«Проклятый дождь», – подумал Фальче, плотнее закутываясь в накидку, свисавшую с его плеч. Во время дождя проникнуть в лагерь куда легче, но Фальче было все равно. Он справился бы и без дождя.

Как только юный Тормено осмелился явиться сюда! В решимости этому парню не откажешь. Жаль, что придется перерезать ему горло.

Фальче пришел в лагерь час назад, побродил среди солдат, посидел у костра-другого, поболтал с теми, кто еще не спал. Всякий раз он назывался другим именем. Не хотел, чтобы его выследили. В отличие от Милана.

Судя по всему, парень явился сюда вскоре после того, как сгустились вечерние сумерки. Просто пришел в лагерь. В этом отношении все были единогласны, но затем истории, которые рассказывали солдаты, начинали разниться. Некоторые говорили, что Милан по поручению верховного священника казнил военачальника Николо Тримини и его советников – в наказание за то, что они не преуспели в этой военной кампании. В эту версию Фальче не верил. Мальчонка, совсем один… Нет, куда вероятнее ему казалась версия, в которой Милан передал в лагерь приказ верховного священника об аресте командующего армией.

Кроме того, Фальче был уверен, что юный Тормено остался на ночлег в козьем хлеву, который стоял в центре лагеря. Этот хлев, плоское строение из природных камней, он заметил еще при первом обходе. Как заметил и то, что хлев был без окон и всего с одним входом, завешенным пологом. Ди Луна подумалось, что это не идеальные условия, но за долгие годы карьеры преодоление именно таких сложностей упрочило его репутацию. Ди Луна удавалось совершить убийство и в куда более неблагоприятной обстановке.

Мужчина еще раз проверил узел на уздечке, за которую он привязал свою старую лошадь к кусту. Как только все будет сделано, ему придется поскорее убраться из лагеря, отъехать хотя бы на пару миль. Вероятнее всего, труп Милана обнаружат только утром, когда кто-нибудь принесет юноше кувшин свежей воды и нехитрый завтрак.

Небо на юге вспыхнуло багровым, будто где-то вдалеке загорелась деревня. Вот только свет не усиливался, как бывало при пожаре, а, напротив, над горизонтом затрепетали красные отблески, которые уже через пару мгновений исчезли.

– Странно, – сказал Фальче своей кобыле. – Плохие тут места. Как только выполню задание, сразу же поспешим покинуть их. Найду нам с тобой местечко посуше. – Он погладил лошадку по лбу. – Сегодня ночью наше путешествие подойдет к концу.

Он нащупал на поясе изогнутый кинжал, скрытый под накидкой. Сегодня был один из тех дней, когда работа не приносила ему радости. Такое случалось редко. Обычно ему поручали убивать людей, которые этого заслуживали. Но вот сын священника…

– Знаешь, похоже, с годами я становлюсь сентиментальным, – вполголоса пробормотал ди Луна, гладя лошадь.

Почти все костры в лагере погасли из-за непрерывного дождя. Ночь выдалась темная. Странные сполохи на небе тоже погасли.

Сейчас большинство солдат спали, завернувшись в накидки и попоны. Из-за дождя и темноты дозорные едва ли смогут что-то разглядеть. Нужно просто пройти по лагерю, делая вид, что он один из солдат. Открыто, не крадучись. Так ни у кого не возникнет подозрений. В конце концов, ему уже удалось обойти весь лагерь без каких-либо проблем.

«Тебе не следует этого делать».

– Я уже взял деньги. Нет ничего, что могло бы… – Фальче осекся.

Он замер как громом пораженный. Ну вот, дожился! Неужели он сходит с ума? Ди Луна был неглупым человеком и понимал, что в его поведении есть некоторые странности. Все дело в сути его работы. И одиночестве, неизбежном при таком ремесле. Он уже давно начал говорить сам с собой. И со своей лошадкой. Но голоса в голове… Это что-то новое.

«Мне нравятся люди, которые разговаривают со своими лошадьми».

– Кто ты? – прошептал Фальче.

В темноте что-то шевельнулось. Близко, слишком близко. Какая-то тень. Большая тень. Конь! Как конь мог подобраться так, что ди Луна не заметил его?

«Я тоже умею перемещаться, не привлекая к себе внимания. Ты удивился бы, узнав, сколько у нас с тобой общего».

– У меня с конем?

Хотя вокруг царила темнота, Фальче, к своему удивлению, отчетливо разглядел старую клячу, тихо подкравшуюся к нему. Белый конь. С кривой спиной. Старый, обессилевший. Уродливый.

– Да уж, мы с тобой оба не красавцы, – пробормотал ди Луна. – В этом мы точно похожи.

Он рассмеялся, осознав, что действительно ведет разговор с каким-то конем.

«Ты выполняешь необычную работу, Фальче. И так было всегда».

– Значит, ты не просто разговариваешь… по крайней мере, в моей голове… Ты еще знаешь и о моей жизни? Это что, сон?

«Если ты повстречал коня, с которым можешь поговорить, то почему тебе кажется странным, что этот конь знает о твоей жизни? Разве это не закономерно? Одно маловероятное событие хорошо сочетается с другим».

– Ты много разговариваешь. В этом отличие между нами. Иди своей дорогой, конь. Солдаты в лагере голодны. Ты слишком близко к ним. Если не хочешь угодить к бедолагам на завтрак…

Белый конь фыркнул. Будто рассмеялся.

«Не мне грозит опасность, Фальче, а тебе. Я не позволю тебе убить Милана Тормено. Он еще нужен Белой Королеве. Милан принадлежит ей».

Фальче уже не удивился тому, что эта кляча знает, кого он задумал убить. Но Белая Королева? Это уж слишком.

– Ты имеешь в виду ту историю о зодчем Белой Королевы? В южной части Швертвальда говорят, что Милану предстоит восстановить разрушенный дворец Белой Королевы. Но он сын священника! Он не умеет восстанавливать дворцы, ибо не обучался ремеслу зодчего.

«Разве в наши дни имеет значение то, что было столь важным раньше? Раньше ты не смог бы выжить после ран, нанесенных тебе мостовым троллем, верно? И все же ты стоишь здесь и разговариваешь с конем. Этот мир коренным образом изменился, Фальче. Достаточно помыслить о чем-то, чтобы оно смогло стать явью. То, во что верят люди, воплощается в реальности. Например, люди верят в существование легендарного наемного убийцы, который может пережить любые ранения».

– Все это сказки, – неодобрительно буркнул ди Луна. – И вообще, что конь может смыслить в мироустройстве? Не пытайся остановить меня. Я должен выполнить заказ. Мне заплатили – и я взял серебро.

«Честь наемного убийцы?»

– Называй как хочешь. – Фальче отвернулся. Он был полон решимости завершить начатое.

«Я тоже убийца. Я убиваю неугодных Белой Королеве».

«Да эта кляча насмехается надо мной!» – в ярости подумал Фальче. Он направился к хлеву. В конце концов, это просто голос в его голове. Он сходит с ума – вот единственное разумное объяснение происходящему. После этой ночи надо забрать остаток серебра и поехать куда-нибудь, где никто его не знает.