опустил их в тарелку. Лиза вернулась и зашептала:

– Застеснялся, сами видите! Про белого медведя на льдине сказала – кто хошь застесняется! Ничего, отойдёт.

– Костюмчики штук по пять баксов, как корова изжевала, – тихо заметила Вика. – Вот объясни, почему на них всё превращается в говно?

– Кушайте, отдыхайте, к концу вечера я его дожму, – пообещала Лиза. – Миха нормальный. Он вообще бывший химик. А Кузнечик совсем из стрелков. Ненавидит меня, потому что Вован меня слушает.

К столу подбежал похожий на клоуна мужчина в комбинезоне из парчи и подобострастно спросил:

– Елизавета Львовна, разрешите начинать?

Лиза сделала жест, означающий: «Я тут никто! Вот сам Вован сидит, у него спрашивай!» Понятливый мужчина в комбинезоне побежал к Вовану, и Вован весомо растопырил одобряющую пятерню.

Мужчина в комбинезоне впрыгнул на эстраду, протрубил в пионерский горн, из распахнутых дверей выбежал коллектив музыкантов во фраках, поспешно занял свои места и заиграл что-то бравурное. Когда музыка закончилась, на сцену поднялась вторая ведущая – ужасающая дамочка в театральном кокошнике, балетной пачке, зелёных колготках и высоких мужских ботинках. Она поклонилась и закричала:

– Сегодня вас веселит развлекательная компания «Рукава русской реки». Вести вечеринку буду я, Ксения Прибауткина, и мой коллега – Иван Смышлёный!

Зал вяло захлопал.

– Отстойная анимация, – не удержалась Вика.

– Не оперных же Вовану звать, – пояснила Лиза. – Развлекательный кооператив. Хотя, конечно, если б это видела моя интеллигентная мама, она родила бы меня обратно.

– Я обошёл и лес, и луг, проплыл и реки, и моря, – задекламировал мужчина в комбинезоне из парчи. – Пока не встретил я «Волук» и не обрёл деньжата я!

– Что такое «Волук»? – спросила Валя.

– Наш банк – «Вован Лукьянов», сокращённо. Я придумала, – похвалилась Лиза.

– Одни, средь суеты и битв, мы в этом тёмном царстве луч, за нас стеной стоит всегда из нас построенный «Волук»! – закончил Иван Смышлёный почти фальцетом и утонул в овации.

Ансамбль заиграл что-то несусветное, из дверей вылетели танцоры и начали бить каблуками.

– А сейчас конкурс, – закричала Ксения Прибауткина, когда танцоры застыли в поклоне. – С отличным призом!

В это время Иван Смышлёный выкатил пластмассовую пушку, ствол которой был сделан из огромной бутылки водки.

– Конкурс называется – синий, серый, чёрный! Побеждает самый обаятельный. Три участника должны за несколько минут набрать как можно большее количество предметов своего цвета. Победитель получает бутылку-пушку и расстреливает из неё побеждённых водкой! – Ксения Прибауткина сбежала с эстрады и вцепилась в рукав Вована. – Вы – чёрный!

Вован вытащил из-за стола большое неуклюжее тело и, играя желваками, вышел на эстраду. Возле Вована встала молоденькая девушка, ей назначили серый цвет, и пожилой мужчина, которому достался синий. Заиграла музыка, и соперники бросились на добычу, как в пионерлагерных конкурсах.

Вован выхватил у одной из подчинённых большую чёрную сумку, вывалил содержимое на пол и мёл в эту сумку всё, что попадалось чёрного. А хозяйка сумки ползала по полу, собирая вывернутое и пытаясь делать при этом весёлое лицо. За Вованом, бесчинствуя, бежал Кузнечик, срывая с гостей чёрные пиджаки, галстуки, а женщины сами подавали ему свои чёрные туфельки.

Молоденькая девушка умильно выпрашивала серое, и парни отдавали ей вещи за поцелуй в щёчку. Пожилой мужчина пытался действовать интеллектуально и выяснял, можно ли синие бусы считать по бусинам, если порвать леску.

