В дверь постучали, и на пороге появилась перепуганная Лиля.

— Вы звали меня? Что-то не так после приема зелья?

Я заставил себя улыбнуться:

— Нет, все отлично. Присядь. — Я пододвинул к ней карту и указал на одну из надписей: — Знаешь, что это за язык?

Пару секунд она хмурилась и забавно морщила лоб, становясь похожей на маленькую лису.

— Я уже встречала эти буквы. Но… — Она покачала головой и подняла на меня извиняющийся взгляд: — Подозреваю, что это язык ведьм из Тумана. Я пыталась перевести, но он слишком сложный. А у меня нет ни одного символа. Не за что зацепиться.

Она неожиданно посмотрела на фотографии, разбросанные на столе:

— О! Это же тот парень — Слава!

— Да. Уе… — Я прервал себя на полслове. — Он.

— Это Кладбище Ведьм! Что он там делал?

Я пододвинул ей фотографии:

— Знаешь это место?

— Конечно! Какая из ведьм не знает кладбище? Меня бабушка туда вместо детской площадки водила. — Она начала перебирать фотографии. — Мы же с Мариной тоже эту доску нашли! Она нашла.

Я нервно усмехнулся. Стоило ли удивляться, что без Марины там не обошлось? Пора бы уже привыкнуть.

— И что это за доска?

— Не знаю. На ней была какая-то фраза. Я пыталась ее перевести по бабушкиным книгам, но у меня недостаточно данных. Слишком сложный алфавит.

— У тебя осталась запись?

— Да! Марина сфотографировала. — Лиля достала телефон и на пару минут уткнулась в него.

Марина нашла. Марина сотографировала. Марина поучаствовала во всем. Она с удовольствием встревала во всевозможные неприятности. Но не хотела сделать и шага мне навстречу.

Ведьма протянула телефон. Я быстро переписал длинную фразу.

— Я думаю, каждая буква означает какое-то слово. А их сочетания — фразы. Что-то вроде иероглифов. Но это лишь догадки.

— Где найти перевод?

Лиля закусила губу:

— Наверное, только в Тумане?

Нет, это мне не подходило.

— Еще варианты?

Лиля раздражающе ерзала на стуле и бросала сердитые фзгляды на фотографии. Как будто именно они были во всем виноваты.

— Я совсем забыла! — Она подпрыгнула на стуле и уставилась на меня. — Все так закрутилось, что из головы вылетело. Я же кое-что нашла в одной из своих книг. Хотела рассказать Марине в тот день, когда она пошла на свидание со Славой, но совсем забыла.

Она смотрела на меня с таким видом, словно только что выиграла приз.

— Ну и… Я должен сам догадаться, что ты обнаружила?

— Ой, нет! — Она рассмеялась. — Все это так неожиданно… Я нашла бабушкины заметки. То есть, я думаю, что бабушкины — почерк ее. Кажется, она знала, как расшифровать символы. Вроде бы части алфавита спрятаны в разных местах. Но точно я не могу сказать.

Я почувствовал знакомый азарт. Это могло оказаться зацепкой. Ощущение такое, словно я вышел на след долгожданной добычи. Чутье твердило, что это именно то, что я ищу.

— Где эти записи?

— Э-э-э… остались дома.

— Где именно? Дай ключи. Я заберу.

Она замялась и смущенно улыбнулась:

— Я наложила на квартиру защиту от воров. Проклятие.

— Ты издеваешься?!

— Прости. Но бабушка всегда говорила: «Береженого Бог бережет». Я не все успела забрать, поэтому нужно было защититься. Тем более, у нас не самые надежные соседи.

Ну почему все не может быть просто? Хоть одно дело, но чтобы обошлось без проблем.

Я вспомнил о квадрате на карте.

— Знаешь что-нибудь об этих местах? Они образуют квадрат…

— Конечно! Квадрат, круг и треугольник — символы разных ведьмовских ковенов. Круг — для травниц и сведущих в зельях. Тругольник использовали ведьмы, способные управлять силами природы. А квадрат — знак ведьм, способных переменять человеческие судьбы.

Черт… И на что я надеялся? Что этот гребаный квадрат ничего не значит?

— Есть ведь что-то еще?

Лиля с опасением посмотрела на меня:

— Вроде бы существует один ритуал. Но он очень страшный. Нужно совершить жертвоприношение. Заживо похоронить четверых ведьм, меняющих судьбы. Потом трех, повелевающих природой. И в центре пересечения — травницу. А потом на месте погребения специально выбранная женщина должна… хм… — Лиля жутко покраснела и опустила глаза. — Ну она должна заняться с… сексом. И тогда родится ведьма, которая сможет воскрешать мертвых. Сильнейшая из всех ведьм. Но это просто болтовня. Не думаю, что кто-то проводил нечто такое.

А вот я думаю, что надвигается хрень, какой не было давно. Эти четыре места были отмечены не просто так. Кто-то уже начал проводить ритуал? Или только планирует?

Нам подбросили семь отрезанных ладоней. Семь трупов. Не хватает только одного. Хотя…

— Говоришь, ведьмы должны быть похоронены заживо?

— Ну-у-у… из того, что я читала, выходит именно так. Вроде бы, они даже добровольно могли вызваться на такое, веря, что потом рожденная ведьма воскресит их в благодарность.

— Ты говоришь, что это болтовня. Но где-то об этом читала?

— Да, в книге о древнем колдовстве.

— Я могу прочесть?

По ее взгляду стало ясно, что вряд ли.

— Ее я тоже не стала брать. — Она стрельнула в меня глазами. — Ну потому что там нет никаких рецептов и заклинаний! — Она обиженно надула губы. — Там даже не было Марининого шрама. Я считала, что книга бесполезная. Просто сборник фантастических ритуалов, которые никто никогда не совершал.

Сознание зацепилось за одно-единственное слово:

— Маринин шрам? В каком смысле «его там не было»?

Господи… С Мариной у меня не будет ни одного спокойного дня. А ведь это именно то, чего я всегда так боялся. Этой жизни — каждый день, словно на вулкане.

— Да. — Лиля как ни в чем не бывало перебирала фотографии. — Ее шрам — не просто рана. Его оставил филин. Это знак помощника ведьм. Но у каждого помощника была своя особая сила. Думаю, что и у Марины она тоже есть. Но это что-то очень редкое, потому что в книге об этом не написано.

— Разве эта сила — не призыв Тумана?

— Нет. Такой силой помощники ведьм не обладали.

— Тогда откуда-то у нее способность призывать Туман?

Лиля пожала плечами:

— Наверное, ведьмы ее выбрали и наделили этой силой.

Она говорила об этом так просто… Как будто ничего необычного не происходило! Откуда ни возьмись у Марины проявляется куча способностей, от которых можно ожидать чего угодно. Как я смогу защитить ее, если даже не знаю, что ей угрожает?!