– Я знаю, кто вы, – кивнул он, жуя. – Мы очень уважаем ваши планы и вас лично, но пропустить не можем. Самолет в Афины сегодня улетит без вас, к сожалению.

– Назовите причину карантина, – потребовала Иванна.

Сергей Иванович посмотрел на нее с непонятной иронией.

– Всех жителей города и приезжих… проинформируют дополнительно. Позже. В настоящее время это вопрос национальной безопасности.

Давор вздохнул и посмотрел на Иванну. Он еще никогда за короткое время их знакомства не видел у нее такого лица.

– Здесь, кстати, тридцать граждан других государств, – сказала она. – Насколько я знаю, и на конференции полно иностранцев.

– И что? – пожал плечами Сергей Иванович. – У меня приказ.

– Какого уровня? – немедленно отреагировала Иванна. Ей так все не нравилось, что мурашки озноба ползали даже по ногам.

– Девушка, не умничайте, – был ей ответ. – Возвращайтесь назад. Погуляйте по городу, благо погода хорошая, поселитесь в гостиницу. Сегодня вы никуда не уедете. Возможно, и в ближайшие дни тоже. А уважаемыми зарубежными гостями будут заниматься их внешнеполитические ведомства. И их правительства. Если до такого, конечно, дойдет.

* * *

Иванна как бы раздвоилась в тот момент. Одна ее часть думала, что надо немедленно позвонить Виктору – потому что у него может быть какая-то информация, – это первое; что за все свое время работы в МЧС она припомнить не могла чего-то подобного – второе; и что отдать приказ «закрыть город» может только президент страны – третье. Другая же ее часть с удивлением наблюдала за Давором и не могла не отметить, что он не склонен к эмоциональным всплескам и в ситуации неопределенности способен сохранять здоровое хладнокровие. Иванну колотило от нехорошего предчувствия, Давор же мягко приобнял ее за плечи и сказал:

– Не волнуйся, джана. Мы с тобой что-нибудь придумаем.

В автобусе стоял страшный шум и ор. Бранка, Гоша и Кролик Голландский сидели рядком с одинаковым выражением лица, и у всех троих в глазах читалось полное непонимание. Давор огляделся, подозвал Алана и попросил его позвонить в Афины и отменить концерт.

– И в Барселону тоже? – мрачно уточнил дальновидный Алан.

– В Барселону пока не надо, – улыбнулся Давор и потряс его по плечу. – Да ладно тебе, чего в жизни не бывает. Бомбы с неба не падают, не стреляют…

– Нас еще ни разу не оцепляли. – Угрюмости Алана не было границ. – Мы теперь как в тюрьме.

– Это да…

В автобус ворвался менеджер Павел с криком «Я разберусь!».

– Виски хотите, Павел? – спросил Давор. – У нас где-то была бутылка. Вот, пожалуйста. Вам срочно надо выпить.

Павел замолчал и, дико вращая глазами, стал пить прямо из горлышка. Желтая капля текла у него по подбородку.

– Вы заметили, – заговорил он, переведя дух, – что они к нам ближе, чем на два метра, не подходили? Я хотел дать этому Иванычу свою визитку, он не взял, сделал шаг назад и сказал: «Сохраняйте дистанцию». Мы что, заразные? – И резким движением Павел вытер каплю рукавом.

– Может, вы ему просто не понравились? – предположил Давор, и Милан с Мирко заржали хором.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала Иванна, когда они вернулись на свои места. – Наверное, уже в Чернигове. Только хотелось бы в тихом месте, без свидетелей.

– Ну конечно. – Он дернул ее за косичку и убрал выбившуюся прядь волос за ухо.

– Я вот думаю… – Она смотрела, как Давор, не торопясь, обматывает вокруг шеи черный шелковый шарф и удобнее устраивается на сиденье. – То, что мы встретились, – случайно произошло или все же кому-то было надо?

– Мы встретились, – констатировал он, – и точка. Вот что главное.

– Может, это любовь? – позволила себе Иванна рискованную гипотезу. Как бы не всерьез.

– Нет, – покачал он головой и крепко сжал ее руку. – Но это точно судьба. Некоторые вещи я вижу. У меня так устроено зрение.

– И я вижу.

– Я знаю. – Давор болезненно зажмурился от неожиданного яркого утреннего солнца и кивнул. – Ты не обидишься, если я надену темные очки?

* * *

На Банковой, в секретариате президента, в обстановке полной конфиденциальности собрались сам президент, раздраженный сверх обычного, секретарь Совета национальной безопасности и обороны, председатель секретариата, глава Совета безопасности Украины, министр обороны, министр МЧС и вытащенный с больничного замминистра иностранных дел, потому что сам министр еще был в полете – возвращался с саммита из Брюсселя. Замминистра непрерывно чихал, и министр МЧС предусмотрительно отсел от него подальше.

– В утренних выпусках новостей уже был сюжет, – сообщил секретарь Совбеза.

– На каких каналах? – напрягся президент.

– На всех десяти украинских национальных телеканалах, – четко доложил секретарь Совбеза.

– Я же сказал, – президент вытянул вперед правую руку, и непонятно было, что именно он собирается делать: то ли снять телефонную трубку, то ли взять антикварное папье-маше и запустить собеседнику в голову, – я же сказал – держать паузу, сколько возможно.

Его рука повисела немного над столом и как бы нехотя вернулась на прежнее место.

– Господин президент, но у нас в стране как бы… – усмехнулся глава секретариата. – У нас свобода слова… вроде бы. Ну, и во-вторых: разве можно было долго скрывать? Весь Чернигов сейчас звонит кому только может, все блоги в Интернете только и обсуждают…

– Кто-кто? – спросил министр обороны.

– Блоги. Это…

– Не важно, – оборвал президент.

– Нет, важно, – вмешался до сих пор молчавший глава СБУ, – потому что это означает, что о произошедшем уже несколько часов знает весь мир. Мне известно, что в настоящее время все информагентства мира принимают перегоны видео с колоннами военной техники.

– Какие перегоны? – спросил министр обороны.

– Спутниковые. – Глава СБУ посмотрел на министра обороны строго, как учитель на двоечника.

– А что! – включился министр МЧС, единственный из уважаемого собрания, кто был вечным политическим оппонентом президента и не входил в его квоту силовиков. – Свобода слова. Основная демократическая ценность. За нее мы стояли на Майдане.

– Вы не стояли, – мрачно обронил президент. – Ну, вот что. В стране не хватает специализированных подразделений и спецтехники, да и просто солдат срочной службы, чтобы держать плотное кольцо в двадцать пять километров диаметром, о чем министр обороны доложил мне еще два часа назад. В настоящий момент мы открываем границу по Минской и Брянской трассам и принимаем помощь от России и Беларуси. То есть в настоящее время оттуда уже идут колонны людей и машин. Мне не пришлось долго уговаривать. Потому что Черниговская область находится на границах трех государств, если кто не знает.