— А ты что?

Она рассмеялась, подмигнув мне.

— Сказала, что любую угрозу я разметаю своими кулаками и сожгу её пламенем, если потребуется.

— Ага, ожидаемо, — тихо прыснул я. Вот как, получается. Чёрное пламя, сумевшее уничтожить слизь Глотки, Смертного Греха, принадлежало Верроне. Я не так хорошо знал эту богиню, чтобы помнить все дары её чемпионов. Пускай. Я ещё ни разу не пожалел, что спас Кагату. Да, она была порой агрессивной фурией(особенно когда напивалась), но ещё никогда она не заставила меня разувериться в ней, как в изменившемся человеке. Та Кагата, которую я встретил в Аравире — жестокая, беспринципная и в целом жуткая женщина, исчезла без следа.

Оставив кого-то другого. Кого-то, кем Кагата была раньше, до того, как связала свою жизнь с Пиритами. Поломанного, избитого судьбой человека. Почему жизнь свела её с Верроной, богиней тьмы и одиночества? Почему Кагата связалась с Пиритами, добравшись в их иерархии до самого верха? Почему так легко отпустила заработанную власть и репутацию, словно они для неё ничего не стоили?

— Слушай… — начал было я, но подруга прервала меня, тыкая пальцем в раскрывшийся занавес.

— Начинается, Деймос!

Легонько вздохнув, я кивнул, устремляя взгляд на откровенно одетую женщину в чёрном платье с туфлями того же цвета, что стояла за небольшой живой стенкой из охранников в волчьих масках. На ней же покоилась лисья, серебряная. Поправив широкополую жёлтую шляпу, ведущая прокашлялась, давая магам, скрытым от глаз, настроить звук заклинания. Как только всё было готово, её голос разнёсся по всему залу, долетая до самых забитых ушей и, конечно же, до балкончиков VIP-клиентов.

— Я приветствую дорогих гостей ежегодного аукциона в торговом доме Марселей, любезно согласившихся предоставить нам место проведения, — бурные аплодисменты, без свистов и улюлюканья. Это бизнес, здесь, как в Аравире, нет зевак. Выдержав паузу, лисья маска продолжила. — Я благодарю вас за участие в сегодняшних торгах. И прошу представить наш первый лот…

По щелчку её пальцев перед охранниками вспыхнул красный огонь, через мгновение оставивший на своём месте стеклянный ящик на мягкой тёмно-фиолетовой подушке. Он подвис достаточно высоко, чтобы видно было даже самым дальним рядам, ну а мы, сверху-то, видели всё и так. Товар? А, простая безделушка с кучей драгоценных камней, якобы священная гномья реликвия. Торги начались мгновенно — участники в зале поднимали таблички, если желали сделать ставку, а для нас рядом с пуфиками были приготовлены рунные камни, с помощью которых можно было назвать точную сумму лично ведущей. Удобно — и обычным гостям, и нам, и организаторам.

Ожерелье ушло за сто двадцать три тысячи ушлому гному, с гордо поднятой головой забравшим его из открытого охраной ящика. Наверно, рассчитывает продать… Или и правда дурак, если поверил в сказки о сакральном значении. Дальше дело пошло по нарастающей — каждый новый лот уходил к новому владельцу за всё большие деньги. Сто пятьдесят тысяч за эльфийский кинжал с инкрустацией и зачарованием, сто семьдесят девять за компас Августина, ещё одного легендарного архимага… Так, продажа за продажа за продажей, и шёл аукцион. После объявления лота народ шумел, гудел и в открытую обсуждал достоверность услышанной информации.

Это нормально — и чёрный рынок это не пресекал. Пускай говорит кто хочет и что хочет, главное — выручка.

Пару раз проскальзывали интересные вещички, но я мотал головой — их много кто хотел, и ставки быстро поднимались выше ста тысяч. Один раз всплыла боевая броня Кагаты — чёрное стальное облачение, включая плащ, кирзовые сапоги и шлем с открытым забралом. Несмотря на средние показатели защиты, система определяла её как лёгкую броню, а значит, она совсем ничего не весила. Я не смог разобрать материал ткани и металла, но учитывая скрежет зубов самой Кагаты, это было что-то клёвое. И явно ей дорогое. К сожалению, ставки взлетели до небес, и в итоге броня ушла какому-то мужику, прихрамывавшему на одну ногу.

За пятьсот тридцать одну тысячу золотых. Уф.

Что-то продавалось скопом, например, десять доспехов рыцарей Серебряного Клинка. Ушли за двести тысяч после ожесточённых торгов. Были ещё мечи, но там желающих оказалось меньше. Всё примерно того же качества, что и сломанный Мари двуручник из холодного железа. Где-то больше зачарований, где-то камни драгоценные, где-то сплав хуже, а где-то и вовсе другой. Вишенкой на торте стали сабли из драконьей стали — они ушли с молотка за триста с лишним. Грозное оружие, способное сохранять в металле заклинание для его использования в критический момент. Так, после пятидесяти лотов и двух часов беспрерывных торгов, чёрный рынок объявил перерыв, закрыв занавес и включив свет, ставший помягче, чем ранее. В нашей комнате осталась полутьма, впрочем, ориентироваться в ней было легче лёгкого.

Принесли закуски, предложили ещё вина. Еду мы приняли, от алкоголя отказались. Запихивая в себя мясо с овощами на шпажках, мы с Кагатой немного обсудили начало аукциона. Она рассказала, что сперва продаётся всё максимально ходовое, то, что скупят без вопросов и по приличной цене. Оружие, броня, артефакты, драгоценности, реликвии… Эликсир должен был предстать во втором акте, куда определяли весь "странный" товар. Не идентифицированные зелья, свитки, древние карты, инструменты архимагов и манускрипты. Последние были самым желанным для коллекционеров и магов, которых было меньшинство. Поэтому зал, до этого заполненный до упора, опустел на половину, позволив второй пересесть поближе.

Я не видел, но знал, что соседние с нашим балкончики тоже не сделали ни одной ставки. Кагата объяснила это тем, что всё самое редкое и по-настоящему дорогое будет в самом конце аукциона, после второго перерыва. За окнами уже давно свистел сильный ветер — похоже, где-то с Иридой должен был пройти ураган. Частое явление в Саране, на самом деле. Ветра здесь дикие, страшные, но обычно хреначат вдали от городов, в диких лесах и пустошах с заброшенными руинами. Неприятное у меня предчувствие. Словно что-то обязательно должно случиться… И если не на самом аукционе, то прямо после него.

— Нервничаешь? — тыкнула меня в плечо Кагата. — Это нормально, Деймос.

— Знаю, знаю… — шумно выдохнул я. — Проспимся и завтра к вечеру покинем Ириду. Война вот-вот начнётся… Не вижу причин у Императора задерживать её ещё дольше.

— Да уж… — согласилась она со мной. — Вот уж не думала, что жизнь занесёт меня от бегства от рыцарей до их убийства.

— Ага. Бегство и ты — понятия не совместимые.

— Сечёшь фишку, — хмыкнула Кагата, цокая языком. — Та девочка… Ийра, да? С которой ты пересекался недавно…

— М-м? Что с ней?

— У тебя всегда такой… — Кагата