Ожидания не подвели Ханта: встреча Эфраима и Селистены проходила на редкость натянуто и неуклюже.

Как и большинство архангелов, Эфраим был обаятелен. Черные, коротко подстриженные волосы (воинская мода), светло-коричневая кожа, свидетельствующая о здоровье и жизненной силе. Темные глаза замечали каждого присутствующего. Солдат, оценивающий поле боя.

Но его улыбка была искренней, когда он смотрел на Селистену, шагнувшую ему навстречу с распростертыми руками.

– Друг мой, – произнесла она, всматриваясь в его лицо так, словно видела впервые.

Эфраим улыбнулся, показав белые безупречные зубы:

– Моя истинная пара.

Он остановился, чтобы поцеловать ее в щеку. Селистена наклонила голову. Хант внутренне сжался, увидев, что губы Эфраима коснулись не ее щеки, а места около виска. Селистена отпрянула, осознав неловкость момента и то, что присутствующие это видят.

Исайя, да благословят его боги, выступил вперед и, прижимая кулак к сердцу, произнес:

– Ваша светлость, приветствую вас и ваших триариев.

Хант видел, что Эфраим взял с собой лишь триариев Сандриелы. Своих он оставил на Пангере, под присмотром Ястреба.

Эфраим быстро оправился после неловкого поцелуя и сложил свои ослепительно-белые крылья, прижав их к могучему смуглому телу.

– Благодарю за теплый прием, командир Тибериан. Надеюсь, твои триарии встретят моих столь же тепло, как ты встретил меня.

Только сейчас Хант взглянул на Лань, стоявшую за спиной Эфраима. Затем перевел взгляд на Поллукса. Тот с поистине волчьим вниманием пялился из другого угла кабинета на свою вожделенную партнершу. Золотистые глаза Лани вспыхнули. Кроме любовника, она не видела никого и ничего. Казалось, ей не дождаться, когда они останутся вдвоем и вдоволь накувыркаются.

– Какая гадость, – пробормотала Наоми.

Хант подавил улыбку.

Селистена растерянно подыскивала слова. Хант решил прийти ей на выручку:

– Мы встретим ваших триариев как наших братьев и сестер. – На последнем слове Гарпия ухмыльнулась. В ответ на кончиках пальцев Ханта сверкнули молнии. – И так будет продолжаться, пока они здесь находятся.

«Столько, сколько я позволю тебе жить, долбаная психопатка», – мысленно добавил он.

Селистена тоже оправилась и нашла в себе силы сказать:

– Их дружеские отношения станут одним из многочисленных успехов нашего парного союза.

Эфраим выразил согласие и снова оглядел свою истинную пару. Взгляд был одобрительным, но Селистена… У нее почему-то дернулась шея.

У нее ведь наверняка уже были близкие отношения с мужчинами. Или нет? Хант задумался об этом. Он ведь даже не знал, предпочитала ли она мужчин. Считались ли астерии с ее предпочтениями или попросту сочли выгодным для себя уложить ее в постель с Эфраимом?

Баксиан не сводил холодных цепких глаз с Гарпии и Лани. Их присутствие было ему явно не по нраву.

– Я приготовила угощение. – Селистена указала на столы около окон. – Идемте же и выпьем в честь этого счастливого события.

Брайс закончила рассказ о случившемся в Костяном Квартале. Рунн с Итаном, а также Тарион с ужасом слушали об истинной судьбе мертвых. Никто не успел и слова произнести, когда в дверь постучали.

– Значит, Коннор… – начал Итан, растирая лоб. – Он… Они скормили его душу Воротам Мертвых, чтобы превратить в первосвет? Во второсвет? Еще во что-то?

Брайс хотелось заламывать руки.

– По этим жутким правилам они должны ждать, пока мы все превратимся в прах, пока наши потомки забудут Коннора, и только тогда… Но, учитывая, как сильно мы сегодня разозлили Короля Подземья, не исключено, что он может… подвинуть твоего брата вверх по списку.

– Я должен знать, – сказал Итан. – Знать наверняка.

У Брайс сдавило горло.

– Я тоже должна знать. Мы попытаемся это выяснить.

– Но чем можно ему помочь? – спросил Тарион. – Ему и всем остальным?

Стало тихо. В дверь снова постучали.

– И это мы тоже выясним, – вздохнула Брайс.

Рунн теребил сережки в левом ухе.

– Должны ли мы… рассказать об этом кому-то?

Брайс открыла замки на двери.

– Астерии явно знают, и им плевать. Они скажут, что наш гражданский долг – возвращать обратно всю силу, которая у нас есть.

Итан смотрел в окно и качал головой.

– Нужно все тщательно обдумать, – сказал Рунн. – Намеренно ли принц Ямы подталкивал тебя и Аталара к действиям, послав своих жнецов? Или жнецы – намек на то, что Эмиль и Зофи могут прятаться в Костяном Квартале? Вопрос: зачем? Через трюк с воротами пробудить вашу объединенную силу? Он мог бы предвидеть, чем это кончится. Нужно подумать и о том, как отреагируют астерии, если они не хотят, чтобы правда о Воротах Мертвых выплыла наружу? И как они себя поведут, если мы найдем и сами спрячем Эмиля и Зофи?

– Это мы тоже обмозгуем, – пообещала Брайс и распахнула дверь.

Протянувшаяся рука сдавила ей горло, лишив возможности дышать.

– Ах ты, маленькая паршивая дырка! – прошипела Сабина Фендир.

Рунну стоило бы догадаться, кто может постучать. Но он был настолько шокирован правдой, рассказанной Брайс о жизни и посмертном существовании, что не подошел вместе с сестрой к двери.

Сабина с силой толкнула Брайс обратно в гостиную. Брайс ударилась о боковую стенку дивана, сдвинув массивный предмет мебели на целый дюйм.

Рунн выхватил пистолет и направил на Сабину. Тарион помог Брайс встать. Сабина смотрела только на нее.

– Что за игру ты ведешь, принцесса?

Только этот титул и удерживал Сабину от желания вцепиться Брайс в горло.

Брайс молчала. Итан встал рядом с Рунном. Глаза волка зло сверкали.

– Какого Хела ты вообще приперлась сюда? О какой игре речь?

Слова ударили по Сабине, но предводительница волков по-прежнему смотрела только на Брайс.

– Никак не можешь удержаться, чтобы не совать свой поганый нос в волчьи дела?

– В волчьи дела? – холодно переспросила Брайс.

– Его изгнали, – прошипела Сабина, указывая когтистым пальцем на Итана. – А ты посмела приютить его у себя. Наверняка вы оба замыслили лишить меня моего прирожденного права.

– И большая злая волчица пришла издалека, чтобы высказать мне свое «фи» по этому поводу?

– Большая злая волчица, – Сабина едва сдерживалась, – пришла издалека напомнить тебе одну вещь. Что бы ни говорил тебе мой отец, ты – не волчица. – Она презрительно посмотрела на Итана. – И он тоже не волк. Так что держитесь оба подальше от волчьих дел.