Он натянул поводья на вершине холма, остановившисьполюбоваться на восход солнца. Окинув взглядом едва тронутые золотистыми лучамивершины гор Замада, Эрионд перевел взгляд на зеленеющие вдали поля и леса. Мирнаполняли красота и люди, которых он так любил...

Как мог Алдур решиться покинуть все это? Ведь он был богом,он отказался принимать людское поклонение и предпочел мирской суете одиночество,в котором можно было спокойно изучать прекрасный мир, любимый им превыше всего.А теперь он мог лишь изредка посещать его в образе духа.

Но Алдур принес себя в жертву. Эрионд вздохнул, чувствуя,что никакая жертва не является невыносимой, если ее приносят во имя любви. Этамысль утешила его.

Он вздохнул еще раз и медленно поехал назад к маленькомуозеру и палаткам, в которых спали его спутники.

Этим утром они встали поздно. Волнения минувших недельутомили даже Гариона. Но, слыша бормотание голосов и звон посуды, которойгремела Польгара, готовившая завтрак, он понимал, что встать все равнопридется. Стряхнув с себя остатки дремоты, Гарион, стараясь не разбудитьСенедру, осторожно выскользнул из-под одеяла, коснулся губами ее волос, натянултунику, взял сапоги и меч и вышел из палатки.

Польгара в сером дорожном платье возилась у костра, какобычно тихо напевая во время работы. Рядом негромко беседовали Шелк иБельгарат. Шелк по какой-то причине сменил одежду – теперь на нем былперламутрово-серый камзол, в котором он походил на преуспевающего негоцианта.Сам Бельгарат по-прежнему носил засаленную, коричневую тунику, залатанные штаныи непарные сапоги. Дарник и Тоф удили рыбу в прозрачной воде маленького горногоозерца, а Эрионд чистил глянцевую шкуру своего гнедого жеребца. Остальные,очевидно, еще не встали.

– Мы думали, что ты проспишь весь день, – сказалБельгарат, когда Гарион уселся на бревно, чтобы натянуть сапоги.

– Вообще-то я об этом подумывал, – призналсяГарион.

Он встал и посмотрел вокруг. Стволы осин на дальнем берегуозера покрылись инеем; листья поблескивали золотом. Воздух был сырым ихолодным. Внезапно Гариону захотелось задержаться здесь еще на несколько дней.Вздохнув, он подошел к костру.

– Зачем этот маскарад? – спросил Гарион умаленького драснийца с лицом, похожим на крысиную мордочку.

Шелк пожал плечами.

– Мы подъехали к краю, где меня хорошо знают, –ответил он. – Впрочем, мы могли бы этим воспользоваться. Ты абсолютноуверен, что следы ведут на юго-восток?

Гарион кивнул.

– Сначала возникла небольшая путаница, но я смог вовсем разобраться.

– Путаница? – переспросил Бельгарат.

– Здесь побывал Сардион, правда, уже давно. Некотороевремя Шар как будто хотел двинуться по его следу. Пришлось с ним серьезнопоговорить. – Гарион перекинул через плечо и застегнул перевязь меча,потом слегка передвинул ножны. Шар на рукояти сердито поблескивал краснымцветом.

– Почему он сердится? – с любопытством спросилШелк.

– Из-за Сардиона, – объяснил Гарион и посмотрел насверкающий камень. – Перестань! – строго сказал он.

– Не оскорбляй его чувства, – предупредилШелк. – Если он рассердится по-настоящему, у нас могут возникнуть большиенеприятности.

– Что находится на юго-востоке? – спросилБельгарат у маленького человечка.

– Воресебо, – ответил Шелк. – Там почтиничего нет, кроме нескольких торговых путей и шахт в горах. Ближайший морскойпорт находится в Панноре. Я высаживался там несколько раз по дороге изМельсена.

– Там живут карандийцы?

Шелк кивнул.

– Но они еще более примитивны, чем те, которые живут вцентральных королевствах – если это только возможно.

С утреннего неба кругами спускался синекрылый ястреб,постепенно увеличиваясь в размерах. Коснувшись когтями земли, он принял обликБельдина. Маленький горбатый волшебник бы одет в свое обычное тряпье,перевязанное ремнем; в его волосах и бороде запутались солома и хворостинки. Онзябко поежился.

– Ненавижу холод! У меня от него болят крылья.

– Сейчас не так уж холодно, – заметил Шелк.

– А ты поднимись на пару сотен футов. – Бельдинуказал на небо, отвернулся и выплюнул несколько мокрых серых перьев.

– Снова кого-то съел, дядя? – спросила Польгара,не отвлекаясь от костра.

– Всего лишь легкий завтрак, Пол, – ответилБельдин. – Один голубь сегодня проснулся чересчур рано.

– Ты знаешь, что не должен был этого делать. – Онамногозначительно постучала деревянной ложкой по стенке кипящей кастрюли.

Бельдин пожал плечами.

– Мир даже не заметит исчезновения одного голубя.

– Как ты можешь есть их сырыми? – поморщилсяГарион.

– Пришлось привыкнуть. Так и не научился разводитьогонь когтями. – Он посмотрел на Бельгарата. – Нас ждут неприятности.Поблизости полно дыма и рыщут вооруженные люди.

– Ты смог разобрать, кто они?

– Я поостерегся подлетать слишком близко. В такойкомпании всегда найдется парочка скучающих лучников, а я предпочитаю неполучать стрелу в хвостовые перья только потому, что какому-то идиотувздумалось показать свое умение.

– А это когда-нибудь случалось? – полюбопытствовалШелк.

– Однажды – правда, уже давно. В холодную погоду у менядо сих пор побаливает бок.

– Ну и как ты тогда поступил?

– Поболтал с лучником и попросил его больше этого неделать. Когда я улетел, он сломал свой лук о колено. – Бельдин сноваобернулся к Бельгарату. – Вы уверены, что след ведет в ту равнину?

– Шар, во всяком случае, уверен.

– Тогда придется попробовать. – Маленький горбуноглядел лагерь. – Я думал, вы уже собрали палатки.

– Мне казалось, что надо дать людям выспаться. Мыпреодолели большую часть пути, но кто знает, какие испытания нас еще ждут.

– Ты всегда выбираешь для отдыха такие идиллическиеместа, Бельгарат, – заметил Бельдин. – По-моему, в душе ты романтик.

Бельгарат пожал плечами.

– У каждого свои недостатки.

– Гарион! – окликнула Польгара.

– Да, тетушка Пол?