Винтом и конечно же Сойка, а после непродолжительных, но крепких приветственных объятий, на парочку обвалилось множество вопросов, смысл которых, сводился к банальному "как съездили?" Этот поток прервали обещанием вечером зайти на Базу и уже там обстоятельно обо всём поведать. Сейчас ни сил, ни желания.

— Ну а в основном-то как? — переспросил всё же Мятный. — С людьми, как понимаю, облом?

Дима бросил взгляд на стоящие в ряд три машины, ответил:

— И да, и нет. Людей десяток всего, но бойцы отменные, проверено. Ну и… — Медоед немного замялся, но договорил, кивнув на одну из машин:

— Вон в той бомба ядерная. Малый тактический заряд. В ранце который.

Лица друзей и Сойки в этот момент нужно было фотографировать.

— В смысле..? — тупо спросил Винт, первым подобрав челюсть с земли.

Медоед улыбнулся:

— А вот так, людей не дали, но бомбу выделили от щедрот, так сказать. В общем, там свои нюансы и сложности, потом всё расскажем.

В ответ друзья только головами покачали, а Сойка, отстранившись от Димы с Анжеликой, сказала о другом:

— Вы изменились, сын. Ты особенно.

Переглянувшись с Энжи, Медоед нехотя ответил, скверные воспоминания вновь выплыли на поверхность сознания, полностью испортив отличное настроение:

— Влипли по пути в передрягу… чуть не полегли все…

После нескольких секунд молчания стало ясно, что продолжения не последует и Вжика задумчиво произнесла:

— Нехило, видать, вас прижало, если на нас даже, поначалу, как сквозь прицел смотрели…

— Главное, живы. Никого же не потеряли? — чуть повысил градус беседы Мятный.

— Никого, слава Улью, — подтвердил Дима.

Мятный несильно хлопнул того по плечу и уже с улыбкой добавил:

— Ну и отлично. А остальное время залечит, если что осталось. Главное, вы здесь и всё нормально.

Сойка, понимая, что слова сейчас излишни, только прижала детей крепко к себе, даже Анжелику воспринимая не смотря ни на что, своей дочкой, пусть и сама не намного старше.

— Отец, вижу, не вернулся ещё? — сменил тему Медоед. Сойка лишь покачала головой и эмоции ее полыхнули беспокойством за любимого.

— У вас тут как? — спросила уже Анжелика.

— В целом, спокойно, — начал Мятный. — Народа в Гостевом, разве что, поприбавилось, вот там бывает иногда шумно. В последние недели три с Восточной стороны на Форпосты люди часто приходить стали. Поодиночке, в основном, но и несколько полноценных отрядов в десяток человек есть. И все одно и то же говорят, где-то там, ближе к Зелёной зоне, сектанты с атомитами разбушевались, уже два стаба вырезали, а сейчас может и больше. О грядущем конце времён всё вещают, — на этих словах Дима и Анжелика снова переглянулись. — В общем, с той стороны тоже срань какая-то твориться начала. Как бы и до нас не докатилось снова.

— Ясно, — протянул Медоед. — Не хотелось бы неприятностей ещё и с той стороны. А гости, говоришь, шумные?

— Не то что бы, бухают много в первые дни после прихода. Двоих или троих из них пристрелили, слишком уж шумные оказались. Наших пару человек из обслуги покалечили, у Крикливой девчонку избили. В общем, был тут кипеж. Но сейчас, после казней, спокойно всё более или менее.

— Весело и здесь, значит, — подытожила Анжелика.

На этом разговор приутих, а через минуту из здания Охраны ворот гурьбой высыпали напарники, сначала Бесогон с Птахой, а за ними и бойцы вперемешку.

— А вот и остальные, — сказал Медоед, отметив тут же, как Птаха моментально "отсканировала" друзей Димы и Сойку, задержав почему-то на ней взгляд дольше всего.

Кумар с Лексой и ещё пара бойцов из Охотников тут же свернули к курилке. Первыми подошли Бесогон и Птаха, а другие после короткого приветствия начали рассаживаться в машины.

— Бесогона вы все, думаю, знаете. А это Птаха, командир второго отряда. Они… ммм…

— Охотники, — произнесла Птаха. — Охотимся на скребберов, — Сойка лишь взглянула на сына, а у остальных лица стали, будто она сказала про ещё одну ядерную бомбу.

Чтобы забить неловкую паузу, Медоед представил, можно сказать, персонально Птахе, своих друзей.

— А вы… я полагаю, мать этого замечательного молодого человека? — ничуть не смущаясь спросила у Сойки Птаха.

Взглянув вопросительно на сына, Сойка с улыбкой ответила вопросом, так же ничуть не смутившись:

— Настолько похожи?

— Очень… глаза… правда… — вот тут уже смутилась и впала в ступор Птаха, оказавшись совершенно сбитой с толку, у одного глаза янтарём горят, как у человека быть не может, а у матери и вовсе, чернее ночи и без белков. Медоед, Анжелика и Бесогон, знавший Охотницу куда дольше их, крайне удивились, увидев Птаху в таком состоянии. Диме так и вообще казалось до этого, что Охотницу ничем попросту невозможно пронять, а тут поди ж ты, слов найти не может. И это она ещё Горца не видела.

— Очень, приятно, познакомиться, — раздельно ответила Птаха, все ещё не выйдя полностью из ступора.

— И мне.

Бесогон, видя, что надо что-то делать, произнёс:

— Вы, Медоед, как, домой сейчас? Так-то пропуска в стаб и мне с Птахой выписали, но устроимся со своими, в Гостевом.

— С вами сейчас, у вас же половина вещей в нашей машине, переложим и потом домой уже, заодно и убедимся, что нормально расположились, — сказал Дима.

— А смысл вам с нами ехать? Вещи сейчас и переложим, там пара рюкзаков всего и по мелочи ещё немного. Следить за нами не надо, все взрослые уже, горшок знаем где, — усмехнулся он. — Нам вон и сопровождающего выделили и прозвонили на месте уже кого надо, чтобы готовы встечать были.

— Туплю, Бесогон.

— Это ты дома просто, — тот только по плечу Диму хлопнул и обратился уже к своим, чтобы перегружали нужные вещи в другую машину, затем спохватился и снова произнёс с усмешкой:

— Дождемся только из ваших кого-то, Зубр про груз как узнал, чуть, наверное, в кресле не подпрыгнул. Обещал людей прислать.

— Ну да, в машине на парковке просто так не оставишь, — согласился Дима.

— Моих орлов тогда, Бесогон, тоже расположишь, а я прослежу прокачусь, как петарду нашу устроят.

— Я бы не волновался на твоём месте, здесь всё по-правильному, — ответил Бесогон.

— Убедиться всё же стоит лично, — стояла на своем Птаха и