– Но теперь ты не одинока, – продолжил он, не замечая ее оцепенения. – У тебя есть семья – сын и невестка. А также, – сказал он многозначительно, – у тебя есть я.

Она насторожилась.

– Что ты имеешь в виду?

Доминик на несколько мгновений оставался с открытым ртом, затем черты его лица приняли высокомерное выражение. Хлоя помнила, что подобным образом он выглядел, когда намеревался командовать.

– Я имею в виду, что как твой будущий муж, я буду поддерживать тебя и заботиться о тебе, а также разбираться с твоими проблемами.

Хлоя похолодела. Оковы в лице Доминика не входили в ее планы, когда она возобновила с ним связь. Она хотела только быть рядом с ним и, наконец, испытать счастье. Чувствовать себя женщиной, которую любят.

Но брак? С браком было связано множество сложностей. Какая же она глупая. Ей следовало знать, что именно этого желал Доминик и давно планировал такое развитие их отношений. Она хорошо помнила, что он всегда все планировал заранее.

Слишком взволнованная, чтобы заговорить непосредственно о его намерении, она ухватилась за последние слова.

– С какими моими проблемами ты собираешься разбираться?

– Разумеется, с теми, которые связаны с твоей благотворительной деятельностью, – сказал он, поглаживая ее щеку.

Хлоя едва удержалась от того, чтобы уткнуться носом в его руку.

– Я не знаю проблем, связанных с моей работой, кроме временного недоразумения с Кэмпвортами. Как только оно разрешится, я вернусь в Камберуэлл.

Он сузил глаза с некоторым раздражением. Тем не менее его прикосновение к ее щеке было нежным.

– Твое желание контролировать деятельность в твоем заведении в Камберуэлле вполне разумно, но для нас неприемлемо жить там. Если ты считаешь, что мой городской дом в Лондоне недостаточно большой, мы можем подыскать что-нибудь более подходящее, например в Мейфэре.

– Почему я обязательно должна жить в Лондоне? – выпалила она.

– Конечно, потому, что там живет сейчас твой будущий муж.

Хлоя отстранила его руку и села в постели, натянув одеяло себе на грудь. Доминик оставался в прежней позе, опершись на локоть. Его большое тело выглядело расслабленным, однако жесткие линии рта и челюсти говорили о внутреннем напряжении.

– Доминик, ты принимаешь на себя слишком много обязанностей. Оставь вопрос о браке… – Опасный блеск в его глазах заставил ее запнуться. – Я не намерена бросать Камберуэлл и переезжать в Лондон. Во-первых, моя работа очень важна для меня, а во-вторых, я не могу жить в городе.

Она закончила фразу, всплеснув руками, отчего одеяло соскользнуло, обнажив ее груди. Когда взгляд Доминика задержался на них, она поспешила снова прикрыться. Его попытка стянуть одеяло вниз не увенчалась успехом.

– Твоя деятельность слишком опасная, Хлоя. Последние несколько месяцев достаточно ясно продемонстрировали это, – сказал он немного рассеянно. – Я найду кого-нибудь, кто будет ежедневно делать все необходимое в Камберуэлле. У меня есть несколько подходящих агентов в отставке, которым понравится эта работа.

Хлоя пристально смотрела на него, забыв о борьбе за одеяло, которое сложилось кольцом вокруг ее талии.

– Доминик, ты действительно полагаешь, что бесчувственные агенты смогут управлять заведением с беззащитными девушками и их детьми?

Он пожал плечами, в то время как его палец продвигался по ее животу, пытаясь проникнуть ниже под скомканную материю.

– Прекрати! – Хлоя приложила руку к его груди и толкнула так, что он повалился на спину. Затем она соскочила с кровати и огляделась в поисках своей одежды. Ее вещи лежали грудой в изножье кровати, поэтому она схватила халат Доминика с кресла и надела его. Ей пришлось дважды обернуть пояс вокруг своей талии, чтобы поддерживать халат.

К тому времени, когда Хлоя приняла благопристойный вид, Доминик сел в постели с хмурым выражением лица и скрестил руки на своей мускулистой груди. Он нисколько не беспокоился относительно своей наготы, демонстрируя плоский живот с дорожкой темных волос, ведущей к паху. У него был такой привлекательный вид – даже с грозным выражением лица – что Хлоя готова была скинуть халат и снова залезть к нему в постель.

– Хлоя, я уверен, мы сможем найти какого-нибудь подходящего человека для работы в Камберуэлле. Я не вижу проблемы.

Его озадаченный вид свидетельствовал о том, что он действительно не понимал, каким деликатным делом она занималась. Потребовались годы, чтобы установить необходимые связи и выработать методы обеспечения приватности и защиты для девушек, которые приходили к ней. Кроме того, необходимо было помочь им вернуться к прежней жизни или устроить новую.

Другие люди не смогут заниматься этим делом, не разрушив то, что Хлоя создавала с таким трудом.

Однако не было смысла объяснять все это Доминику. Для него главное – их брак.

Она мысленно успокаивала себя.

– Доминик, с твоей стороны очень благородно предложить мне выйти замуж за тебя… – Он проворчал что-то, но Хлоя не обратила на это внимания. – Однако я не уверена, что последствия этого шага в твоих интересах.

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Ты представитель магистрата, – сказала она сдержанно, – и занимаешь высокое положение в качестве члена правительства. Ты должен понимать, что для такого высокопоставленного человека, как ты, брак с такой женщиной, как я, является неприемлемым.

Судя по выражению его лица, она напрасно пыталась переубедить его.

– Хлоя, я сын мясника. В моих венах нет ни капли аристократической крови.

– Ты воспитывался при дворе и имеешь доступ к премьер-министру и принцу-регенту. – Когда он начал возражать, она остановила его поднятием руки. – Ты можешь, сколько угодно, протестовать, Доминик, но ты знаешь, что я права. Я не та женщина, на которой тебе следует жениться, учитывая род моих занятий и образование.

– Позволь напомнить тебе, – произнес он сквозь стиснутые зубы, – что ты дочь и внучка благородных людей. Твой дед по материнской линии был достойным членом магистрата, а один из твоих двоюродных дедушек являлся деканом в Кембридже. А что касается образования – твое значительно выше, чем мое.

– К тому же я скомпрометированная женщина с незаконнорожденным ребенком.

– Твой сын королевских кровей.

– Не надо напоминать мне об этом, – резко сказала Хлоя. Когда глаза его расширились от такого тона, она вздохнула. – Извини. Я не хотела быть грубой.

– Не надо извиняться передо мной, дорогая. – Суровые черты его лица смягчились. – Почему бы тебе не подойти и сесть рядом со мной, – произнес Доминик вкрадчивым голосом. – Нет причины стоять там; у тебя замерзнут ноги.

Хлоя испытывала искушение сделать это, однако знала, что он пытался заманить ее, чтобы она, в конце концов, согласилась с ним. Она с сожалением покачала головой.