такого, что вызвало бы желание включить звук. Во дворе Бинненхофа расставили свою аппаратуру корреспонденты трех нидерландских телеканалов в ожидании членов парламента или каких-либо иных ньюсмейкеров, у которых стоит взять интервью на фоне здания. Переключая каналы, можно было увидеть разные говорящие головы; но все они стояли так тесно, что в интервью одного на заднем плане приглушенно раздавались голоса других. Виллем отыскал канал стримера, поставившего камеру так, что видны были все три интервьюируемых одновременно: один поближе, двое подальше. Что они говорят – он догадывался и так. К тому же Реми сейчас сидел дома, смотрел телевизор и время от времени делился насмешливыми комментариями: если на каком-то из каналов начнется что-то интересное – Реми сообщит.

Тем временем, листая галерею, он снова наткнулся на плакат с надписью «ZGL» и решил выяснить, что это означает. При быстром поиске выявилось несколько возможных кандидатов. Некоторые, как он и предчувствовал, были связаны с сионизмом. По счастью, след оказался ложным. Z здесь означало «Zeelandsсhe» – «зеландский». Зеландия – провинция Нидерландов на крайнем юго-западе страны вдоль берега Северного моря, между Рейном на севере и бельгийской границей на юге. Плоская и малонаселенная низменность – низменность даже по нидерландским стандартам, – она состоит в основном из вытянутых, словно пальцы, островов, указывающих прочь от земли. Большая часть суши здесь отвоевана у моря. Зеландия сильно пострадала во время наводнения 1953 года – именно там отец Виллема чуть не утонул у себя на чердаке, – и теперь от подобных бедствий ее защищает, хотя бы теоретически, длинная дамба, соединившая концы «пальцев» между собой. На картах она выглядит как паутинка, в действительности это массивное сооружение из песка и камней, прочно отгораживающее Зеландию от океана.

Буквы G и L, как выяснилось, означали «Geotechnisch Liga» – то есть «Геотехническая (синоним геоинженерии?) лига». По-голландски звучит довольно странно. «Лига» – слово, пришедшее из испанского, употребляется оно обычно в футбольном контексте. Несмотря на странное название, ZGL, похоже, была вполне реальной организацией. И существовала уже не первый день. Об ее основателе имелась короткая, но вполне достоверная на вид статья в Википедии: родился в 1937 году, основал организацию в 1953-м, после наводнения, с целью укрепления береговых защитных сооружений и помощи жертвам будущих стихийных бедствий. Сам он уже скончался, но организация продолжала действовать. Хартия ZGL была составлена в таких выражениях, что поддерживала не только строительство плотин, но и любые другие «геотехнические» меры, способные защитить Зеландию от угроз со стороны Северного моря. В текущей ситуации это означало, что они поддерживают геоинженерию и – судя по постам и апдейтам за прошлую неделю – к проекту Т. Р. в Пина2бо относятся вполне положительно.

> А вот и наш сукин сын!

Очередное сообщение от Реми.

Виллем поднял глаза к видеостриму и обнаружил, что напротив одного из телекорреспондентов занял позицию Мартин ван Дэйк. Он защелкал пультом, переключая каналы, пока не нашел нужный.

Более-менее реальным весом в Нидерландах обладали две партии, которые можно было по заслугам назвать крайне правыми – если судить как по их открытой неприязни к мигрантам, так и по другим позициям, выходящим далеко за пределы нынешнего политического окна Овертона. Одну из них, более старую, возглавлял престарелый политик, за много лет заработавший в парламенте репутацию enfant terrible. Второй была партия Мартина – относительно молодого, куда более гибкого и хитроумного. Излагал он фактически те же идеи, но в куда более презентабельной обертке, и считался человеком, которого стоит опасаться.

Первое, что заметил в нем Виллем, – значок с аббревиатурой ZGL на лацкане. Кроме надписи, на значке был герб Зеландии: лев, выходящий из морских волн.

Эта неожиданная деталь поначалу отвлекла Виллема от слов Мартина. Как правило, об этом беспокоиться не стоило: говорил он вещи весьма предсказуемые. Те, кто его любил, – любили за остроумие и стильность. А Виллема от этой стильности и остроумия тошнило. Так что он снова погрузился в чтение о ZGL. На веб-сайте организации нашлись симпатичные черно-белые фото 1950-х годов: вот члены организации ремонтируют плотину, вот основатель выступает в парламентском комитете…

>!!!

– пришло от Реми, и Виллем снова обратил внимание на Мартина и сделал погромче звук.

– Да, – говорил Мартин явно шокированной тележурналистке, – наша позиция в этом вопросе действительно изменилась. Прямо сейчас мы переписываем партийную платформу. – Он помолчал, глубоко вздохнул, и лицо его омрачилось на глазах. – В Шевенингене я потерял друга, – сообщил он. – На похоронах его мать подошла ко мне и со слезами умоляла пересмотреть позицию нашей партии в вопросе о klimaatnood.

«Чрезвычайная климатическая ситуация». Никогда до сего дня Мартин ван Дэйк не употреблял это словосочетание всерьез – только критически или с издевкой.

– Недавние исследования неопровержимо доказали, что глобальное потепление, вызванное воздействием человека, реально и представляет для нашей страны величайшую угрозу со времен Гитлера.

Виллем расхохотался и стукнул ладонью по столу. Вот дает! Услышать такое от крайне правого – все равно как если «зеленый» начнет восхвалять убийства бельков![76]

Журналистка тоже не верила своим ушам.

– Потрясающая новость! – сказала она наконец. – Что же, это означает, что вы объединитесь с «зелеными»?

На лице Мартина отразилось недоумение, почти обида.

– С «зелеными»? Ну нет! Нам необходимо реальное решение проблемы. Эффективное решение. Расплывчатые обещания когда-нибудь в будущем сократить выбросы углекислого газа – этого слишком мало, да и слишком поздно. «Декарбонизация» – не что иное, как капитуляция в стиле 1940-х. Нет, единственный выход из этого тупика – геоинженерия. То, что мы видим сейчас в Пина2бо в Техасе. Я согласен с ее величеством королевой в поддержке таких жестких и реалистичных практических решений.

– Твою мать! – заорал в голос Виллем.

– С королевой? – переспросила корреспондентка.

– Да. Ее мнение мы все только что слышали.

– Но ведь королева сказала прямо противоположное!

– Прямо противоположное заявлено в официальном тексте, который, как все мы знаем, пишет не она. Но в таких случаях следует читать между строк. Вы видели, как она колебалась? Видели выражение ее лица, когда она озвучивала эти строчки, навязанные ей премьер-министром? Такое невозможно истолковать превратно.

– Но все же в речи сказано именно то, что сказано, – настаивала журналистка. К ее чести, она на это не купилась.

– Хорошо, давайте взглянем на то, что там сказано! – покладисто согласился Мартин и извлек из нагрудного кармана элегантного пиджака экземпляр речи королевы, видимо случайно там оказавшийся и еще более случайно заложенный на нужной странице. – «Мы исключаем из этого заявления уже существующие меры». – Он торжествующе взглянул на журналистку. – Что это, по-вашему? – И сунул речь обратно в