено им на помощь 8000 или 9000 человек. Встретившись со своими людьми, Валид объяснил ситуацию и позвал добровольцев. Очень скоро 8000 человек были готовы к выступлению под началом Салмана ибн Рабиа. Салман и его люди соединились с Хабибом ибн Масламой, командиром сирийцев, и объединенные силы выступили против греков52.