— Неправда!

— Да? А как тогда понимать то, что произошло минуту назад? Мне казалось, что я лежу на айсберге.

Она молчала.

— Франческа, я снял этот дом для тебя и мечтал жить здесь с тобой, а не с твоей матерью. Здесь, а не в Нассау. Я там уже бывал, слышишь? Место симпатичное, не спорю, но по сравнению с Парижем, Нью-Йорком или Лос-Анджелесом — настоящее захолустье. Я не могу обосноваться на каком-нибудь райском островке в Карибском море. Бог мой, да в таких местах люди поселяются, если хотят, чтобы о них все забыли! Я не желаю скрываться от мира.

— Клянусь прилетать к тебе как можно чаще, но только обещай провести с нами Рождество.

Джек сунул голову под воду, потом с яростью вытер волосы.

— Значит, ты предлагаешь мне выбор? — спросил он, уходя из ванной.

Вскоре Франческа услышала на лестнице быстрые шаги Кристофера. Едва она успела накинуть халат, как мальчик уже распахнул дверь и удивленно посмотрел на нее.

— Мама, мама, ты знаешь, что наверху лежит какая-то тетя?

Франческа улыбнулась.

— Да, это твоя бабушка. — Она прижала сына к себе. — Это моя мама, Кристофер. Пойдем, я тебя с ней познакомлю.

Мальчик взял мать за руку, и они поднялись по лестнице. Каждый думал о своем. Кристоферу появление незнакомой женщины казалось странным. Франческу же беспокоило, как почувствует себя Сюзанна, проснувшись в этом доме. Она тихо постучала.

— Мама?

— Войдите, — ответил дрожащий голос.

Франческа пропустила Кристофера вперед. Мальчик остановился в дверях и смущенно спросил:

— Ты правда моя бабушка?

Сюзанна широко улыбнулась:

— Да, так оно и есть.

Подумав, Кристофер решил, что эта рыжеволосая тетя скорее друг, чем враг. Он подбежал к ней и прыгнул в кровать.

— Раз ты моя бабушка, значит, будешь водить меня в кино. Вот бабушка Жана водит его каждое воскресенье.

Сюзанна привлекла к себе мальчика.

— Конечно, мы обязательно сходим в кино. А еще в парк. — Она разглядывала его как бесценное, вновь обретенное сокровище.

Мальчик позволил себя поцеловать, потом спрыгнул с кровати. Пока он бежал к матери, женщины обменялись взглядами. Кристофер прижался к Франческе, потом выбежал из комнаты.

— Франческа, он просто ангел. Наверное, ты счастлива, что у тебя такой сын.

— Кристофер очень обрадовался, что у него есть бабушка. Принести тебе завтрак или спустишься вниз?

Глаза Сюзанны заблестели от слез.

— Ты умница, Франческа, у тебя прекрасно все получилось — и дом такой красивый, и Кристофера ты хорошо воспитала. Все эти годы я и мечтать не смела, что моя жизнь изменится. Сейчас я самая гордая бабушка на свете.

Франческа обняла мать.

— Я приготовлю тебе ванну, а потом мы подумаем, чем заняться после завтрака.

— Я очень благодарна Жози. Она стала настоящей артисткой, — проговорила Сюзанна.

Только тут до Франчески дошло, что на радостях она совсем забыла о Жози.

— Нужно позвонить и пригласить ее к нам. Знаешь, мама, мы с Жози сильно отдалились.

— Но почему, дорогая? В детстве вы были неразлучны как сестры.

— Да. — Франческа замялась, не зная, как подступиться к столь щекотливой теме. — Марианна старалась заменить мне тебя, — осторожно начала она. — И Жози вела себя как старшая сестра. На самом деле… — Она взяла мать за руку. — На самом деле мы и есть сестры. — Она заметила странный взгляд Сюзанны. — Мама, так ты и раньше знала, что Жози?..

— Конечно, дорогая, но не решалась сказать об этом тебе.

— Знаешь, мама, в то лето, что я провела с отцом, мне многое открылось.

— Думаю, эти открытия так же потрясли тебя, как и меня когда-то.

Франческа покраснела.

— По-твоему, я недостаточно гибкая, мама?

Сюзанна кивнула:

— Возможно, тебе было труднее приспособиться к обстоятельствам, чем мне в твоем возрасте. Но я ни за что не стала бы навязывать тебе моральный кодекс. Его каждый определяет для себя сам. Боюсь, твой отец не из тех, кто способен научить ребенка великодушию.

— Прошу тебя, мама, не надо.

— Погоди, Франческа. Я знаю, тебе очень трудно принять тот выбор, который я когда-то сделала. И поверь, мне это понятно. Жози знает, что Карло ее отец?

Франческа кивнула:

— Она узнала об этом, когда мы жили в Венеции. Ей пришлось нелегко, особенно потому, что папа обращался с ней как со служанкой.

— А ты, девочка моя? Как ты к ней отнеслась?

— Не так, как следовало. И тогда, и потом. Мне было трудно примириться с тем, что отец спал со своей экономкой, а после сделал вид, будто не имеет к Жози никакого отношения!

Сюзанна молчала.

— Мама, я люблю Жози, но для меня невыносима мысль, что она — моя старшая сестра и все, что досталось мне, по праву должно было принадлежать ей.

— Нет, Франческа. Имущество переходит к законному наследнику Карло, а это ты, а не Жози.

— Но это же несправедливо!

— Возможно, дорогая, но такова жизнь. Жози — твоя единокровная сестра. Почему же тебе так трудно с этим смириться?

— Сама не понимаю. Я много об этом думала и ненавижу себя за то, что стыжусь открыто признать Жози сестрой. Но почему-то всякий раз, когда представляется такая возможность, у меня язык не поворачивается.

— Что ж, возможно, когда-нибудь ты все-таки это сделаешь.

Джека злило, что Франческа уделяет так много времени и внимания Сюзанне. Однако к той явно возвращались душевные и физические силы. Забота о матери прибавила сил и Франческе.

Отказавшись ходить с Джеком на приемы, она сказала ему, что не испытывает из-за этого угрызений совести. Нельзя же забывать, что ее мать — инвалид.

Джек сначала пришел в раздражение, потом стал держаться отчужденно. Франческу это мучило, но она утешалась тем, что заметно окрепшая Сюзанна уже справляется с Кристофером и даже собирает вещи для отъезда в Лайфорд-Кэй. Поняв, что проиграл битву за Франческу, Джек помрачнел.

— Вспомни, сколько раз ты оставлял меня одну, — заметила Франческа. — Я никогда не ограничивала твою свободу.

— Я оставлял тебя лишь потому, что ты сама не хотела со мной ехать, боясь лишний раз потревожить Кристофера.

Франческа вздохнула, уже изрядно устав от споров. Будь Джек более уверен в ней, он не видел бы в Сюзанне соперницу. Впрочем, Джек сначала ревновал Франческу и к Кристоферу.

— Приезжай к нам поскорее, — тепло сказала она.