зоне не принято помогать друг другу? Нужно поскорее бежать отсюда.

Машин на улице Вера не видела. Тут не было ни городского транспорта, ни даже электророллеров. Только люди. Бесчисленное множество людей. Оказавшись около первого на краю площади дома, Вера замедлила шаг. Ей навстречу, размахивая длинной пластмассовой дощечкой, несся мальчишка лет пяти и улыбался. В оборванной одежде, чумазый, он выглядел вполне счастливым.

Какое-то незнакомое чувство шевельнулось в груди. Воспитанники ПЭЦ не были частью жизнь Вечных. Их держали словно рыбок в аквариуме. Раз в полгода их взвешивала и измеряла медсестра, чтобы выдать новую форму, типировали, проверяли и изучали преподаватели, по одному вылавливая сачком из воды и помещая под увеличительное стекло. Вера знала: в результате их ждет свобода и вечная жизнь, но до тех пор они были отрезаны от мира.

Вера шла узким переулком, который даже в полдень казался темным и опасным. Прохожие задевали ее плечами, кто-то наступил на задник балетки и чуть не сорвал ее с ноги. Прохожие говорили, спорили, возмущались. Они были шумными. Хотелось закрыть уши руками, чтобы не слышать этого гомона и криков. Из приоткрытого окна квартиры на первом этаже тянуло гнилостным запахом. Вера почувствовала невероятное облегчение, что выросла в чистом, даже стерильном ПЭЦ, где не пахло ничем, кроме нейтрального дезинфицирующего средства. Надо было и сюда баночку захватить.

Преодолев с десяток переулков, в час дня она наконец вышла к роддому № 1. На фасаде пятиэтажного здания было нарисовано абстрактное синее сердце. В некоторых местах краска облупилась, оголив серые проплешины бетонной стены. Многие окна заколотили пластмассовыми рейками. Около входа стояли мусорные контейнеры.

Здесь чувствовалась смерть.

Здесь родилась Вера.

От отвращения по спине побежали мурашки. Вера мысленно поблагодарила мать, которая сразу после родов отдала ее Сати. Иначе что бы из нее выросло? Зажав пальцами нос, Вера прошла мимо контейнеров и открыла дверь. Уже заходя внутрь, она краем глаза заметила какое-то движение на улице и быстро оглянулась. На углу соседнего здания припарковался серебряный электромобиль. Впервые Вера увидела в зоне машину, и она определенно принадлежала Вечному. Таких крутых тачек у второсортных быть попросту не могло. Вера прищурилась, пытаясь разглядеть, не сидит ли кто за рулем, но тонированные окна не позволили ей этого сделать.

Ходили слухи, что Вечные, пресытившись размеренной жизнью, отправлялись по другую сторону границы и оказывали помощь смертным. Речь в основном шла про женщин, которые брали на себя заботу о детях, неподходящих для ПЭЦ. Младшие школы, детские дома и спортивные площадки во втором округе должны были быть построены безымянными Вечными. Наверняка владелец серебряного автомобиля – как раз из таких заскучавших бессмертных. И Вера понадеялась, что он, увидев, в каком плачевном состоянии находится роддом, найдет средства его отремонтировать.

Вера пошире распахнула дверь и ступила внутрь. Здесь было не лучше, чем снаружи. От едкого запаха хлорки резало глаза. Лампы дневного света раздражающе мигали. На скамейках, расставленных вдоль стен, в больничных сорочках сидели беременные женщины. Глядя на их перекошенные от боли лица и руки, сжимавшие животы, Вера подумала, что им бы не вот так сидеть в коридоре, а прилечь в отдельные палаты, коих здесь наверняка и в помине не было. Какая-то часть ее радовалась, что инициация наступит в сентябре, уже через полтора месяца, и ей никогда не придется проходить через эти муки. Рожать детей Вечные не могли.

Вера вновь сверилась с маршрутом, свернула в коридор направо и подумала, что при первой возможности сама отремонтирует тут все, если только ее никто не опередит.

Она остановилась перед белой дверью, на которую были наклеены черные буквы: «Радий, главный врач».

Вера уверенно постучала.

Ей открыл мужчина в белом халате с бурыми пятнами на животе и на рукавах. «Пожалуйста, пусть это будут следы чего угодно, только не засохшей крови», – подумала Вера и нервно сглотнула. Короткие седые волосы с желтоватым оттенком и водянистые голубые глаза. Перед ней без сомнения стоял Вечный.

– Чем могу быть полезен? – спросил он и поджал тонкие, и без того почти незаметные, губы.

– Меня зовут Вера, – начала она, но тут из конца коридора донесся женский крик, от которого у нее заледенела кровь. – Приехала за документами для Сати, – еле слышно договорила Вера.

– Ну наконец-то, я ждал тебя, – отозвался Радий, никак не отреагировав на крик.

Он повернулся к Вере спиной и направился к своему столу. Когда она не последовала за ним, он бросил взгляд через плечо и кивнул, приглашая зайти.

– Садись, я как раз все подготовил.

Вера сделала нерешительный шаг вперед. Со стен кусками отваливалась лимонного цвета штукатурка. В углах кабинета справа и слева от окна собрались тени – засохшие темные дождевые подтеки. Окно закрывалось негерметично, поэтому в комнате стояла такая же жара, как и на улице. Вдоль правой стены тянулись картотечные металлические шкафы серого цвета. Вера невольно улыбнулась, вспомнив, что у Сати в комнате стоит точно такой же. Может, решение использовать бумагу она принимала не единолично?

Вера подошла к стулу, который стоял у рабочего стола и, по всей видимости, предназначался для посетителей. Его сиденье, обтянутое засаленной тканью неопределенного цвета, не вызывало ни малейшего желания присесть.

– Чего стоишь, садись, – бросил Радий через плечо.

Вера представила себе, как на ее белоснежной юбке остаются жирные пятна. Повертевшись и не найдя другого стула, она присела на самый краешек, на деревянный ободок.

На столе у Радия стоял компьютер – допотопная штуковина с толстыми кабелями и экраном на широкой ножке. «Он тут, наверное, еще с прошлого столетия», – подумала Вера. Радий должен был кого-то прогневать, чтобы застрять среди этой беспросветной нищеты.

– Вот. – На стол перед носом Веры опустилась толстая стопка исписанных от руки листов. – Я тут всех собрал, кто может подойти. Матерей мы пока не предупреждали, но детей всех протестировали. Есть очень интересные экземпляры.

На слове «экземпляры» Вера вздрогнула, но Радий, похоже, этого не заметил.

– Передай Сати, вот тут я отметил самых здоровых, – он ткнул пальцем на страницы, отмеченные зелеными круглыми наклейками, – а вот тут самых интеллигентных. – Другие страницы были помечены красными. – Как и договаривались, все с IQ не меньше 170. Исследования проводили новым прибором. Все-таки двести пятьдесят шесть ядер лучше, чем сто. Прибор мне очень понравился. Определяет все буквально за считаные секунды. Дети даже пикнуть не успевают. Можно тестировать в первый же день.

Вера уставилась на десятки страниц с красными кружками. Откуда в зоне столько людей с высоким IQ? И это только из тех, кого протестировали. Значит, возможно,