– С-скотина! – выдохнула она, прижав руки к щекам,и повернулась к свекрови. – Это все ваш обожаемый сыночек! Имейте в виду –я пойду в травмпункт и зафиксирую побои! Я подам на него в суд! Я отправлю егона нары!

– Что ты, деточка, – на этот раз голос свекровипрозвучал, как скрип железа на сорокаградусном морозе, – Вадик никогда, тыслышишь – никогда не поднимал руку на женщину! Я буду свидетельствовать в егопользу…

– Ага, наверное, я сама себе засветила фонарь! –Карина перекосилась от ненависти и снова взглянула в зеркало. Нет, в таком видеона не может показаться на людях!

Вадим, который до этой секунды стоял в сторонке и растеряннохлопал глазами, как он всегда поступал в стрессовых ситуациях, подобрался кматери и что-то зашептал ей на ухо.

Опять, гад, задумывает какую-то пакость!

Но теперь Карина думала не о нем, а о себе. О том, чтоделать с этим здоровенным синяком, который на глазах наливался сочной синевой,как спелый баклажан.

– Кариночка, деточка, тебе действительно нужнонемедленно обратиться к врачу! – снова защебетала Сандра. – Ты,наверное, ушиблась о дверь, когда носилась по квартире, а это не шутки… Тебепропишут какую-нибудь мазь и физиотерапию… Я тебя провожу… Ты пока закройсяэтим шарфиком…

Свекровь сунула в руки Карине шелковый платок с видамиФлоренции. Сама же каким-то удивительным способом за считанные секунды успелапереодеться и причесать свои аккуратненькие жиденькие кудельки и теперьмедленно, но верно подталкивала невестку к дверям квартиры.

Впрочем, Карина почти не сопротивлялась.

После того как она пережила ужасное разочарование, не заставмужа на месте преступления, да еще схлопотала по физиономии, ее покинул былойкураж, и она не представляла более угрозы для общественной безопасности.Послушно, как автомат, она двигалась к выходу, одновременно закутываясь вдурацкий платок, чтобы замаскировать свои боевые увечья.

Свекровь под локоток вывела ее из квартиры, затем изподъезда. По дороге им никто не встретился.

Под ручку, как лучшие подруги, они дошли до остановки, иСандра впихнула невестку в первую подъехавшую маршрутку.

– Приложи к этому месту сырое мясо! – крикнула онавслед отъезжающему микроавтобусу. – Сырое мясо очень помогает от синяков!Это старинное народное средство!

– Если бы это было твое мясо, я бы десять разподумала! – прошипела Карина себе под нос. – Оно наверняка ядовито!

Не успела я разобраться с накопившимися делами, как Генавызвал меня к себе в кабинет. Редкие волосы у него стояли дыбом, галстук съехалнабок, глаза смотрели в разные стороны. На столе перед ним громоздилсянастоящий Эверест из папок с документами. В общем, деловая творческаяобстановка.

– Березкина! – завопил он, едва я открыладверь. – Чем ты там занимаешься?

– Годовым отчетом, – ответила я спокойно, неожидая никакого подвоха.

– Брось все к чертовой матери! Сейчас же поезжай встраховую компанию «Барокко», они аннулировали договоренность о страхованиифинансовых рисков! Нужно пригрозить им штрафными санкциями, напомнить онеустойках, прижать к стене и добиться, чтобы восстановили все обязательства…

– Но это же твоя работа… – робко заикнуласья. – Ведь с моим характером…

– Я жду Семибоярова! – выпалил он с такимчувством, как будто его обещал посетить сам Господь Бог. – И вообще, ктоиз нас начальник? Это приказ, а приказы не обсуждаются!

– Интересно, а кто за меня будет заканчивать отчет? Тыже сам вчера сказал, что…

– Вчера было вчера, а сегодня – сегодня, –глубокомысленно ответил шеф.

С этим заявлением трудно было поспорить. Кроме того, он –начальник, значит, он всегда прав.

– Только с твоим золотым характером можно разрулить этупроблему! – решил он напоследок подсластить пилюлю.

– Кто-то говорил, что с моим характером… – началая, но он замахал руками:

– Иди, иди, Березкина, некогда с тобой препираться,Василий Антонович тебя отвезет…

Василий Антонович – это наш водитель.

Это мрачный дядька пенсионного возраста, который очень любитвспоминать, как возил большого начальника в советские времена. Это неприятноекачество ему прощали за то, что водителем он был в самом деле виртуозным икаким-то чудом умудрялся объезжать все пробки. Буквально чудом.

Я плюхнулась на заднее сиденье и прикрыла глаза, надеясьхоть немного отдохнуть. Но не тут-то было. Василий Антонович тронулся с места изавел свою обычную шарманку:

– Вот ты знаешь, Дарья, кто в советские времена былглавным человеком в любом городе?

– Первый секретарь горкома, – привычно ответила я,потому что уже выучила этот текст.

– Правильно! – одобрил водитель, уважительнопокосившись на меня в зеркало заднего вида. – А ты знаешь, Дарья, кто былвторым после него человеком?

– Второй секретарь… – пробормотала я, безуспешнопытаясь отключиться.

– А вот и неправильно! – радостно воскликнулВасилий Антонович. – Вторым человеком в городе был водитель первогосекретаря! Потому что мог обо всем переговорить со своим шефом, пока его везет.Включая даже разные вопросы. Ты, Дарья, не представляешь, какие люди стояли комне в очередь!

Он оседлал своего любимого конька и всю дорогу рассказывал освоем былом величии.

К счастью, доехали мы очень быстро.

Я выскочила из машины, сказала Василию Антоновичу, чтобызаехал за мной через полтора часа, и нырнула в стеклянные двери страховойкомпании.

Перед этим я бросила взгляд через плечо на соседний дом.

Ко всем радостям моей сегодняшней поездки добавилось еще то,что офис компании «Барокко» располагался рядом с домом моей бывшей свекровиШурочки.

Я поздоровалась со знакомой девицей, которая кормила рыбококоло входа, прошла через приемную, сделала «козу» секретарше управляющего иворвалась в его кабинет.

Управляющий «Барокко», толстый, вечно потеющий мужик летсорока, уставился на меня волком.

– Не надо меня уговаривать! – рявкнул он, положивна стол пудовые кулаки. – Я принял решение, и баста! Нам этот геморрой ник чему! Никакой прибыли, одни неприятности!

– Я не собираюсь вас уговаривать, АндрейСергеевич, – ответила я совершенно спокойно. – Я только хотеланапомнить вам кое-какие пункты договора.

Все-таки спокойная интонация иногда делает чудеса, какутверждал доктор Леденцов.

Страховщик шумно выдохнул, убрал кулаки и пропыхтел:

– Какие еще пункты?

– Двенадцатый, подпункт «Е», и четырнадцатый… – Яположила перед ним копию договора, без приглашения уселась в гостевое кресло иоткинулась на спинку.