Один из пассажиров «Вестриса», потерявший в этом роковом рейсе своих жену и ребенка, утверждает, что вплоть до утра понедельника команда ничего не предпринимала, чтобы спасти пароход, мало того, стюард, обслуживающий его каюту, все это время был смертельно пьян. Так ли это или нет, теперь трудно сказать, однако доподлинно известно, что вплоть до утра понедельника капитан на все запросы береговой охраны отвечал, что все в порядке, а затем по непонятным причинам принял роковое решение: откачать балласт из цистерн правого борта, пытаясь таким образом уменьшить крен. Ввиду особенностей конструкции парохода, о которых капитан, скорее всего, попросту забыл, крен не уменьшился, а вот остойчивость судна стала еще более критической. К тому времени под водой оказались уже все иллюминаторы кают второго класса, расположенные по правому борту.

Только в 10 ч. утра 12 ноября с судна прозвучал сигнал SOS. На этот последний призыв откликнулись около шестидесяти судов, но самому ближайшему нужно было не менее 10 ч., чтобы добраться до гибнущего лайнера.

А в эти 10 ч. на борту «Вестриса» творился кошмар. В дневнике одного из спасшихся есть такая запись: «В 6 ч. утра в понедельник море неожиданно стихло, и мне показалось, что судно снова выпрямилось. Но к 10 ч. крен опять увеличился, потом капитан приказал спустить на воду шлюпки. Я был в шлюпке № 8, и когда ее спускали на воду, она ударилась о борт «Вестриса» и почти все из нее вывалились в воду».

Трое матросов бросились в воду и смогли спасти нескольких человек, но остальные утонули на глазах у испуганных людей. Спуск следующей шлюпки с женщинами и детьми завершился еще более трагично: в последний момент, когда шлюпка уже стояла на ровном киле, на нее упала стальная шлюпбалка весом в 1,5 т… Почти все ее пассажиры были раздавлены и утонули.

Удачно удалось спустить пять шлюпок с наветренного борта, но на лайнере оставалась примерно сотня человек, а помощь была еще далеко.

К 3 ч. дня «Вестрис» окончательно лег на борт, и люди, боясь, что их затянет на дно вместе с пароходом, стали просто прыгать в воду. Последним покинул лайнер старший стюард Альфред Дункан, он же был последним, кто видел капитана в живых… По словам Дункана, тот даже не стал надевать спасательный нагрудник.

К 3 ч. ночи появился первый спасатель – пароход «Американ Шиппер» – и начал по мере возможности подбирать оставшихся в живых. Чуть позже подошел лайнер «Берлин». Казалось, что самое страшное уже позади, но тут обнаружилась новая напасть – акулы. Японскому атташе в Бразилии майору Иноюйи акула откусила руку, и он умер уже на борту «Берлина».

Когда подсчитали число спасенных, выяснилось, что «Вестрис» – пароход, построенный по высшему классу регистра Ллойда, – из-за незначительного шторма унес на дно 159 человеческих жизней.

Фотокамера запечатлела момент крена корабля

Комиссия по расследованию пришла к однозначным выводам: во-первых, капитан судна, следуя постановлению своей фирмы, слишком долго не обращался за помощью, рассчитывая справиться своими силами. Если бы сигнал SOS был послан хотя бы на несколько часов раньше, многих жертв можно было бы избежать. Во-вторых, были выявлены проблемы в санитарной системе парохода, как выяснилось, именно через фекальные стоки и поступала забортная вода, а поскольку система располагалась под загруженными углем бункерами, никто не мог определить, откуда идет течь. Ну и самый главный вывод – судно было против всяких правил перегружено. Именно нелепая гибель «Вестриса» наглядно продемонстрировала необходимость вспомнить старый морской закон: «Добавочного груза не принимать…»

(По материалам К. Карелова)

1928 г.

22 декабря из Монтевидео, Уругвай, в Мельбурн, Австралия, вышел и пропал без вести датский учебный пятимачтовый барк «Копенгаген». 75 человек погибло.

За всю многолетнюю историю парусного флота кораблей, подобных «Копенгагену», было создано всего шесть экземпляров. В этой шестерке сам «Копенгаген» – третий по величине. И не напрасно изящный и стремительный барк, буквально изваянный в 1921 г. на верфях Фергюсона в Шотландии по заказу датской Восточно-Азиатской компании, получил имя столицы Дании. В каком бы порту ни появлялся «Копенгаген», он тут же привлекал к себе всеобщее внимание. Над строгим, прочным корпусом длиной 131 м высоко вверх возносились целых пять мачт. Высота грот-мачты составляла 65 м. Первые четыре мачты несли прямые паруса, последняя – косые. Общая площадь парусов барка составляла 5 тыс. кв. м. Под бушпритом красовалась фигура Бишопа Абсалона – воина и монаха, основателя датской столицы. На случай штиля судно было снабжено мощным дизельным двигателем.

Шотландцы постарались на славу: несмотря на огромные размеры и обилие такелажа, корабль не выглядел перегруженным – наоборот, он поражал зрителей стройностью, а свою команду – надежностью. На таком корабле можно было отправляться куда угодно, хоть на край света.

Хозяева «Копенгагена» возложили на судно почетную миссию: на нем обучались морским премудростям кадеты – будущие офицеры датского флота. Но чтобы не бороздить океан зря, команде барка параллельно обучению кадетов поручили функции перевозчиков – возить грузы компании из одной страны в другую.

В октябре 1921 г. «Копенгаген» вышел в свой первый рейс: загрузившись в Антверпене, он пересек Атлантический океан, благополучно прошел мимо мыса Горн и прибыл в Сан-Франциско. Затем – Гонолулу, Владивосток, мыс Доброй Надежды и снова – Европа. Первое кругосветное путешествие заняло 404 дня, после чего барк получил самые лестные отзывы от капитана и всей команды и прочно встал в строй торговых судов. Служить на «Копенгагене» считалось верхом престижа.

Незаметно пролетели семь лет. Первые кадеты «Копенгагена» уже стали капитанами кораблей, а барк по-прежнему спокойно и уверенно бороздил океаны. 14 декабря 1928 г. под командованием Ганса Андерсена «Копенгаген» отправился в свой десятый по счету рейс.

Согласно плану судно должно было прибыть в австралийский порт Аделаида за пшеницей. Попутного груза не оказалось, и капитан Андерсен решил совершить «скоростной» учебный поход через южную часть Атлантики и Индийского океана в Австралию. Для этого нужно было спуститься к югу и идти в районе 42 и 43° градусов южной широты – в зоне «ревущих сороковых». Это решение было абсолютно правильным, ведь именно таким маршрутом ходили из Южной Америки в Австралию все парусные корабли. Непрекращающиеся западные ветры, постоянно дующие в корму, бодро гнали суда на восток. К тому же «Копенгаген» уже не раз следовал этим путем в Австралию. Даже с наглухо зарифленными парусами он показывал превосходную для парусника его класса скорость – 16 узлов. По самым пессимистическим расчетам, барк должен был прибыть в Аделаиду через полтора месяца.

Но ни через два месяца, ни через три «Копенгаген» в Австралии не объявился. Не было о нем слышно и в других портах. Огромный парусник и 59 человек команды растворились в океанских просторах…