Музыка резко оборвалась, и супруги-затейники под общий рёв восторга приступили к подсчёту. Сперва подсчитали синие вещи пожилого мужчины. Потом занялись обогнавшей его молоденькой девушкой с серыми предметами.

И наконец перешли к Вовану. Пересчитали добытые им пиджаки, украшения, кофточки, сумочки, ручки, галстуки. Их набралось втрое больше, чем у соперников.

Но Вован не унимался, достал из кармана чёрный платок, чёрный сотовый, показал чёрные носки, вытащил из ботинок чёрные шнурки. И этого показалось мало, он расстегнул ширинку, предъявил чёрныё трусы, а заодно достал из нагрудного кармана чёрную упаковку с презервативом. Овации не смолкали.

– С медведем на льдине ему в самый раз, – рассмеялась Валя.

– Сами видите, Вован так устроен, что ему необходимо сперва всех подмять, – пояснила Лиза Вале, словно они были сообщницами.

И когда Вован с Кузнечиком прикатили выигранную пушку и начали разливать водку по стаканам, Лиза громко напомнила через стол про заказ передачи с медведем на льдине. Вован кинул на неё тяжёлый взгляд и громко оборвал:

– Закрой пасть!

Все сделали вид, что ничего не слышали, а Лиза захихикала и громко сказала:

– Я ж говорила, стесняется! Ему водка не в то горло попала!

Это уже не лезло ни в какие ворота. Валя встала и взяла сумку со словами:

– Мы, пожалуй, пойдём.

– Зря уходите! Вован уже тёплый, к концу вечера согласится на льдину, – бежала за ними Лиза. – Он же не обычный парень, он – кремень, у него половина черепа прострелена.

– Напишите проект, принесите его Рудольф, – на ходу ответила Валя.

– А я рассчитывала, что подружимся, – выразительно стрельнула глазами Лиза. – И деньгами поделимся!

Дома ожидало странное письмо.

– Ма, я сто раз просила не брать никаких пакетов. Вдруг там бомба? – стала ругаться Валя. – Кругом сумасшедшие!

– Какая там бомба, доча? Монашка принесла!

– Сейчас все в милицейской и монашеской форме квартиры грабят, – напомнила Вика.

– Типун тебе на язык! – подпрыгнула мать и мелко закрестилась.

– «Дорогая сестра Валентина! – прочитала Валя на гербовой бумаге. – Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. Приглашаем принять участие в нашей конференции христианского образовательного и просветительского собрания «МАТЕРЬ БОЖЬЯ»…»

– Куда тебе, неверующей?! – осуждающе заметила мать.

– «Семинары по следующим темам. Христианские деловые отношения, бизнес. Христианская маркетология-аналитика. Иметь при себе платежное поручение об оплате организационного взноса. Возможно устройство в хорошую гостиницу за отдельную плату. Председатель оргкомитета Турочкин. Храни вас Господь!»

– Неужто поедешь? – спросила мать уважительно.

– Бабуль, это лоходром, – объяснила Вика.

– Покормила её, она мне всю жизнь свою рассказала. Монашка с юности. Не то что вы, гулёны содомские! – обиделась мать. – Меня б позвали, я б к ним поехала…

А Валя машинально подумала: хорошо, что все деньги в сейфе.

Она ужасно устала на корпоративе. Устала от отвращения. Даже ночью приснилось, как Вован бегает по белой льдине, отнимает у белых медведей чёрные сотовые и пытается отодрать от Лизы привязанную чёрную косу.

А на следующий день отправились с риелторшей Диной смотреть на Профсоюзной очередную квартиру. Узнаваемость сильно мешала, и Дина попросила Валю надеть шляпку и надвинуть на подбородок шарфик. Сама Дина была бледная, похудевшая, но весёлая:

– Теперь как-то легче. Начала новую жизнь, буду себя баловать. Вот куртку новую купила.

Две комнаты в квартире принадлежали старику со старухой,